Дарья Калинина - Шахматы на раздевание
И под конец Леся заявила:
– Не могу вас обоих больше видеть!
И скрылась в спальне, запретив Эдику даже приближаться к порогу. Кира, смущенная поведением своего жениха, обидевшего ее лучшую подругу, тоже не осмелилась сунуться к Лесе. И, как оказалось, обида Леси за ночь так и не прошла, так что сегодня завтрак пришлось готовить Кире, а она не была большим специалистом в этом деле. И вместо привычной овсянки, омлета с ветчиной и тостов с джемом мужчинам пришлось удовольствоваться банальной яичницей, залитой покупным кетчупом. Долго засиживаться за такой трапезой они не стали и, пробормотав явно неискренние слова благодарности за завтрак, оба быстренько ретировались из дома.
Проводив мужчин, Кира все же поднялась наверх к Лесе.
– Тук-тук-тут, – постучала она возле двери. – Разрешите войти?
Она была готова, что и ей тоже посоветуют идти прочь, но неожиданно услышала:
– Заходи.
Голос у Леси был спокойный, так что Кира приободрилась и заглянула к подруге, уже улыбаясь во весь рот.
– Ну что? – спросила она. – Так и будешь дуться на весь мир или займемся с тобой делом?
– Займемся делом!
Леся тут же спустила ноги с кровати.
– Я пересмотрела свое вчерашнее решение, – сказала она, причесываясь и одеваясь. – И начинаю думать, что Лена права. Чем меньше мужчина уверен в чувствах женщины к нему, тем больше он с ней носится. Товар интересен и желанен только до тех пор, пока лежит на полке в магазине. Уже приобретенный товар с пробитым по нему чеком частенько оказывается в чулане. И кстати, – произнесла она затем, – вовсе я не на весь мир дуюсь… А на одного только Эдика.
– Вот как? На Лисицу ты уже сегодня не обижаешься?
– Да я и не обижалась на него, – отмахнулась Леся. – Просто разыграла вчера сценку, чтобы он почувствовал себя виноватым и раскололся уже. А то привык в Штирлица играть, все вокруг да около ходит.
– Сил никаких нету терпеть это, – поспешно поддакнула ей Кира. – Я с тобой совершенно согласна.
– Да нет, он такой и уже не изменится, а вот Эдик…
– Погоди! – перебила подругу Кира. – Ты говоришь, что Лисица уже не изменится?
– Ну… вряд ли. Он уже не ребенок и полностью сформировался как личность.
– Я ненамного его моложе. Однако еще вчера ты требовала от меня, чтобы я изменилась.
– Но ты ведь женщина.
– А он мужчина! Пусть тоже меняется.
Так ничего и не решив по поводу своих взаимоотношений с женихами, подруги приступили к тому, что получалось у них несколько лучше, – к расследованию.
– Вчера мне удалось пообщаться с Эдиком, он проговорился, что Костя умер, получив удар ножом в область печени.
– И что тут интересного? Мы это знали и так.
– Людочка тоже умерла от такого же ранения.
– Да? А ведь правда.
Леся проявила заинтересованность, но пока что слабую. И Кира подкинула дровишек в топку.
– А еще преступником в обоих случаях был левша.
– Да ты что?
Теперь голос Леси звучал уже куда более взволнованно.
– Еще какие-нибудь черты сходства между этими преступлениями назовешь?
– В обоих случаях у потерпевших травмированы конечности, как верхние, так и нижние. Причем у Людочки характер этих травм не вполне понятен.
– Хм. А у Кости?
– Эдик не знает.
– Не знает или не говорит? Это ведь две большие разницы.
– В обоих случаях свидетели предполагают, что жертвы защищались от нападавшего, поэтому и возникли травмы рук и ног.
– Муж Людочки говорил, что ступни и кисти рук у нее были пробиты.
– В случае с Костей мы можем это только предполагать.
Но одно дело предполагать, а другое – знать точно.
– Может быть, нам позвонить Сержу и Букашкину?
– Так они нам и скажут правду, – фыркнула Леся.
У Киры тоже сложилось ощущение, что Серж и Букашкин им не помогут.
– Тогда можем наведаться к тому следователю, который нас чуть не посадил за решетку.
– К нему-то зачем соваться? Он точно нас либо прогонит, либо оскорбит, либо сначала оскорбит, а потом прогонит.
Так ничего и не решив, подруги позавтракали, Кира во второй раз, Леся в первый. И поехали на занятия в «Школу Жизни». Оттуда девушкам предстояло отправиться в психоневрологический диспансер, где совсем недавно работала покойная Людочка и где подруги надеялись повидать ее самого главного пациента – Антона.
