Галина Куликова - Копия миллионера
– Я вас помню, – сказал Дауни-младший и отчетливо зевнул. – Хорошо, что позвонили сами. Я уже собирался завтра вызывать вас повесткой к себе. У меня появились вопросы, на которые...
– Я знаю, – выпалила Даша. – Мне эти вопросы уже сегодня задали. В грубой форме и с угрозой для жизни.
– В каком смысле? – изумился следователь. – О чем вы говорите? Это дело веду я, а я вам совершенно точно ничем не угрожал.
Похоже, сон слетел с него окончательно.
– Вы должны приехать ко мне домой, тогда я вам все расскажу, – твердо сказала Даша. – Мне уже терять нечего.
– К вам? Домой? Зачем?
– Если вы будете задавать столько вопросов, то ничего не узнаете!
– Но я обязан их задать. Вообще-то я следователь. Послушайте, а чего это вы так распетушились? Вы хотя бы представляете, что требуете от меня невозможного? По закону я не имею права заявляться домой к свидетелю по делу. Это вы сами должны явиться ко мне в кабинет.
– Завтра я к вам уже не приду, – с трагической ноткой в голосе заявила Даша.
– Почему это?
– Потому что меня убьют. Убийцы, – мудро уточнила она. – Те же самые, которые расправились с Жергиной. Я многое знаю, Андрей Анатольевич. Не думайте, что я вас разыгрываю. Приезжайте, прошу вас. Вы не пожалеете.
– Звучит довольно... заманчиво, – пробормотал Дауни-младший. И тут же перешел на деловой тон: – Послушайте, Дарья, вам действительно угрожает опасность? Если вы врете, я завтра же посажу вас в КПЗ.
– В камеру предварительного заключения? – проявила осведомленность Даша. – А ее хорошо охраняют?
– Вам понравится. Ладно, через час буду.
– Адрес вам продиктовать?
– Не надо. Я внимательно изучил сегодня ваше личное дело, – хмыкнул следователь. – Квартиру только напомните. Да, и код подскажите.
Положив трубку, Даша в изнеможении опустилась на тахту. Сейчас ей казалось, что Лопухин – не следователь прокуратуры, а отважный рыцарь, который во весь опор мчится ей на помощь. Если он будет рядом, то защитит ее от всех бандитов на свете. Интересно, у следователя прокуратуры есть пистолет? Ну, даже если и нет, то он наверняка справится с неприятелем голыми руками – она же видела его мускулы.
Потом Даша стала думать про маму Тоню. Допустим, ее саму спрячут, даже, может быть, и впрямь запрут в КПЗ. А что будет с мамой? Как ее защитить? Даша решила, что об этом надо будет поговорить с Лопухиным сразу же, как только он появится.
* * *– Налить еще?
– Да, и покрепче, пожалуйста.
Даша встала и пошла варить новую порцию кофе. Поставив турку на плиту, искоса взглянула на гостя. Ну что тут поделаешь – вылитый Роберт Дауни-младший сидел на табуретке в их восьмиметровой кухне и что-то задумчиво чертил в блокноте.
Даша говорила практически без умолку, а Лопухин лишь направлял ее рассказ наводящими вопросами в конструктивное русло. Девушку просто прорвало – все обуревавшие ее чувства и эмоции она обрушила на ни в чем не повинного следователя. Слушателем он, впрочем, оказался благодарным.
Сегодня Андрей Анатольевич не казался ей коварным профи, который знает все тайны мира и видит под землей на два метра. Перед ней сидел разумный и сильный мужчина, рядом с которым впервые за последнее время она ощутила себя в безопасности.
– Как вы считаете, что мне теперь делать? – спросила Даша, разливая по чашкам ароматный напиток.
– Все, что могли, вы уже сделали, – повел бровью Лопухин. – Сейчас надо подумать, что мне со всем этим делать.
Даша была счастлива, что наконец-то нашелся человек, на которого удалось свалить всю ответственность за свою дальнейшую судьбу.
– А вы уже что-нибудь придумали? – полюбопытствовала она.
– По-хорошему, не должен я с вами на эту тему беседовать, – вздохнул Лопухин. – Ну да ладно, все равно уже все инструкции нарушил, наведавшись к вам в гости. Значит, картина получается следующая. Есть человек или группа людей, которым по каким-то причина мешала Оксана Жергина. И они ее убрали.
– Стрелок и тот, с белой прядью... – не удержавшись, встряла Даша.
– Это исполнители. Но есть и заказчик, которого мы пока не знаем. Смотрите, Жергину убивают, невзирая на то, что она – человек публичный, популярный, и общественный резонанс неизбежен. Обычно на жесткие меры, такие как убийство, идут лишь в крайних случаях. Видимо, проблема была очень серьезная. К тому же, если верить записи, которую вы сделали, решение ликвидировать Жергину было принято спонтанно, на подготовку времени у них не было. Вот почему преступники так нервничали.
– А что значит – если верить моей записи? Она самая настоящая, ей вполне можно...
