Юлия Климова - Самое модное привидение
– Давай искать сегодня вечером, – предложила я, сгорая от нетерпения.
– Нет, отложим на завтра, сейчас сходи в гости к Лужиным, прогуляйся на кухню, посмотри что да как, обрати внимание на стену над дверью, краска там или обои.
– Да какая разница, расковырять можно что угодно.
От восторга у меня явно помутился разум.
– Надо же нам потом следы замести, не думаю, что Светлана Аркадьевна не заметит подобного акта вандализма. Все запомни, лучше запиши, созвонимся вечером, я подготовлю что нужно, и завтра пойдем на дело.
– Ты, Димка, тоже умный, – похвалила я, прощаясь.
В приподнятом настроении я отправилась к Лужиным. О! Как это не просто быть разведчиком, нужно отбросить все страхи и сомнения, превратиться в изворотливого угря, уверенно двигаться к цели, избегая опасности. Ни одного лишнего движения, ни одного лишнего слова, никакой паники, вперед, только вперед! Улыбаясь своим мыслям, я сразу направилась на кухню к Светлане Аркадьевне, очень уж хотелось увидеть то место, о котором говорилось в записке.
В доме было тихо, это меня слегка расстроило, как-то мало препятствий встретила я на пути. Зайдя на кухню, я тут же пожалела о своих думах, потому что за столом сидел Николай Леонидович и, не торопясь, поедал большие, слегка обжаренные вареники. Он макал их в чашку со сметаной и медленно подносил ко рту. Особо помешать мне Николай Леонидович не мог, но беседовать с ним не очень хотелось.
– Присоединяйся.
– Спасибо, я сыта, – ответила я, подходя к окну.
Если я сейчас обернусь, то как раз увижу нужную стену. Дело было, по сути, пустяковое, но мне нравилось оттягивать этот момент. Потрогав листик герани, пробормотав что-то про погоду, я повернулась.
– Напрасно ты отказываешься от вареников, сейчас придет Светлана, и будь уверена, все равно усадит тебя за стол.
– Мы недавно пообедали, у нас гости, следователь приехал.
– Ну и как у него дела, есть ли какие-нибудь новости?
Николай Леонидович вытер салфеткой рот и потянулся к чаю.
– Да, пропажа нашлась, так что больше вас никто беспокоить по этому поводу не будет.
Я внимательно следила за его реакцией, но Николай Леонидович лишь кивнул и сказал:
– Вот и хорошо, не люблю суеты.
Мой взгляд пополз в сторону двери, потом чуть выше – вот оно, заветное место. Комната была оклеена обоями, гладкими и слегка блестящими, наверное, моющиеся. Хорошо это для нас или плохо? Долбить стену точно придется, значит, будет много работы по устранению следов. Я подошла поближе, делая вид, что рассматриваю аляповатую картину около шкафа.
– Что, нравится? – спросил Николай Леонидович.
– Очень.
– Это я покупал.
Светлана Аркадьевна появилась на кухне, как корабль на раздутых парусах. Увидев меня, она тут же включила чайник и предложила мне вареников, пришлось отказываться еще раз. Какая тут может быть еда, когда мысленно я уже срывала обои и долбила стену молотком!
– Пей, – распорядилась Светлана Аркадьевна, ставя чашку на стол.
Машинально проглатывая горячий чай, я прикидывала, реально ли потом прилепить обои так, чтобы все стало как прежде… Мысленно я составляла список вещей, которые могли бы пригодиться. Клей, что-нибудь острое, нужно аккуратно поддеть бумагу, фонарик, инструменты… Может, еще какую-нибудь картонку прихватить, чтобы закрыть дырку, которую мы обязательно проковыряем…
– Катя, ты слышишь, о чем я тебя спрашиваю? – донесся до меня голос Светланы Аркадьевны.
– Что? – переспросила я.
– На какой день вы наметили свадьбу?
– Пока это не обсуждалось, решим чуть позже.
– Наверное, каждый вечер на свидание бегаешь? – спросил Николай Леонидович.
– Встречаемся, когда есть возможность, у Димы много работы.
Мои мысли плавно изменили направление и потекли в иное русло. Узнать, кто же украл у Ильи документы, все же хотелось, найти бы этого любителя азартных игр… Кто это может быть? Кто у нас вечерами не сидит дома?
Что происходит сейчас в семье Лужиных, я не знала, но вот раньше Николай Леонидович любил похаживать в баню, Вика со своим вторым высшим образованием возвращается довольно поздно, Глеб… Глеб…
– Светлана Аркадьевна, а как дела у Глеба, с работой проблем нет?
– У него все чудесно, устает только, сейчас ведь за просто так денег не платят.