Однако возле здания, в котором располагалась «Школа Жизни», толпилось что-то уж слишком много однотипного народу. Молодые и не очень молодые люди отличались небрежностью в одежде, прическах и обуви. Вообще, было видно, что своей внешней оболочке эти люди придают не самое главное значение, зато собственный внутренний мир волнует их бесконечно.
– Вы к Хаяне? – внезапно услышала Кира, пробираясь сквозь толпу к дверям. – А сегодня занятий не будет.
– Почему?
– Отменили.
– Да, но почему?
Кира вопросительно смотрела на долговязого парня, заговорившего с ней первым. Но ответил не он, а стоящая рядом с ним миниатюрная девушка.
– Только что в школу приехала полиция, – объяснила она. – Всем преподавателям велели остаться.
– Не только преподавателям. Некоторым старшим ученикам тоже сказали не уходить.
Вот оно что! Наверное, полиция решила наконец заняться вплотную бизнесом Кости и людьми, которые в этом бизнесе были заняты.
– Молодцы, спохватились, – хмыкнула Кира.
– Хотя и странно, – прошептала Леся на ухо подруге. – Ведь полиция сюда уже приезжала. Помнишь, следователь сделал нам выволочку за то, что мы раньше их оказались у Кости на работе? Значит, полицейские тут уже успели побывать. Зачем снова прикатили?
– Наверное, что-то не успели в прошлый раз спросить.
И все же подругам очень хотелось подняться наверх, чтобы узнать подробности. И невзирая на попытки студентов остановить их, они прошли в здание школы. Поднявшись на последний этаж, они ненадолго застыли перед знакомой дверью. Но сколько они ни прислушивались, ничего не услышали. Стены в этом старинном здании были слишком толстыми, чтобы через них проходил звук человеческого голоса.
– Войдем?
Войти без звонка не удалось. Дверь им открыла Айне. Она не сразу узнала подруг, а когда поняла, что перед ней студентки, нахмурилась:
– Вам разве не сказали? Сегодня занятий не будет!
– Это мы поняли. Но почему не будет?
– Не будет, и все!
– Айне, мы знаем, что Костю Нахапкина убили.
– Знаете?
Глаза девушки широко раскрылись. Ну да, ведь ей подруги не рассказывали о том, что стали свидетельницами кончины Кости.
– Откуда? Или это вы его…
Теперь она побледнела от страха. И даже отступила от подруг, словно на них уже стояло клеймо убийц.
– Да ты что! – возмутилась Кира. – Мы не убивали Костю.
– Но так уж получилось, что мы были в этот момент рядом с ним.
– Насколько рядом?
– В той же квартире.
– Были с Костей в квартире, когда его убивали, но не убивали. Значит, вы видели, кто его убил?
– Если бы! – вздохнула Кира. – Мы только слышали, как убийца покинул квартиру.
– Разминулись с ним, представляешь?
Айне покачала головой.
– Нет, не представляю. Впрочем, убийство Кости меня мало взволновало. Он был непорядочным человеком, и думаю, что получил по заслугам.
– Даже так?
– Да! – с вызовом в голосе произнесла Айне. – Знаете, почему Костю у нас так не любили? А я вам скажу! Он очень некрасиво, прямо-таки подло поступил с деньгами, которые Хаяне сумел раздобыть для реорганизации и расширения нашей школы! Он присвоил их!
– Что? Какие еще деньги?
– Огромные! Сто тысяч долларов!
Сто тысяч долларов? Но ведь это же та самая сумма, которую Екатерина Сергеевна – бабушка Кости обналичила и забрала с собой, чтобы передать их внуку на расширение его бизнеса. Выходит, эти деньги попросил у нее не Костя, а Хаяне? А Костя, как официальный владелец школы, заполучив сумму в свои руки, попросту присвоил деньги? Ничего не дав на саму школу и фактически обманув надежды Хаяне, которому стоило немалого труда выпросить эти деньги у старушки!
– Ну да, правильно, мимо Кости эти деньги никак не могли пройти.
– Но никто у нас не ожидал, что Костя не захочет потратить полученную сумму на школу, – именно таким был уговор между ним и всеми нами, а заберет деньги себе.
– Представляю, как был удручен этим Хаяне.
– Все мы были в шоке от поступка Кости! Он фактически поставил крест на всем проекте. Без этих денег нам не выкрутиться и уж, конечно, ни о каком расширении и речи быть не может. Напротив, нам придется уплотняться и сокращать штат сотрудников.
Вот в чем причина неприязни, которая буквально сочилась из работающих в школе людей, когда они слышали имя Кости Нахапкина. Он их всех обманул и предал. Больней всего поступок Кости должен был ударить по Хаяне. И если раньше сыщицы только подозревали Хаяне в причастности к убийству Кости, то теперь их подозрения переросли практически в полноценную уверенность.
