Дарья Калинина - Остров в море наслаждений
– Ну и правильно! Нечего всяким зэкам потакать. Мама всегда четко придерживалась принципа: напортачил – получи нагоняй. Думаю, она считала, раз дядя Боря попал на зону, значит, за дело. Сиди и не гунди, отбывай положенное наказание.
– Ваш дядя именно так и поступил. Сидел и не гундел. А как вышел, сразу же отправился по нужному адресу, где надеялся найти следы своего ребенка и его матери.
Вот только оказалось, что квартира эта сдавалась на протяжении уже двадцати лет и сейчас в ней жили совсем другие люди, которые ничего не знали про умершую тут женщину и ее ребенка.
Для них эта история вообще оказалась неприятным сюрпризом, потому что до появления на пороге Бориса они и понятия не имели, что в снимаемой ими квартире разыгралась такая драма.
Но Борис, раз уж оказался тут, решил довести дело до конца. Он разузнал адрес квартирной хозяйки и отправился к ней с визитом. Он надеялся, что хозяйка сможет дать ему какую-то зацепку. И та, покопавшись в памяти, действительно припомнила мать и маленького ребенка, которые снимали у нее некоторое время жилье. Также хозяйка припомнила, что женщина задолжала ей за два месяца, а потом и вовсе попала в больницу и умерла там.
Узнав, что Борис приходится родственником покойной, хозяйка попыталась взыскать долг с него. А узнав, что денег у Бориса нет, совершенно потеряла к нему интерес и попыталась выставить вон. На все его вопросы про ребенка, куда он мог деться, кто мог его забрать и где теперь искать его отцу, она отвечала, что не имеет никакого понятия, куда девался маленький ублюдок.
В результате Борис был вынужден уйти несолоно хлебавши. Квартирная хозяйка не могла сказать ему ни имени женщины, ни ее фамилии, ни тем более паспортных данных покойницы. Она лишь подтвердила, что ребенка назвали Женей, но это отец знал уже и без нее.
По идее, дальнейший путь Бориса должен был лежать в ближайшее отделение полиции, а оттуда – в органы опеки и усыновления. Именно там ему должны были подсказать, что произошло с маленьким сиротой и как можно узнать о его судьбе.
Будь Борис хоть немного другим человеком и в другом положении, он первым делом должен был пойти в полицию, тогда еще милицию, где ему могли бы помочь.
Но Борис, только что освободившийся и неоднократно судимый, не рискнул бы сунуться в милицию даже под страхом смерти. К тому же он понимал, что в милиции ему ничем не помогут. Его интерес к ребенку, который официально не был признан его собственным отпрыском, мог показаться сотрудникам милиции подозрительным.
Поэтому Борис удовольствовался той информацией, какую ему удалось добыть.
Письмо с адресом он сгоряча скомкал и сунул в карман. Убедив себя, что такому одинокому волку, как он, никакие дети – ни девочки, ни мальчики – не нужны, отправился с визитом к своей второй сестре – Галине.
В отличие от матери Саши вторая сестра не отвернулась от Бориса. Несмотря на все его выходки и злоключения, Галина, по-видимому, испытывала к брату родственные чувства, во всяком случае, она регулярно слала Борису на зону продуктовые посылки. И теперь Борис собирался отблагодарить Галину своим визитом.
– Как он добирался из Питера в Крым, не имея в кармане ни копейки денег, – это отдельная история и мы с вами ее сейчас обсуждать не будем. Достаточно нам знать то, что Борис в конце концов прибыл к Галине, чем весьма ее порадовал.
– Порадовал? – недоверчиво хмыкнул Саша. – Вот уж никогда не поверю! Тетя Галя никого у себя видеть не хотела.
– Однако своему брату она обрадовалась, – несколько натянуто произнес Ефим Семенович. – Можете мне поверить.
Ефим Семенович говорил так, словно лично присутствовал при этой встрече. Но ведь это было очень давно, больше тридцати лет назад. Сам Ефим Семенович должен был быть тогда совсем молодым человеком.
Но Сашка продолжал допытываться:
– И что? Дядя Боря остался жить с тетей Галей?
– Да. К сожалению, это продлилось недолго. Брат прибыл к ней совсем больным. И когда он скончался у нее на руках, они с мужем похоронили его за свой счет.
– Минуточку! – активно возмутился Сашка. – А моей матери тетя Галя рассказала совсем другую историю. Она сказала, что дядю Борю убили заточкой еще в тюрьме, там его и похоронили.
– Видимо, Галина не хотела, чтобы ваша мать приезжала к ней в дом под предлогом проведать могилку братца. Поэтому и солгала ей.
– Маме и в голову бы не пришло явиться в гости незваной!