Это, по всей видимости, материнская гордость плюс намек на мою слишком беззаботную жизнь. Вот закончу с сокровищами и сразу буду искать работу.
– Поздно приходит? – спросила я.
– Бывает, конечно. Магазин до девяти работает, пока то, пока се. Ох, тяжело сейчас молодежи, в наше время было попроще.
Светлана Аркадьевна вздохнула и потянулась к тарелке с ароматными пряниками. Я давно обратила внимание, что она ругает или хвалит молодежь в зависимости от того, как ей удобно: то новое поколение просто замечательное, то тюрьма по нему плачет. Тут я поймала себя на мысли, что явно причисляю свою персону к молодняку. А почему нет, тридцать лет – это очень даже неплохо, такое затянувшееся отрочество.
– Вот живем теперь, как соседи, – сказала я, – даже не знаем ничего друг о друге. Николай Леонидович, а как у вас дела, в баню еще ходите, не прошло это ваше увлечение?
– Нет, что ты, куда же я без березового веничка и кружечки пива, – хохотнув, ответил Николай Леонидович.
Да, так я ничего не смогу узнать. Ладно, пока придется забыть об этом, сконцентрирую свое внимание на чем-нибудь другом. Я еще раз кинула взгляд на интересующий меня участок стены и сказала:
– Очень у вас уютно, Светлана Аркадьевна, но мне пора.
Голоса из библиотеки больше не раздавались, значит, Казаков уехал домой, наговорился, отвел душу и отправился раскрывать новые преступления. Я решила прогуляться по магазинам, надо бы зайти на кухню, спросить, не купить ли чего к ужину. Последнее время я стала какой-то слишком доброй, не зря говорят, что любовь облагораживает человека.
Марина гремела посудой и о чем-то спорила с Ромкой. Подойдя к двери, я прислушалась.
– Почему ты мне не веришь, я же тебе не сказки рассказываю.
– Еще какие сказки, – засмеялся Ромка, – сокровища какие-то, ты только на меня не обижайся, хорошо? Обещай, что не обидишься?
– Ладно, не буду, – ответила Марина.
– Точно не обидишься?
– Точно.
– Ты очень любишь деньги, так нельзя, тебя послушаешь, так все вокруг этого и крутится, кто что купил, да кто сколько заработал… Ты пойми: и другие радости есть в жизни.
– Это какие? – резко спросила Марина, явно не простив Ромке последних слов.
– Ну, чувства всякие, – замялся парень. – Давай завтра в кино сходим.
– Ладно, – вдруг смягчилась Маринка, – посмотрим.
– На что пойдем?
– Без разницы. Я вот думаю, если там очень много денег спрятано или не денег, а украшений, это все должно очень дорого стоить.
– Опять ты за свое, – рассердился Ромка. – Можешь ты отвлечься хотя бы на минуту?
Значит, Маринка тоже бредит сокровищами, впрочем, не удивительно. Наверное, поэтому Глеб с ней общается, у них много общих интересов.
– Что делаем? – спросила я, заходя на кухню.
– Да так, – пожала плечами Марина, – разговариваем. Ромка меня в кино пригласил.
– Надеюсь, ты согласилась, – улыбнулась я.
Марина расплылась в довольной улыбке.
Стены на нашей кухне были покрыты краской, хорошо, что у Лужиных обои, не знаю, правда, как мы будем с ними управляться, но вот качественно покрасить стену в тон мы бы точно не смогли. Да что покрасить, сначала пришлось бы выравнивать после разгрома поверхность и штукатурить.
– Мне кажется, – осторожно начала Марина, – я должна тебе кое-что сказать.
– Выкладывай.
– Может, Ромке лучше уйти… Это личное.
Парень вскочил со стула, видно, не желая причинять мне неудобств.
– Да сиди, – махнула я, даже не представляя, о чем таком запретном может сказать Марина. – Что случилось?
– Ко мне подошла Вика и… предложила деньги.
– За что? – засмеялась я, чувствуя, что это как-то связано с Димой.
– Она хочет, чтобы я ей звонила каждый раз, когда придет твой жених, ну чтобы она знала об этом. Вот я тебе говорила, не отпускай их вместе. Змея эта Вика, точно змея!
Смех меня разбирал все больше и больше, весь этот абсурд уже просто не укладывался в голове.
– Вот наглая, – вынес вердикт Ромка.
– А ты что? – спросила я.
– Послала ее куда подальше, я в таких делах не помощница. Вот если бы она дала деньги за что-нибудь другое, ну мало ли что… а тут я кремень. Хорошего мужика днем с огнем не сыщешь, тебе вон как повезло, а она губы раскатала. Это дело принципа!
