Дарья Калинина - ЗАГС на курьих ножках
– Не будет этого! Еще не хватало! Не допущу!
Он схватил пьянчужку за плечи и принялся изо всех сил трясти ее.
– Где спиртное с мужем брали? Говори!
Голова бедной женщины моталась из стороны в сторону с такой силой, что Катюша даже испугалась, не оторвется ли. Но Андрей, похоже, знал, как нужно обращаться с пьяными людьми. И вопреки опасениям девушки состояние алкоголички не только не ухудшилось, но она даже открыла глаза и уставилась на Андрея.
– Ты кто? – очумело спросила она у него.
– Андрей.
– Апостол? – еще больше обалдела пьяница. – Так что же это, я уже умерла?
– Ага.
– И в раю оказалась? Ох, радость-то какая!
И Катерина от умиления даже заплакала.
– Вот уж не думала, что сподоблюсь в рай-то попасть.
Видимо, она решила, что уже умерла и по какому-то недоразумению оказалась в раю.
– А Герман? – заволновалась она. – Герман тоже здесь?
– Нет. Его здесь нет.
– Оценил, значит, Боженька мои страдания. Простил мне грехи. А Герману не простил, выходит.
– Где водку брала, дура?
– У хороших людей, – довольно внятно ответила Катерина и икнула.
От этого в воздухе распространилось облачко водочного перегара. А Катерина снова вырубилась, словно бы и не приходила в себя.
Следователя вернули с полпути. Он уже уехал с хутора и возвращаться в Олеховщину не собирался. Но пришлось. Андрей настаивал. И даже припугнул, что от некачественного алкоголя серьезно пострадала женщина. Того и гляди помрет. Кстати, не так уж и соврали. Вместе со следователем прибыл и врач, который осмотрел потерпевшую и заявил, что она нуждается в срочной госпитализации.
– Да что ее с собой возить? – пытался возразить следователь. – Проспится – и порядок.
– Состояние внушает сомнение. Что она употребляла? Ах, самогон. Тогда тем более. И остатки надо будет взять на анализ.
И повернувшись к следователю, врач важно заявил:
– Необходимо выяснить, у кого она покупала алкоголь.
– И как?
– Возьмите отпечатки пальцев с бутылок. Выясните, кто продавец. Это уже не первый случай у вас в районе, когда люди травятся. А спрашиваешь, где брали, говорят, что у хороших людей.
Вид у появившегося в деревне следователя был и без того подавленный. А узнав, что ему предстоит возиться с самогонщиками, он, не скрывая свои чувства, ругался на чем свет стоит:
– Проклятое место! Давно пора все бульдозером сровнять! То убийство, то поджог, то отравление. Никакого покоя нет.
И посмотрев в сторону возводимых коттеджей, разорался еще сильней:
– И эти еще строятся! Надумали! И ладно бы один домик построили, нет, мало им! Десятки домов строят! А если в каждом доме по трупу в месяц станут регулярно находить?
Видимо, живо вообразив себе эту картину, следователь схватился за голову:
– Мать родная! Так я только на эту Олеховщину и буду пахать. Нет, сегодня же официально напишу рапорт, попрошу перевести меня в другой отдел, где поспокойнее.
– Но пока вы здесь работаете, будьте добры, займитесь своими обязанностями.
Следователь кинул на Андрея недобрый взгляд и посоветовал тому идти подальше.
Так как от Андрея с Катюшей никакого проку для следствия в данный момент не было, они отвели старушку и попросили сказать, где жил ее дед по отцовской линии. Отец Степана-мельника.
– А на что вам его дом? – удивилась старушка. – Да я этого и не знала никогда.
– Как же так? Это же был ваш дед.
– Так мой дед по отцовской линии еще до моего рождения арестован был. Я же рассказывала, в тридцать седьмом дошел черед у новой власти и до семьи Мельниковых. Богатые кулаки, отличная пожива. И многих Мельниковых в тот год арестовали или вовсе выслали из наших краев. Кто-то в лагере потом оказался, кто-то в тюрьме. Мама сказывала, что дед мой допросов не выдержал, помер. А может, специально помер, чтобы случайно тайну своей захоронки не выдать. Он ведь за это золото и сам пострадал, и сына своего чуть было не погубил. Отца ведь повесить грозились, а деду хоть бы хны. Вешайте, говорит, коли вам так надо. Жизнь одного человека ничто перед золотом, которое по крохам десятки поколений собирали. Как я им в глаза погляжу, коли сейчас золото вам отдам. Так и не согласился. Хорошо еще, что следователь был психологом, смекнул, что ничего не поделаешь, и на время отступился.
