Детектив в пути - Инна Юрьевна Бачинская
- И вы хотели отомстить Вельзи?
- Да сдалась мне эта месть! Разве месть вернула бы мне жену с ее деловым чутьем? Я хотел заплатить Вельзи, чтобы та разыскала мою дуреху и наврала бы той, что ошиблась или звезды поменялись местами, Юпитер вошел в Козерога, или что там еще говорят в таких случаях… Одним словом, я хотел, чтобы Вельзи заставила жену вернуться назад ко мне! Вот что мне было нужно, а вовсе не смерть этой проходимки!
- Допустим. Но это никак не объясняет, почему вы не пришли к ней для подобного разговора в офис.
- Я приходил… несколько раз. Она постоянно мне твердила, что не может ошибаться, что признать свою ошибку - значит перечеркнуть свою репутацию и что репутация для нее дороже всего на свете.
- То есть она вам отказала?
- Несколько раз. Но я накопил, занял, набрал крупную сумму и надеялся, что смогу ее убедить изменить свое мнение. Деньги при мне, если хотите, могу их вам показать.
- Значит, Вельзи отказалась их взять?
- Она мне не ответила ни да, ни нет. И у меня тоже сложилось ощущение, что она вроде как не в себе.
Следователь махнул рукой и повернулся к Оленьке:
- А вы, милая барышня? У вас ведь был самый весомый повод желать зла ведьме? Она ведь лечила вашу маму, я не ошибаюсь?
- Да, когда мама заболела, то сначала ходила по обычным врачам. Потом ей показалось, что этого недостаточно, болезнь прогрессировала, она нашла эту ведьму. Стала носить ей деньги, пренебрегала назначенным врачами лечением, слушалась только Вельзи. А в прошлом месяце мамы не стало.
- И вы тоже хотели получить с Вельзи деньги за лечение, которого она по факту не оказывала и не могла оказать?
- Нет, - произнесла Оленька медленно. - Я была очень зла, и я хотела ее убить!
- Значит, признаетесь в совершенном убийстве?
- Нет, не признаюсь!
- Но ведь хотели же?
- Хотела! Но… не смогла! Я жалкая трусиха, никчемная истеричка, конченая идиотка. Эта Вельзи сидела передо мной, она даже не шевелилась, я могла сделать с ней все, что угодно. Но у меня рука не поднялась!
- И как вы хотели ее убить?
- У меня с собой в сумке был топорик, которым мы с мамой разделывали мясо. Хороший такой топорик. Я много раз представляла, как я ее убиваю. И в мыслях всегда это было легко. А тут у меня ничего не вышло. Руки отказались повиноваться. Я просто сидела и смотрела на нее и ничего, ничего не могла сделать!
Из глаз Оленьки брызнули слезы.
- А где топорик-то?
- Там… в сумке!
Так вот что это были за сувениры, которые нельзя оставлять без присмотра. Сева буквально похолодел, когда понял, что затевала приглянувшаяся ему девушка.
- Могу взглянуть?
- Пожалуйста!
Следователь не поленился, извлек из Оленькиных вещей совсем немаленький топорик и внимательно его оглядел, словно ожидал найти на нем пятна запекшейся крови. Пятен не было.
- Я долго готовилась к убийству, - стала объяснять Оленька, хотя никто ее не спрашивал. - Сначала тренировалась с другим топориком, но он оказался слишком мал и неудобен, нанести им смертельный удар, чтобы с ходу разрубить череп, у меня не получалось.
Сева поежился.
А вот следователь вроде как заинтересовался:
- А череп где взяли?
- Купила целую свиную тушу у фермера, повесила ее у нас на кухне и рубила несколько дней. Сначала получалось плохо, потом дело пошло на лад. И я решила, что готова.
- Но вы женщина… даже девушка, такая молодая и красивая, как же вы решились на такую жестокость? Можно ведь было выбрать какой-нибудь менее кровавый способ отомстить ведьме.
- А мне хотелось именно так! - свирепо заявила Оленька. - Прямо ночами не спала, представляла, как разрублю ее гнилую голову на две половинки, так что мозг будет виден!
Следователь даже не нашелся что ответить. Даже он был поражен, что уж там говорить про Севу. Все мысли о том, чтобы приударить за Оленькой, улетучились. И он подумывал о том, как здорово, что не успел ничего ей предложить. А то ведь такую обидишь ненароком, а она тебя того… топориком. Или вообще пилу купит и приступит к наказанию провинившегося. Представив себе эту последнюю картину, впечатлительный Сева содрогнулся. Нет уж! Пусть за голубоглазой Оленькой кто-нибудь другой ухаживает, а он лучше в сторонке постоит.
Тем временем дошла очередь и до Севы.
- Должен спросить и у вас: были мотивы, чтобы желать смерти Вельзи?
Они уже находились в служебном купе, освободив свое купе для того, чтобы там могли поработать криминалисты. И Сева искренне ответил следователю, что никаких недобрых чувств к соседке по купе не испытывал. И даже в отличие от всех остальных наедине с ней не оставался.
- Ни мотива, ни возможности, - пробормотал следователь. - В данном случае это даже удивительно, потому что такое впечатление, что в купе набились только те, кто желал поквитаться с юной ведьмой за причиненные им страдания.
Эти слова заставили Севу задуматься.
- А ведь и правда, почему Вельзи была так спокойна? Когда она вошла в купе и увидела, что оно битком набито ее врагами, она должна была испугаться или как-то задергаться. Да что там, она вообще не должна была садиться в это купе! Она же видела, что тут едут люди, у которых на нее имеется здоровенный зуб!
Следователь почесал в затылке.
- И вправду? Чем это можно объяснить?
- Да чего там объяснять! - воскликнул Георгий. - Она же обкуренная была.
- Пьяная!
- Или под наркотой!
- Мухоморов своих, как обычно, натрескалась, поэтому ничего и не соображала. Вон у нее бутылка в чемодане пустая, стали бы вы в дорогу пустую тару брать? Вывод ясен, в бутылке была настойка на мухоморах, там и надпись такая есть. Да я своими глазами видел, как Вельзи из такой бутылочки перед сеансом отхлебывала. Мухомор - проводник в мир духов. Она из этой бутылки на наших глазах хлебала.
Следователь пожал плечами:
- Если на ваших глазах, то все же она
