Татьяна Луганцева - Шашлык из волнистого попугайчика

Только теперь она смогла по-настоящему оценить красоту внутреннего убранства дома. Дом был весь какой-то воздушный, устремленный ввысь, просторный и светлый. Коридоры были с высокими потолками, с панелями из орехового дерева.

Широкая мраморная лестница со старинными позолоченными скульптурами вела вниз. Надежда спустилась по ней и вошла в столовую. Сразу же в глаза бросились большой камин, овальный лакированный стол в окружении красивых стульев. По стенам висели портреты и пейзажи. Мартина в белом кружевном фартуке пригласила Надежду за стол.

– Завтрак, пожалуйста, – сказала Мартина.

Марко встал, приветствуя Надю.

– Я не хочу есть, – сказала она, – если честно, я утром вообще не ем. Но большую чашку крепкого кофе я наверну.

– Почему у вас, в России, так неправильно пьют кофе? Во-первых, как нигде используют растворимый кофе и, во-вторых, заливают кипятком прямо в кружки? – спросил Марко.

– Во-первых, дешево и сердито, во-вторых, быстро, некогда торчать у кофеварки.

– Но это же не настоящий кофе! Кофе надо наслаждаться!

– А для нашего человека настоящий кофе именно такой. А в-третьих, не у каждого в доме есть Мартина, готовая подать утром хозяину чашку ароматного, свежесваренного кофе. Я, например, не понимаю, какое удовольствие пить кофе по-восточному в наперстке со скрипящим на зубах осадком! Русский человек пьет, чтобы напиться, даже если это и кофе, а поэтому должно быть много воды! В этом мы схожи с американцами, у каждого народа свои традиции! – ответила Надежда.

Марко возразить было нечего, и дальнейший завтрак прошел в дружеской и мирной обстановке.

Глава 16

Камилла Константиновна Краснова окончательно поняла, что влюбилась в Марко, когда стала совершать не совсем нормальные поступки. Она впадала то в депрессию, то, наоборот, светилась веселым оптимизмом и строила радужные планы на будущее.

Именно в депрессивный период Владимир Анзилотти и дозвонился до женщины, которая заинтересовала его своей фотографией и анкетными данными. Ему не составило труда наобещать Миле с три короба и уговорить вылететь к нему в Италию. Он полностью оплатил ее поездку, выслав деньги на ее имя в указанное Милой отделение Сбербанка.

Владимир был сама любезность и пообещал отвлечь Милу от грустных мыслей. Мила по большому счету понимала, что сейчас ни один мужчина в мире не отвлечет ее от грустных мыслей о Марко, но бездействовать она тоже не могла.

Она была уверена, что должна отвлечься, и поэтому согласилась на заманчивое приглашение Владимира посмотреть Италию и пожить в его загородном доме несколько дней. Конечно, большую роль сыграло то, что Владимир итальянец, а к ним Милу в последнее время влекло, как пчелу на мед. Еще она хотела увидеть родину своего любимого мужчины.

Мила получила деньги, оформила визу, приобрела авиабилет экономкласса и, не попрощавшись, не сказав никому ни слова, полетела в Италию.

В аэропорту ее встречал Владимир с букетом красных роз. Он не произвел на Милу внешне никакого впечатления. Невысокий, полноватый, с живыми темными глазами и слегка вьющимися волосами. Не самый красивый итальянец, но зато с очень располагающей улыбкой, знающий русский язык и, похоже, очень общительный и компанейский человек.

– Здравствуйте, Камилла! – направился он к ней. – Я очень рад, что вы все-таки прилетели. Как полет?

– Все прекрасно. Спасибо, что предоставили мне возможность прилететь в Италию.

– О чем речь? Чтобы увидеть такую женщину, я был готов на все. Вы в жизни еще лучше, чем на фотографии. Настоящая русская красавица! – продолжал расточать комплименты Владимир.

– Спасибо за высокую оценку моих скромных внешних данных, – смутилась Мила.

Владимир усадил даму, внешностью которой он остался доволен, в машину и повез к себе домой. По дороге они непринужденно беседовали.

– Я вам уже говорил, что моя бабушка была русской, она и научила меня русскому языку. Вот только в самой России я не был, но очень бы хотел…

– Я приглашаю вас к себе в гости. Правда, в своем скромном жилище я не смогу оказать вам должный прием.

– А это неважно. Какая вы чудесная женщина, еще не были у меня, уже зовете к себе, – метнул на нее быстрый взгляд Владимир. – Русское гостеприимство?

– Возможно…

– А у вас сейчас не опасно? – спросил Владимир.

– Чем? – не поняла Камилла.