– Допустим, я верю, – прервал обиженную тираду Лопухин. – Но в суде еще предстоит доказывать ее подлинность, а это жуткая морока.
– А нельзя просто взять и арестовать этих двоих? – с надеждой спросила Даша.
– На основании одной лишь записи? Да из меня их адвокаты окрошку сделают. И потом – мы ведь пока даже не знаем, кто они такие.
– То есть как? Есть же приметы. Я думала, по приметам убийц легко можно найти.
– Это только фокуснику зайца в своей шляпе легко найти.
– А как же ваши картотеки, архивы, базы данных? – упорствовала Даша. – Можно там проверить?
– Прогоню, конечно, через компьютер. Но ваших киллеров в базе вполне может не оказаться. Там у нас обычно – рецидив. Или те, кто так или иначе засветился уже. А сколько бегает опасных гавриков, которых и в криминальных-то кругах мало кто знает!
– Хорошо, а прозвище Стрелок вам ни о чем не говорит?
– Тут, наверное, есть за что зацепиться. Вообще что-то знакомое, но никак не вспомню, где слышал.
– И мне эта кличка показалась знакомой. Может, я в газете про этого лысого Стрелка читала?
– Про киллеров в газетах не пишут, – отмахнулся Лопухин. – О них мало знают даже те, кому положено, а уж журналисты – тем более. Все больше слухи, намеки, домыслы. Преступный мир этих людей оберегает.
– Надо же, какие заботливые! – негодующе фыркнула Даша. – Если задуматься: ведь это же ужас. Профессия – убивать людей. Даже представить невозможно, кем надо для этого быть.
– Вы лучше не представляйте. Между прочим, в общении, в быту они вроде как нормальные люди. Я однажды вел дело об убийстве, и нам удалось схватить штатного киллера крупной группировки. У него на счету только доказанных убийств было более двух десятков. Так он мне Пастернака наизусть читал, Бродского. Тонкий человек оказался. У него две дочери было, близняшки, три годика, так он переживал, что мало времени проводил с ними. Работа!
Даша содрогнулась.
– Нет, я понимаю, когда на войне приходится или по службе – в милиции или...
– В прокуратуре, – подсказал Андрей Анатольевич, улыбнувшись.
От этой улыбки Дашино сердце дрогнуло и размякло, как корка хлеба, брошенная в воду.
– Я все думаю про эту кличку «Стрелок», – продолжал между тем Лопухин. – Она не похожа на блатную, тюремную, лагерную. Хотя для киллера подходяще.
– Ой, я вспомнила, – неожиданно воскликнула Даша, радостно хлопнув рукой по столу. – Это же кино «Основной инстинкт»! Знаменитый фильм, знаете? Там Шерон Стоун называет Майкла Дугласа Стрелком. Потому что он однажды, приняв наркотик, устроил стрельбу в людном месте и убил несколько случайных свидетелей. Или что-то в этом роде.
– Да, точно, – задумчиво потер подбородок Андрей. – Знаете, в этом что-то есть. Обычно клички в преступном мире дают не абы как, а со смыслом. Географическая принадлежность, производная от фамилии, характеристика физических и психологических качеств и так далее.
– А вдруг это бывший сотрудник милиции? – высказала предположение Даша, в глазах у которой уже разгорались искры азарта. Лопухин посмотрел на нее с интересом. Казалось, он был вовсе не против того, чтобы они рассуждали и строили версии вместе.
– Не обязательно милиции, но, возможно, силовых структур в широком смысле, – продолжил он Дашину мысль. – И если следовать нашей логике, то отметился он двумя вещами: наркотики и убийства. Вероятно, его за это уволили. Или он сам ушел. Прозвучит цинично, но киллер – это в первую очередь хорошо оплачиваемая работа. Правда, рискованная. Там редко доживают до пенсии. В общем, попробую я покопать вокруг этого Стрелка, может, что и всплывет. Но вот второй персонаж мне совсем непонятен. Очень смущает та наглость, с которой они разыграли спектакль с вызовом в прокуратуру.
– Если бы я знала...
– Да вы много чего знали, – покачал головой Андрей Анатольевич. – Только решили хранить свои знания при себе, вот и вляпались. Если бы вы мне при первой встрече все честно рассказали, то и не пришлось бы из окон сигать.
– Просто я боялась, что вы меня сразу же запишете в число главных подозреваемых. И до сих пор боюсь, – честно призналась Даша. – Вот скажите – если бы я вам отдала эту запись и рассказала все без утайки, вы бы мне поверили?!
– Я вообще людям верю, – строгим тоном сказал следователь. – Более того, из-за этого у меня порой даже случаются неприятности по службе. Мне говорят: сажай, а я не тороплюсь, разбираться начинаю. Я отзывчивый. Вон, видите, к вам по первому требованию приехал, чаи тут с вами гоняю, конфиденциальную информацию разглашаю. Наверняка потом получу за это дело по шапке, но что уж там... Короче, сейчас у нас с вами две важнейшие задачи – найти убийц и обеспечить вашу безопасность.