– Но покойная была человеком осторожным и предусмотрительным, она хотела исключить даже малейшую возможность. Ведь визиты родственников были строго-настрого запрещены мужем.
– Но при этом муж почему-то не выгнал дядю Борю из своего дома!
– Господин Ермолов был снисходительным к чужим ошибкам. Он и сам далеко не всегда вел себя в рамках закона. И в отношении Бориса он показал себя с лучшей стороны.
– Что-то с трудом в такое верится, – снова хмыкнул Саша. – Никого из нас, хотя мы в тюрьме не сидели и закона не нарушали, дядя Витя и знать не желал, а уголовника дядю Борю пригрел у себя на груди?
– Говорю же: греть пришлось недолго. Борис приехал к сестре уже тяжелобольным – в дороге серьезно простудился. Так что он скончался от воспаления легких уже на третьи сутки. Ну, не могла же ваша тетушка выгнать из дома тяжелобольного брата?
– А… Ну, тогда ясно, – пробормотал Саша. – Умирающего на улицу не выставишь.
Но Кира с Лесей, наоборот, подумали, что очень странно, почему тетя Галя не отправила тяжелобольного брата в больницу. Конечно, у него могло не быть при себе полиса, но ведь в случаях, когда жизни человека угрожает опасность, полис и не спрашивают. И еще тридцать лет назад врачи не придавали столько значения этой бумажке, чтобы ее отсутствие стало причиной для отказа в помощи тяжелобольному человеку.
Подруги невольно подумали, что поведение тети Гали и ее мужа в этой истории вызывает множество вопросов. И первый из них: почему муж тети Гали не настоял на том, чтобы сбыть докучливую обузу в больницу?
Хотя, если подумать, в маленьком поселке, где все друг у друга на виду, совсем ни к чему, чтобы пошел слух, что у вас имеется родственник – бывший заключенный. А если бы тетя Галя отправила брата в больницу, это неизбежно бы выползло наружу и о позоре ее брата стало известно всем соседям. Наверное, оставляя тяжелобольного Бориса у себя дома, тетя Галя и ее муж преследовали именно эту цель – не позволить дурному слуху о них расползтись по округе.
Вот об этом всей компании следователю Потапкину сообщил поверенный в делах покойной Ефим Семенович. Увы, из добытой частным детективом информации о племяннике Жене до Ефима Семеновича дошло до обидного мало. Ведь ничто из перечисленных сведений не позволяло идентифицировать личность Евгения. А это значило, что им мог быть абсолютно любой человек, как из числа присутствующих, так и вообще прохожий с улицы.
– А не могло так случиться, что ваша клиентка сообщила вам не всю информацию, а лишь часть ее?
Ефим Семенович пожал своими круглыми плечиками, туго обтянутыми тонкой тканью:
– Об этом может знать только один человек – сам детектив, занимающийся этим делом.
– И как его найти? Он жив?
– Жив и здоров. Поговорите с ним, возможно, он вам и поможет.
Итак, помощь в идентификации личности Евгения друзьям мог оказать тот самый детектив, которого нанимала тетя Галя для поисков племянника. А узнать его координаты они смогли у ставшего вдруг удивительно любезным Ефима Семеновича. Сделали же они это незамедлительно после того, как оказались на свободе.
Потапкин вынес им строгое предупреждение и запретил покидать пределы Поповки вплоть до того момента, пока не будет выявлена личность убийцы. Однако ограничивать еще больше свободу друзей он не стал и передвигаться в пределах поселка не запретил. Более того, видимо, в качестве компенсации за причиненный моральный ущерб следователь разрешил всей компании оставаться в доме покойной тети Гали вплоть до окончания расследования и обнаружения личности преступника.
Или, возможно, хитрый следователь таким образом хотел держать всех подозреваемых в одном месте и под своим непосредственным контролем? Ведь в доме вместе с компанией отныне должны были проживать двое дежурных полицейских, сменяющих один другого каждые двенадцать часов. Как заверил друзей следователь, мера эта была принята исключительно для их же собственной безопасности. Но что-то, промелькнувшее в глазах следователя, заставило друзей усомниться в исключительно добрых намерениях Потапкина.
Но как бы там ни было, а теперь друзья вновь могли любоваться синим небом, они были относительно свободны в своих передвижениях и собирались воспользоваться этим обстоятельством на всю катушку.
Глава 10
Оказавшись дома, друзья первым делом нагрели как можно больше воды и, не считаясь с расходами, от души вымылись. Даже несколько часов в КПЗ оставили на их коже ни с чем не сравнимый аромат тюрьмы. Всем хотелось как можно скорее от него избавиться, поэтому возле ванных и душевых возникли небольшие очереди, а в очередях – стычки.
