Костры из лаванды и лжи - Шаталова Валерия

Последние два слова он произнес на русский манер, но при этом сохранил французское ударение на последний слог. Это прозвучало так комично, что Женя против воли прыснула, а потом и вовсе расхохоталась во весь голос. Смех, казалось, рассеял напряжение, висевшее в воздухе, словно грозовая туча. Мсье Роше тоже скупо улыбнулся уголками губ и огляделся по сторонам. Минуту спустя, он подтащил к штабелю досок, на котором сидела Женя, большое строительное ведро, перевернул его и уселся, ничуть не тревожась, что испачкает брюки.

Они разговаривали уже полчаса, и с каждой минутой Женя чувствовала себя всё свободней. Обычно скромная и молчаливая, она соловьём заливалась под пристальным взглядом тёмных глаз собеседника. Она не была избалована мужским вниманием, тем более вниманием таких мужчин, поэтому чувствовала необыкновенное воодушевление, хоть сама бы себе в этом никогда не призналась. Было видно, что Роше действительно интересно, и Женя изо всех сил старалась выудить из памяти самые забавные факты про Россию и Самару.

– Что-то Моник с Робером не торопятся. Вашу ногу всё же стоит поскорее показать врачу, – заметил Эдуар, когда они обсудили курс рубля по отношению к евро и дворцовый ансамбль в Петергофе, про который Женя как-то читала. – Нет, я не жалуюсь – сегодня прекрасная погода, и мы отлично проводим время на свежем воздухе…

– Конечно, тем более после того, как вы столь вежливо извинились! – Женя мило улыбалась, давно простив начальнику все бестактности.

Эдуар внезапно усмехнулся.

– Мой отец всегда говорил, что если женщина неправа, то мужчине нужно извиниться. Полагаю, это были не пустые слова, ведь они с матушкой прожили душа в душу не один десяток лет.

– О, вот оно что… – Женя почувствовала, как приподнятое настроение камнем ухнуло в пропасть. – Ну что ж…

Она прислушалась к ощущением в ноге. Боль практически исчезла, так что Женя аккуратно слезла с досок и выпрямилась. – В таком случае, благодарю вас за помощь, мсье Роше, дальше я сама. Потихоньку дойду до отеля.

Она шагнула вперёд и почти сразу поняла, что переоценила свои силы. Нога резко подкосилась, и Женя снова рухнула вниз с болезненным вскриком, но этот раз прямо на своего начальника. Он едва успел выставить руки и отклониться, спасая голову, и Женя практически впечаталась в его грудь, проехавшись губами по шее.  От удара её зубы щёлкнули друг об друга, и во рту появился привкус крови из прикушенного языка.

– И не надо так клацать челюстями у меня над яремной веной, – услышала она недовольный голос сверху. – Ещё немного и я решу, что вы вампир, и не прочь полакомиться моей кровью…

– Извините… – пролепетала она и замерла в его объятьях, боясь пошевелиться, сгорая от стыда и неловкости. Время, казалось, остановилось.

«Боже, какое позорище! А вдруг он подумает, что я специально на него вешаюсь? Как те студентки, про которых говорила Моник…»

– Не волнуйтесь, ваша кровь меня совершенно не привлекает… – Женя осознала, что от ужаса начала нести несусветную чушь и поспешно закрыла рот, чтобы не ляпнуть ещё что-то более нелепое.

Сверху раздался приглушенный смешок.

– Ну, знаете ли, мадам Арно, а вот это даже обидно! Чем это вас моя кровь не устраивает?

– Мы с ней недостаточно близко знакомы…

«Ужас! Что я несу!»

Женя почувствовала, как Роше вздохнул, а затем невесомо провёл  рукой по её волосам и пробормотал:

– Интересно, все русские такие упрямые? Или только рыжеволосые?

Потом его тело напряглось, и Эдуар встал вместе с Женей. Перехватив поудобнее, он поднял её на руки и зашагал по дорожке.

– Что вы делаете? – воскликнула Женя от неожиданности.

– Несу вас в отель. Вы были правы, не до вечера же тут сидеть и ждать Робера.

– Но до отеля идти минут пятнадцать, – возразила она. – А я тяжёлая.

– О, не волнуйтесь, если я устану, то скину вас в кусты боярышника.

Женя почувствовала в его голосе улыбку и неожиданно расслабилась. На ум сразу пришла строчка из детской книжки.

