Наталья Александрова - Белые ночи с Херувимом
– Может быть, она перестала работать на спецслужбу? – предположил Василий Макарович. – Хотя из таких контор не уходят по собственному желанию…
– А может, у нее долго не было никаких заданий и она решила сделать пару обычных заметок, чтобы не потерять квалификацию?
Я еще немножко подумала и предложила:
– Давайте я узнаю, что там творилось в конюшне. Я на фотографии увидела свою знакомую, поговорю с ней. Если там все было чисто, значит, нам и здесь нечего искать…
– Знакомую? – оживился дядя Вася. – Знакомая – это хорошо. Давай, тезка, действуй…
Найти Вету оказалось не так уж сложно.
На следующий день я отыскала в социальной сети нашего общего одноклассника Федю Румянцева. Написала ему сообщение, и он мне тут же ответил. Федя всегда был человеком общительным, мне очень обрадовался и тут же сообщил номер мобильного Веты Сокольской.
Вета ответила сразу.
Правда, вместо голоса своей одноклассницы я услышала громкое лошадиное ржание, перемежающееся странным глухим стуком и еще какими-то непонятными звуками. Наконец сквозь все эти шумы донесся женский голос:
– Звездочка, постой спокойно! Да угомонись ты! Лида, это ты? Перезвони попозже, у меня выездка!
– Это не Лида, это Василиса! – попыталась я перекричать ржание и стук.
– Кто?
– Василиса Селезнева! То есть Круглова раньше была! Ты меня не помнишь? Мы же с тобой в одном классе учились!
– А, Василиса! Звездочка, сейчас же перестань! Извини, у меня тут лошадь безобразничает… ты могла бы перезвонить попозже? Или приехать, я в конюшне около Озерков! От второго озера по Елизаветинской улице налево…
Голос одноклассницы снова потонул в разнообразных шумах.
Ай молодец Ветка! И раньше, помню, не было с ней никаких хлопот, всегда была человеком дела. Подойдешь к ней на перемене – Ветка, дай списать химию! Пожалуйста, она отвечает. Или: Ветка, подежурь за меня сегодня, мне уйти надо, а потом я за тебя отработаю. Да ради бога, она отвечает, подежурю. И никаких вопросов – куда тебе уйти, да зачем, да как зовут того парня, что у ворот школы топчется и на часы поглядывает.
– Хорошо, я сейчас приеду! – прокричала я, не уверенная, что меня услышали.
Через полчаса я вышла из метро на станции Озерки, перешла Выборгское шоссе и прошла по дорожке между двумя озерами.
Когда-то по берегам Суздальских озер можно было часами гулять, спускаясь к воде и любуясь отражениями сосен и елей. Теперь же все берега, кроме небольшого огороженного пляжа, застроены особняками и коттеджами обеспеченных людей. Здесь можно увидеть и дворцы в стиле ампир, и итальянские палаццо, при виде которых вспоминается эпоха Возрождения, и самые настоящие замки с башнями и зубчатыми стенами, и даже сверхсовременные дома, похожие на случайно приземлившуюся летающую тарелку или огромный батискаф с круглыми иллюминаторами по краям. Около каждого особняка имеется собственный причал с пришвартованными лодками и катерами, так что посторонний человек при всем желании не может подойти к озеру.
Миновав эти фешенебельные особняки, я прошла по тихой Елизаветинской улице в глубь поселка. В стороне от озер дома были попроще, поскромнее, попадались даже обычные дачи, выстроенные лет сорок или пятьдесят назад, – с резными крылечками и застекленными верандами.
Спрашивать дорогу к конюшне мне не пришлось: я уверенно шла по запаху и вскоре увидела резные ворота, над которыми красовалась деревянная вывеска с названием «Конюшня «Сивка-Бурка». Содержание лошадей, обучение верховой езде».
В воротах дремал невысокий дедок в спортивном костюме и высоких сапогах.
– Куда? – спросил он меня.
– К Вете Сокольской!
– Ах, к Елизавете Сергеевне? – уважительно проговорил привратник. – Проходите, она в манеже!
Манеж оказался самым большим помещением на территории конюшни.
Это было круглое бревенчатое здание с засыпанной песком ареной, по которой неторопливой рысцой бежала лошадь странного желтовато-коричневого цвета. На краю арены стояла Вета.
Узнала я ее мгновенно – она совершенно не изменилась за прошедшие годы, была все такой же худой, гибкой и в то же время твердой, как ветка дерева или кавалерийский хлыст.
– Привет, Ветка! – окликнула я одноклассницу.
Она повернулась ко мне и широко улыбнулась:
– Привет, Вася! Вот, смотри, – это моя Звездочка! Правда, красавица? Только она сейчас не в парадном виде. Вообще-то она светло-серая, но как только я ее вымою – норовит тут же изваляться в песке и приобретает вот такой необычный цвет.