– Но все-таки насчет деда…
– Ни деда, ни бабки я по отцовой линии никогда не знала. Они мою мать и меня вместе с ней никогда бы не признали. Хотя Бог им указывал, что неладно они поступают. Ведь как мой отец на указанной ему родичами невесте женился, так у них в роду сразу три смерти подряд случились. Сперва мать моего отца померла, но она уж в ту пору больна была, так что никто не удивился. Потом следом за ней, еще сорока дней не прошло, как мать схоронили, брата отцова деревом в лесу придавило. Дом себе новый задумал строить. Так он в новый дом и переехать не успел, помер после того случая. Огорчались тогда, потому что мужик был крепкий. Жить бы и жить. И еще кто-то у них помер, теперь-то уж не помню, кто именно. Но кажется, что та тетка, которая больше остальных настаивала, чтобы мой отец на богатой невесте женился, а мою мать бы совсем забыл, она и скопытилась.
– И значит, где старый дом вашего дедушки с бабушкой стоял, вы не помните?
– Нет.
Вот и все. Катя обреченно смотрела на Андрея. Вот и закончились их поиски. Единственный свидетель, который мог бы помочь им, оказывался бесполезен.
Но Андрей не сдавался:
– А эти ваши конкуренты… Парень с девчонкой… Нюрка и Вован. Девчонка ведь тоже вам родня, не может ли она знать, где стоял тот дом?
– За нее ничего не скажу.
Катя вновь ободрилась.
– Точно! Их надо найти.
Но и бабушка Афина не смогла им помочь.
– Понятия не имею, где эта парочка обитает. Во всяком случае, у нас в Олеховщине они не живут. Днем появляются, а на ночь исчезают. И кстати говоря, сегодня я их еще не видела.
А между тем Катя с Андреем сходились во мнении, что эти двое могли стоять за ночным нападением.
– И на хутор Вован приходил!
– Ты мне этого не говорила, – нахмурился Андрей.
Катя смутилась. Теперь она понимала, что Вован мог заявиться не только лишь для того, чтобы поговорить с ней. У него могли быть и куда более конкретные планы. И он мог запросто тот же топор у Андрея утянуть. Утянуть, а потом использовать для убийства Германа. Конечно, это были всего лишь Катины предположения. Но теперь она была так зла, что соглашалась подозревать бывшего жениха во всех смертных грехах, включая даже убийство другого человека.
Глава 13
После обнаружения в Олеховщине пустых бутылок из-под самогона Андрей как-то весь подобрался и сосредоточился. Он стал молчалив и задумчив. От его обычной безмятежности не осталось и следа. Он сейчас был словно поисковый пес, взявший след. Такой нипочем не успокоится, пока не доберется до своей цели.
Андрей этого и не скрывал.
– Пока не разберусь, откуда эту гадость алкогольную люди берут, нипочем не успокоюсь, – пообещал он Катюше.
Даже поиски золота отошли для Андрея на задний план.
– Не потерплю, чтобы кто-то рядом со мной спаивал бы людей. Я уже давно слышал, что кто-то приторговывает самодельным алкоголем, но не думал, что дело поставлено на такую широкую ногу. Ты видела, сколько в одном только их доме было пустой тары!
– Наверное, Герман и Катерина были лучшими клиентами у этих самогонщиков.
– Мы с тобой должны выяснить, где люди покупают самодельное спиртное. Давно хотел этим заняться, да все недосуг было. А теперь время пришло. Едем в Ободово.
Катюша знала, что Ободово – это был небольшой поселок по дороге на хутор, где проживало несколько десятков человек. Большинство из них работали на Андрея. И где там могли гнать самогон, было непонятно. Ведь всем было хорошо известно категорическое неприятие Андреем крепких спиртных напитков. Кто бы стал так рисковать?
– Конечно, в самом Ободове они и не гонят. Это же запах какой! Мигом бы самогонщиков вычислили. Небось в лес уходят, в винокурни самодельные, там и гонят.
– Предлагаешь по лесам их ловить?
– Зачем? Мы у матушки Анны спросим. Они в Ободове с семьей живут, все и обо всех знают.
– Чего же ты тогда раньше у нее не спросил?
– Я и спрашивал. Она не говорила.
– Думаешь, сейчас скажет?
– Скажет. – И глаза у Андрея сердито сверкнули. – Если хочет и дальше у меня работать – скажет! А покрывать самогонщиков я ей не позволю.
Сегодня у матушки Анны был выходной день. И друзья застали женщину хлопочущей у себя на кухне. При виде молодых людей ее лицо прямо просияло от радости.
– Какие гости к нам пожаловали! – воскликнула она. – Андрей! Катенька! Проходите, садитесь, дорогие мои. Кушать хотите?
– Мы не обедать к тебе приехали.
Голос Андрей звучал непривычно строго. Но женщина, кажется, его даже не слышала. Она уже накрывала на стол. И всего через минуту перед друзьями появилось по миске густого горохового супа, посыпанного белыми сухариками и рубленой зеленью. Суп потрясающе пах копчеными косточками, которые плавали этакими живописными архипелагами посредине золотистого разваренного гороха. Отказаться от такой вкуснятины было невозможно. Во всяком случае, Катя не смогла удержаться.