– Ладно, братец Лис, главное, не бросай меня в терновый куст!

– О, «Сказки дядюшки Римуса» читают и в России? – удивился Эдуар, а затем пробасил: – Пожалуй, я лучше наберу хвороста и хорошенько поджарю тебя!

Когда они, откровенно веселясь, закончили вспоминать все способы убийства, которыми братец Лис угрожал братцу Кролику, Эдуар с теплой улыбкой заметил:

– Знаешь, я отчасти даже рад, что ты подвернула ногу! Если бы не козни покойного барона Сен-Мара, у нас бы, наверное, и не выпало возможности познакомиться поближе.

Он хотел сказать ещё что-то, но осёкся, так как из-за поворота вывернула Моник. Она окинула их странным взглядом и остановилась, поджидая, когда они подойдут. А Женя отметила, что брюки на ней уже другие, чистые.

– Вижу, я могла бы и не торопиться, – протянула француженка. – Мсье Дюпона нет на месте, но я взяла в медпункте эластичный бинт.

Вся непринуждённость и лёгкость, с трудом зародившаяся между Женей и Эдуаром, была уничтожена осуждающим тоном подруги. Женя вновь почувствовала, что щёки заливаются стыдливым румянцем из-за неловкой ситуации.

«Моник наверняка потом скажет, что я опять вела себя непрофессионально».

– Открой вакансию на должность врача при отеле, – сухо распорядился мсье Роше, обращаясь к Моник.

– Но…

– Свяжись с «ру дестин как его там».

– Но Эду… Не стоит так спешно принимать решения. Робер уже много лет работает в Шато Д'Эпин и…

– И многое стал себе позволять.

– Возможно, он отлучился к кому-то из постояльцев. Эду, давай я сначала выясню причину, и если она не будет касаться его прямых обязанностей,  открою вакансию. Хорошо?

Моник и Роше шагали по тропе и буднично обсуждали деловые вопросы, а Женя на руках у Эдуара чувствовала возрастающую неловкость. Она проклинала свой дурацкий порыв помочь подруге. Та всё равно упала. Но теперь беспомощно висит на начальнике именно Женя.

– Как дела в университете? – переключилась на светскую беседу Моник.

– Как и всегда в это время года. У студентов каникулы, у нас – тишина и спокойствие.

– В отпуск не собираетесь? Адель ведь нравится на побережье. Море, солнце, песок…

– Она сейчас в Мартиге, приедет чуть позже. Надеюсь, смена обстановки пойдет ей на пользу.

«О ком они говорят?»

– У вас по-прежнему всё сложно?

– Моник, займись Робером. Вечером жду отчёт, – отрезал мсье Роше, а Женя ощутила, как он напрягся. Ещё сильнее захотелось стать незаметной и невесомой, лишь бы не слушать личные разговоры. – Нет, я передумал. Скажи Роберу, чтобы зашёл ко мне в кабинет в семь. Я сам с ним разберусь.

– Конечно, конечно. Я всё ему передам, – закивала Моник и придержала входную дверь отеля, пока Эдуар вносил Женю.

Их появление было настолько эффектным, что Аннет за стойкой ресепшн засмотрелась и выронила ручку, которой что-то писала, и та, позвякивая, покатилась по мраморному полу. В лобби на одном из диванчиков расположилась семья с двумя детьми дошкольного возраста. Отец семейства как раз направлялся к стойке ресепшн, держа в руках паспорта. У окна в глубоких креслах, пользуясь гостевым вай-фаем, зависали в гаджетах подростки. Но даже они отлипли от экранов и с любопытством уставились на Женю, которая уже пылала похлеще всех ведьминских костров вместе взятых. Единственным, на кого не произвело впечатления появление мсье Роше с двумя дамами, был проходящий по лобби Люк. Он на ходу чиркнул равнодушным взглядом по окружающим и, не притормозив, отправился дальше. Впрочем, скрыться в коридоре он так и не успел.

– Люк, задержись на минутку! – окликнул его Эдуар, усаживая Женю на свободный диван. А когда парень подошёл ближе, он вручил ему ключи: – Будь добр, отнеси мой чемодан из машины в башню.

Моник, которая помогала Жене устроить ногу поудобнее, встрепенулась и мягко укорила его:

– Чемодан? Нужно было предупредить меня, что ты с ночёвкой. Я бы попросила шефа приготовить на ужин филе миньон, как ты любишь.