– Все равно очень красивая! – одобрила я.
При этом я не кривила душой. Вообще лошади – удивительные животные, почти такие же замечательные, как собаки. Ну а похвалить хозяину его четвероногого любимца – это святое дело и кратчайший путь к сердцу. Скажем, если кто-то хвалит Бонни – этот человек сразу кажется мне симпатичным и обаятельным, а если посмеет его обругать – он становится моим заклятым врагом…
– У тебя своя собственная лошадь? – спросила я уважительно. – Значит, врачи живут вовсе не так плохо, как говорят!
– Да нет, – Вета грустно улыбнулась. – Денег вечно не хватает! А то, как я приобрела Звездочку, – это отдельная история.
Звездочка сошла с круга, подошла к Вете и потянулась к ней мягкими губами.
– Ну что, солнышко, сахарку хочешь? – Вета достала из кармана кусок сахару и протянула на ладони. Лошадь осторожно взяла сахар губами и аппетитно захрустела.
– Дело в том, что я подрабатывала врачом в этой конюшне. Деньги мне платили небольшие, но зато делали скидку на пользование манежем и лошадьми. А тут Звездочка заболела, да так тяжело, что здешний ветеринар решил ее усыпить. А я говорю: подождите, я ее попробую выходить! Ну, хозяин конюшни мне и говорит: выходишь – она твоя.
Конечно, я с ней много возилась. Сама понимаешь, за больной лошадью ухаживать труднее, чем за больным человеком. Месяца два от нее не отходила, но выходила… Тут хозяин уже и не рад был, что пообещал мне ее отдать, но слово не воробей. Так что теперь Звездочка – моя собственная. Конечно, содержать ее тоже недешево, но мне здесь по-прежнему делают скидку.
Тут Вета спохватилась, что говорит только о себе и о своей любимице, и спросила, чем я занимаюсь и как живу.
– Замуж не вышла?
– Была там, замужем, – ответила я неохотно. – Да вовремя развелась, еле ноги унесла. И воспоминания о замужестве у меня остались самые мрачные. Больше пока не тянет. А у тебя как на этом фронте?
– А как ты думаешь? – Вета усмехнулась. – Какой мужчина потерпит, что я все свободное время пропадаю в конюшне и разговариваю только о лошадях?
– Да, ты, пожалуй, права…
– А работаешь кем? – продолжила Вета расспросы.
– Ты не поверишь – частным детективом.
Я решила не темнить и говорить все как есть. Не такой Вета человек, чтобы ей можно было врать.
– Ничего себе! – Вета посмотрела на меня с уважением. – Наверное, интересная работа?
– Да нет, ничего интересного! – вздохнула я. – Рутина, как и везде. В основном приходится следить за неверными мужьями и женами. Я ведь и к тебе вообще-то по делу приехала…
– Ну вот, так я и думала! А я-то тебе чем могу быть полезна?
– Вот чем. У вас в конюшне в начале ноября открывали программу для больных детей. Приезжал профессор Морель, об этом событии писали в газетах…
– Да ничего подобного! – оборвала меня Вета.
На лице ее проступила застарелая обида.
– Что значит – ничего подобного? Что, не было у вас такого мероприятия?
– Да нет, программа такая у нас есть, и мы на ее открытие приглашали представителей газет и телевидения, но никто не приехал, кроме какой-то крошечной газетки…
– «Утреннее какао», – подсказала я.
– Вот-вот! И больше никого, ни одной живой души. Им ведь интересно мероприятие, только если на нем присутствуют какие-нибудь звезды шоу-бизнеса или просто светские знаменитости. А больные дети никого не интересуют. А мы надеялись привлечь к этой программе внимание, найти спонсоров или просто добрых людей… Ведь святое дело, а без помощи общества оно не выживет!
– Понятно… – протянула я. – Значит, никаких знаменитостей, никаких крупных чиновников или богатых бизнесменов в тот день у вас не было.
Похоже, Татьяна Капустина приезжала сюда без особой цели, просто чтобы сделать обычный репортаж. Так что я зря потратила полдня. То есть, конечно, не зря, одноклассницу повидала…
– Какие чиновники? – Вета махнула рукой. – Какие бизнесмены? Нас даже с поляны выгнали, на которой мы хотели провести открытие программы! Там какой-то олигарх свой день рождения отмечал…
– Олигарх? – Я сделала стойку. – Какой олигарх?
– Да я в них не разбираюсь. Какой-то миллионер. Видите ли, ему понадобилась та же поляна, так что его охрана нас без разговоров выгнала. Пришлось разместиться здесь, в манеже.