– Призрак коммунизма бродит, – туманно пояснил Владимир, почему-то воровато оглядываясь, хотя в машине они были вдвоем. Перехватив взгляд Милы, он сказал: – Бабушка научила, что и у стен есть уши.

«Видать, досталось бабке от чекистов», – подумала Мила и ответила:

– Да нет, призраков я никаких не видела, если только одного, в Мавзолее, но он уже давно неопасен.

– Понимаю… – улыбнулся Владимир. – Я горжусь своей родиной. Италия – чудесная страна. Здесь есть все для полноценной, нормальной жизни. Скажу честно, – понизил голос Владимир, – многие итальянцы становятся очень ленивыми… А зачем работать, если и так все есть?! – рассмеялся он.

– Логично, – согласилась Мила, с удовольствием глядя на итальянские пейзажи за окном.

Синее небо, зеленые холмы, белые домики и стремящиеся ввысь пирамидальные кипарисы. Словно с ярких открыток. Один городок, затерявшийся между гор, сменялся другим, и везде Мила видела очень ухоженные домики без намека на вычурность.

«Это не то что у нас. Выпендриваются кто как может… Лепят дворцы, стараясь перещеголять соседа и показать свою состоятельность. А этим людям действительно не надо ничего доказывать, у них все есть…» – подумала Мила.

– Мой дом не очень большой, но старинный. Этот дом купил мой дед, так он стал принадлежать моей семье. Дед все деньги, что зарабатывал, вкладывал в этот дом. Отец мой вложил в него все свое состояние. И теперь я… то есть приходится вкладывать в него свои заработки. Дом очень старый, много раз подвергался перепланировке, много раз в нем менялись электропроводка, канализация, но он все равно постепенно разрушается, нервы он мне все вымотал! – трещал всю дорогу Владимир.

– Вы могли бы продать его и купить новое жилье, – безразлично пожала плечами Мила.

– Как же я продам?! Мы, итальянцы, так цепляемся за свои корни и гордимся ими. Я почитаю родителей и не могу продать дом, в который они вложили столько сил.

Мила раздраженно отвернулась, ее начало охватывать легкое беспокойство оттого, что, похоже, она совершила глупость. Ни Италия, ни этот назойливый Владимир не смогут отвлечь ее от грустных мыслей о Марко. Она ежесекундно думала о красивом итальянце и проклинала все на свете, вспоминая, что у него на днях должна быть свадьба.

«Почему всегда везет богатым выскочкам с пустой головой? Вот взять, например, меня… Я была бы самой любящей и верной женой на свете».

Проехав сквозь длинный туннель, проложенный в горах, потом через небольшой городок, машина начала подниматься в гору. Асфальтированная дорога сменилась на грунтовую, и сразу же за машиной поднялось облако пыли. По обе стороны дороги произрастали какие-то заросли, колючие кустарники стояли непроходимой стеной.

– Тут такая чаща… Совсем запущен сад, – извинился Владимир, – не доходят руки до сада.

– Я уже поняла, все идет в дом, – кивнула Мила.

– Вот именно, – улыбнулся Владимир, выруливая на центральную подъездную аллею. – А вот и мой дом! Милый дом!

«Господи, он мне уже надоел, как я буду гостить? Я уже сейчас знаю на сто процентов, что у нас с Владимиром ничего не получится», – мелькнула мысль у Милы.

Дом произвел на нее гнетущее впечатление. Он был огромный, с какими-то средневековыми башнями и возведенными в более позднее время колоннами. Это был очень странное здание серого, гнусного цвета, с отваливающимися от стен кусками штукатурки и изъеденными плющом углами. Вокруг дома валялись стремянки, перевернутые тележки, строительные орудия и мусор, что подтверждало слова Владимира о вечном ремонте. В общем, дом был каким-то несуразным, мрачным и ненадежным.

Внутри обстановка была не менее мрачной, странной и старой. Какие-то выцветшие обои, массивная мрачная мебель. Тяжелые пыльные портьеры висели на давно не мытых окнах, едва пропускающих дневной свет.

– У меня нет домработницы, – перехватил ее взгляд Владимир, – сам делать генеральную уборку не успеваю, поэтому здесь немного грязно.

– Понятно, – брезгливо протянула Мила.

– Но комната для гостей чистая, уверяю вас, белье там постелено тоже свежее.

«Хотелось бы верить», – подумала Мила, несколько криво улыбаясь.

Владимир отвел ее по лестнице на второй этаж в круглую и довольно уютную комнату, расположенную в одной из башен.

– Хотите есть, Мила?

– Нет, спасибо.

– Тогда отдохните с дороги, а завтра я постараюсь реабилитироваться, я чувствую, что чем-то разочаровал вас.

– Вы ни в чем не виноваты, – ответила смущенная его проницательностью Камилла.