Дарья Калинина - Двойная жизнь волшебницы
Согласитесь, не всякий поймет, отчего один из сыновей хозяина застолья, внезапно покидает их с рассеянным выражением лица, больше не возвращается и даже не выходит, чтобы попрощаться. Важные гости, академики и нобелевские лауреаты, бывали смущены. А профессор гневался на младшего сына, в чем его активно поддерживали жена и старший сын.
Галина Павловна и Тимофей привыкли, чтобы все делалось по правилам. Приличия важней всего. Правила хорошего тона должны быть соблюдены при любом раскладе. А Петя плевал на светские условности. Он был творческой, а значит, увлекающейся натурой. Ему было трудно, подстраиваться под своих родных он не хотел, да и не мог.
– И Мила, надо отдать ей должное, нашла подход к моему сыну. Впрочем, она ведь была не из нашего круга, ей было невдомек, как нужно вести себя в приличном обществе.
Но Пете, который и сам не очень-то рвался вращаться в так называемом приличном обществе, очень нравилась легкая и отзывчивая Мила. Она не ругалась на Петю, позволяла рисовать, когда и как ему вздумается. А ничего больше Пете в этой жизни и не хотелось. Он хотел покоя, он хотел счастья, он хотел рисовать.
Наверное, мой сын был с ней в какой-то степени счастлив. Или ему так казалось. Мила была ловкой, она вертела моим сыном, как ей вздумается.
Сначала Галина Павловна была даже рада, что с Петей живет какая-то особа женского пола, которая присматривает за ним. Но когда Мила заявила о своей беременности, то Галина Павловна забила тревогу.
– Ребенок не от Пети! – решительно заявила она. – Я навела справки, эта Мила далеко не образец невинности. Она лимитчица, живет в нашем городе на птичьих правах. И, конечно, ее ребенок – это просто способ влезть в нашу семью.
Отец, мать и старший брат потребовали от Пети, чтобы он порвал с неподходящей невестой. Но впервые в жизни мягкий и уступчивый Петя заявил о том, что не пойдет на поводу у семьи.
– Теперь моя семья – это Мила и ребенок, который у нас будет. И учтите, я это решил твердо.
Вот тут близкие пришли в состояние, близкое к панике. Петя ничего не желал слушать. Они настаивали. Стали возникать скандалы.
– Психическое состояние моего сына, и прежде не слишком благополучное, стремительно катилось вниз. Он слабел разумом. В его действиях стало проскальзывать безумие. Я понимала, что мой сын нуждается в специальном лечении и, возможно, присмотре. Но до того ужасного дня не отдавала себе отчета, насколько сильно болезнь овладела моим мальчиком.
В тот день, о котором говорила Галина Павловна, ничто не предвещало катастрофы. Разве что материнское сердце билось чуть сильнее. Но Галина Павловна, чуждая всяким суевериям, отнесла это к начинающейся аритмии и продолжала готовиться к визиту своего любимого младшего сына.
– У меня всегда было к Пете особое, трепетное отношение. Я с самого его рождения знала, что этот мальчик другой, особый. Он не такой, как все дети. Про таких людей говорят, что их еще в младенчестве поцеловал ангел. Вот мой Петя таким и был. Но в тот день, когда он пришел к нам в гости, я сразу почувствовала, что его словно подменили. Не знаю, какого колдовского зелья налила Мила моему сыну, но он был словно не в себе.
– И в чем это выражалось?
– Он с трудом узнал меня. Он не захотел поздороваться с Тимофеем. Он отпихнул нас в сторону и устремился в кабинет отца. Мы с Тимофеем остались в прихожей, чтобы немного прийти в себя и обсудить поведение Пети, но внезапно из кабинета отца донесся страшный шум, крики Пети, а потом голос моего мужа. Он звал нас на помощь!
Однако, когда мать с сыном прибежали в комнату, все было уже кончено. Тело профессора лежало на полу.
– Мой бедный муж умер от руки Пети – его любимого сына! Мне никогда не забыть этого ужаса! Не смириться с ним!
Галина Павловна вытерла совершенно сухие глаза. И вообще, подруги могли бы покляться, что женщина уже рассказывала кому-то эту историю, до того реалистично звучали ее слова и грамотно были построены фразы.
– Петя дрался со своим отцом, и у моего мужа лопнул сосуд в мозгу. Он ведь был уже в таком возрасте, когда подобные переживания легко могут привести к катастрофе.
– И что же было потом?
– Затем наступило самое страшное. Петя совершенно потерял контроль над своими эмоциями. Он осознал, что совершил, впал в истерику, заклинал нас убить его, даже пытался покончить с собой.
– И вы вызвали милицию? Не врачей?
– Это соседи… Петя так шумел… Кто-то из соседей вызвал милицию. Потом приехали врачи, которых вызвали уже мы. Они сразу же диагностировали смерть моего мужа, а насчет Пети посоветовали временную изоляцию в специальной клинике.
