Татьяна Луганцева - Высокий блондин без ботинок

— Я могу войти? — спросил Марко.

— Поползновение на мою честь?

— Ни в коем случае. Я принес вино и фрукты и хочу попросить тебя рассказать о твоей подруге. Кроме того, бурлящие пузырьки скрывают твое тело…

— И все-таки ты похабник, придется заняться твоим перевоспитанием, — вздохнула Надежда и разрешила войти.

Марко поставил на край ванны поднос с фруктами и вином, а сам сел в плетеное кресло, стоящее рядом, так чтобы не смотреть на Надежду.

— Спасибо, — она взяла бокал мокрой рукой.

— Я держался как мог, ты знаешь, за всю дорогу я не сказал о Миле ни слова, но… Мне действительно страшно, если с ней случилось что-то непоправимое… я ведь перед ней в долгу.

— Я сама все время об этом думаю, вот и несу всякую чушь, чтобы отвлечься. Толку-то! Милка перед глазами стоит и просит помощи… Я расскажу тебе о ней… о том, какая она есть, о том, что она за человек, какие у нее характер и привычки…

На земле Надежду, Марко и его помощника Симонэ уже ждала машина, принадлежащая Тозини. Они погрузились в нее, и водитель вдавил педаль газа. Надя очень жалела, что они едут по Италии, стране очень красивой, ночью, сколько она ни всматривалась в окошко, кроме темноты, ничего не видела.

— Я обязательно потом вам обеим покажу свою страну… Здесь есть на что посмотреть, — сказал ей на ухо Марко.

— Ловлю на слове.

— Меня не надо ловить, я всегда держу свое слово.

— Эх, если бы мой муж-подлец сдержал свое слово сделать меня счастливой… — проговорила Надежда, — всего-то такая малость….

Спустя час езды они въехали в раздвижные узорчатые ворота и по широкой подъездной аллее подкатили к большому дому. Марко постоянно переговаривался с кем-то по телефону.

— Все, Надя, приехали. Это мой дом, но сейчас нет времени для экскурсий. У нас три часа на сон, и к открытию полицейского участка мы должны быть там. Так что тебя сразу же проведут в гостевую комнату. Постарайся отдохнуть, я разбужу тебя.

Им навстречу уже бежала маленькая женщина в возрасте.

— Английский знаешь? — еще раз уточнил Марко.

— Обижаешь…

— Отдаю тебя в руки нашей домоправительницы. Можешь звать ее Мартина, — сказал Марко и пулей умчался в неизвестном направлении, его помощник поспешил за ним.

«Вот это гостеприимство!» — подумала Надя и улыбнулась Мартине.

— Девушка устала? — проговорила та.

— Немного, — ответила Надя.

— Девушка хочет есть?

— Девушка объелась в самолете, — ответила Надежда, гладя себя по животу.

Мартина взяла Надю за руку и повела в дом. Ее провели по лестнице на второй этаж и в правом крыле выделили комнату.

— Не смею вас больше беспокоить. Марко сказал, чтобы вы отдыхали и что он сам вас разбудит, — сказала Мартина, добавив, что Надежда найдет в этой комнате все, что пожелает.

Надежда включила освещение, и мягкий, приятный для глаз свет залил комнату. Она была огромная и поделена резной старинной ширмой на две половины. На одной половине на стенах и на полу были мягкие, ворсистые персидские ковры, а в центре располагалась широченная кровать под серо-малиновым, с восточным орнаментом покрывалом. Здесь же стояли старинное трюмо на гнутых ножках, добротный шкаф для одежды, прикроватная тумбочка с лампой в виде желтого колокольчика. Вторая половина, отделенная ширмой, выглядела совсем по-другому. Современный набор кожаной мебели, удобное освещение, чтобы почитать книгу или посмотреть большой плоский телевизор, висевший на стене. Музыкальный центр, компьютер и арочный проход, ведущий в туалетную комнату. Туда-то Надя и направилась, словно на экскурсию. Ванна и, что еще больше поразило Надежду, мини-бассейн были из очень красивого мрамора розового цвета с золотистыми и кремовыми прожилками. Надежду также поразило чувство стиля, сразу было понятно, что здесь работал дизайнер высокого класса. Здесь были и всякие душистые принадлежности для принятия ванны, и зубные щетки, и пушистый халат приятного персикового цвета, и махровые полотенца. Так как Надежда целый час плескалась в джакузи, то душ она принимать не стала.

Вернувшись в комнату, Надежда не смогла заставить себя ступить на эти роскошные ковры. Она легла на удобный большой диван и с помощью пульта включила телевизор. Почему она решила остановиться на «горячем» эротическом канале, она и сама не могла бы объяснить. Возможно, потому, что долго уже ничего такого не видела. Судя по тому, что творились на экране, этот канал вполне можно было считать и порнографическим. Надежда так и заснула с пультом в руке. Она решила, что сама проснется с первыми лучами солнца…

— Проснись, красавица! — легко тронули ее за плечо.

Надежда недовольно потянулась и открыла глаза. Над ней склонилось красивое лицо с черными глазами и волосами, падающими на высокий лоб, скулы и шею.

— Марк… кто там кричит? Кому плохо? — разжала она губы.

Он вынул из ее рук пульт и выключил телевизор.

— Это кому-то хорошо…

— Ты смотришь такую гадость? — Надежда села на диване, пребывая в прескверном настроении с утра.

— По-моему, это ты смотришь, а не я, — возразил Марко.

— Это безобразие показывают в твоем доме!

— И ты не смогла устоять? — усмехнулся Марко. — У меня просто оплачены все каналы, какие есть, в том числе и эротические.

— Мне это не нравится, — буркнула Надя.

— Я учту. Кстати, нам пора ехать Милу искать.

— Уже иду! — Надежда вскочила, пытаясь разодрать спутанные рыжие волосы пятерней.

— В ванной есть расчески, которыми никто не пользовался. А я принес тебе одежду, думаю, что ты что-нибудь подберешь себе. Я жду тебя внизу в столовой. Она находится слева от лестницы.

Марко вышел, а Надежда кинулась в ванную, чтобы привести себя в чувство прохладным душем и косметическими средствами. Свои жесткие, непокорные волосы Надежда заплела в тугую косу.

— Ну и что он нам тут принес? — громко сказала она, входя в комнату. На широкой кровати лежала дорогая, добротная одежда с этикетками фирменных салонов Тозини.

«Разве можно женщине предлагать сделать выбор из всего этого великолепия, да еще ограничить во времени?» — подумала Надежда, разглядывая одежду. Здесь были джинсовые и льняные костюмы, свободные футболки и джемпера, даже нарядное вечернее платье, спортивный костюм, две пижамы и легкий плащ. Надежда остановила свой нелегкий выбор на темных брюках и светло-салатовой маечке из льна с люрексом. На плечи она накинула белую хлопковую кофту спортивного стиля на «молнии». Из обуви Марко ничего не принес, и Надежда, нащупав свои зеленые сабо, вышла из комнаты.

Только теперь она смогла по-настоящему оценить красоту внутреннего убранства дома. Дом был весь какой-то воздушный, устремленный ввысь, просторный и светлый. Коридоры были с высокими потолками, с панелями из орехового дерева. Широкая мраморная лестница со старинными позолоченными скульптурами вела вниз. Надежда спустилась по ней и вошла в столовую. Сразу же в глаза бросились большой камин, овальный лакированный стол в окружении красивых стульев. По стенам висели портреты и пейзажи. Мартина в белом кружевном фартуке пригласила Надежду за стол.

— Завтрак, пожалуйста, — сказала Мартина.

Марко встал, приветствуя Надю.

— Я не хочу есть, — сказала она, — если честно, я утром вообще не ем. Но большую чашку крепкого кофе я наверну.

— Почему у вас, в России, так неправильно пьют кофе? Во-первых, как нигде используют растворимый кофе и, во-вторых, заливают кипятком прямо в кружки? — спросил Марко.

— Во-первых, дешево и сердито, во-вторых, быстро, некогда торчать у кофеварки.

— Но это же не настоящий кофе! Кофе надо наслаждаться!

— А для нашего человека настоящий кофе именно такой. А в-третьих, не у каждого в доме есть Мартина, готовая подать утром хозяину чашку ароматного, свежесваренного кофе. Я, например, не понимаю, какое удовольствие пить кофе по-восточному в наперстке со скрипящим на зубах осадком! Русский человек пьет, чтобы напиться, даже если это и кофе, а поэтому должно быть много воды! В этом мы схожи с американцами, у каждого народа свои традиции! — ответила Надежда.

Марко возразить было нечего, и дальнейший завтрак прошел в дружеской и мирной обстановке.

Глава 16

Камилла Константиновна Краснова окончательно поняла, что влюбилась в Марко, когда стала совершать не совсем нормальные поступки. Она впадала то в депрессию, то, наоборот, светилась веселым оптимизмом и строила радужные планы на будущее. Именно в депрессивный период Владимир Анзилотти и дозвонился до женщины, которая заинтересовала его своей фотографией и анкетными данными. Ему не составило труда наобещать Миле с три короба и уговорить вылететь к нему в Италию. Он полностью оплатил ее поездку, выслав деньги на ее имя в указанное Милой отделение Сбербанка. Владимир был сама любезность и пообещал отвлечь Милу от грустных мыслей. Мила по большому счету понимала, что сейчас ни один мужчина в мире не отвлечет ее от грустных мыслей о Марко, но бездействовать она тоже не могла. Она была уверена, что должна отвлечься, и поэтому согласилась на заманчивое приглашение Владимира посмотреть Италию и пожить в его загородном доме несколько дней. Конечно, большую роль сыграло то, что Владимир итальянец, а к ним Милу в последнее время влекло, как пчелу на мед. Еще она хотела увидеть родину своего любимого мужчины.