– В сумасшедшем доме?
– Петя так громко кричал о своей виновности, просил его наказать, милиция просто обязана была завести по этому факту уголовное дело.
– Значит, Петю забрали в милицию?
Подруги пытались до конца разобраться в этом вопросе. И их можно было понять.
– Да, Петю сначала увезли милиционеры. Но сразу же после допроса его отвезли на освидетельствование в медицинскую клинику. И оттуда мой сын уже больше не вернулся. Разум, и так едва теплящийся у него в голове, окончательно покинул моего бедного ребенка. Петя прожил недолго. Угрызения совести и ужас от содеянного свели этого светлого ангела в могилу!
– А как же Мила? Петя вспоминал о ней?
– До самого конца мой сын, даже находясь в безумии, проклинал эту дьяволицу! Он рыдал, как ребенок, вспоминая, как она уговаривала его избавиться от отца!
Зачем Миле было убивать профессора? Пусть и не своими руками, а руками Пети, но все равно: зачем?
– Корыстная девка рассчитывала, что в случае смерти отца Петр может рассчитывать на свою долю при дележе наследства. Она положила глаз на нашу квартиру! На нашу замечательную просторную квартиру! Мой муж и я – мы с ним принимали в нашей квартире таких высокопоставленных людей! Ученых с мировым именем! Кандидатов на Нобелевскую премию! Академиков! И ввести к этим сливкам научного мира какую-то подзаборную деревенскую девку, которую мой сын подобрал чуть ли не на панели? Да она даже не умела обращаться со столовыми приборами. Варенье ковыряла прямо ложкой из банки! Я бы не перенесла такого позора! Нет, лучше смерть!
Однако Галина Павловна не умерла. Умереть пришлось ее мужу и двум сыновьям. Но еще неизвестно, что было лучше или хуже. Галина Павловна осталась жить, но можно ли было назвать ее существование жизнью? Одна, ни родни, ни близких. Как странно и жестоко повернулась жизнь этой женщины. Прежде счастливая мать и жена, теперь бедная и никому не нужная старуха.
Галина Павловна же продолжала рассказывать:
– Но Мила не рассчитала свою силу. Петр осуществил задуманное, но не смог сделать это тайно, или как они там намеревались. Его разум взбунтовался. И совершив преступление, он тут же его осознал, раскаялся и умер в глубочайшем раскаянии. Он до самого конца не смог понять, что он – талантливый художник – стал марионеткой в руках злодейки. Что он ни в чем не виноват, а всю вину должна взять на себя та, кто и затеял это преступление.
И договорив, Галина Павловна страдальческим взглядом посмотрела на подруг.
– Теперь вы понимаете, почему я отказалась от всякого общения с этой мерзавкой? Она разрушила мою семью! Она убила моего мужа и погубила одного из сыновей. Мало того, она посмела претендовать на какие-то денежные выплаты! Пока не умер Петя, она регулярно осаждала нас с Тимой просьбами дать ей денег! Дескать, она и ее ребенок умирают от голода. Ну а нам-то какое было дело до этого?
– И вы ей отказали?
– Разумеется! А когда мы ей отказали, она принялась угрожать нам, что будет судиться с нами из-за жилья. Дескать, если ей не жить в этих хоромах, то и мы не будем там жить.
– Значит, Мила хотела, чтобы вы пустили ее жить в свою квартиру? Остаться в коммуналке она не желала?
– Нет! Она хотела получить все! Уверена, если бы мы не сбежали от этой женщины, она и нас с Тимой спровадила бы на тот свет!
Но тут Галина Павловна вспомнила, что ее Тима и так уже там, и вновь прижала платок к глазам и глухо зарыдала.
– Простите, ах простите! – выговорила она лишь спустя несколько минут. – Я никому не рассказывала эту ужасную историю. Сейчас она звучит для моих ушей просто невыносимо!
И все же подруги не могли взять в толк, почему Галина Павловна обвиняла в смерти своего мужа именно Милу. Ну как Мила могла заставить Петю наброситься на своего отца? Это сделал сам парень, если, конечно, рассказанное тут правда.
– Но как такое могло случиться с Петей? Со слов всех, кто его знал, это был необычайно тихий и доброжелательный юноша. Что же могло произойти, чтобы он накинулся на своего родного отца? Ведь он его любил?
– Обожал! – пылко воскликнула Галина Павловна.
– Как же получилось, что он на него напал?
Увы, этого Галина Павловна не знала.
– Я много думала над этим, но другого ответа, кроме того, что мой сын пал жертвой ужасного колдовства, мне в голову не приходит. Мила – была дочкой деревенской ведьмы, и она обладала той же темной силой и знаниями. Она заколдовала моего мальчика, я уверена, в этом все дело!
