Таисия Удальцова - Молочные берега
Тамара молчала, напряженно размышляя: удастся ли заинтересовать Лельку этой слабенькой детективной историей?
Пожалуй, удастся. Любопытная Лелька всюду сует свой нос! А тут попутно и тете Маше поможет.
Тамара невольно вздохнула: Лешкина мамочка Лельку обожала. И в Мишке души не чаяла, вечно к себе на пироги зазывала.
Как же, будущий родственничек!
Лелька к тете Маше тоже хорошо относилась. Как и к Лешке Сазонову. А тут помощь нужна, да еще и загадка. Точно клюнет.
Тамара строго спросила:
— Дельце трудное, не на час?
— Ес-сес-сно, леди! Сама прикинь: у матери в бухгалтерии уже с месяц активно подворовывают, а кто? Народ друг на друга коситься начал, понимаешь же: хуже нет — подозревать своих. Мать с подругой как ни пытались вора вычислить — мимо. И я… ну, в общем, спасовал. Атмосфера с каждым днем накаляется, хоть с работы уходи. Пять человек, прикинь! И один — нечист на руку. А страдают все! Ну, как?
Тамара гулко сглотнула. С размаху шлепнула ногой обнаглевшего Крыса: бесстыдник уворовал шлепанец и с упоением, на глазах у хозяйки, жевал. И весело крикнула:
— Жду!
* * *Часа через полтора сияющая Тамара звонила в дверь Зиминым. Мрачный Лешка разочарованно топтался рядом: он рассчитывал провести вечер — а если повезет, то и ночь! — вовсе не с Лелькой и ее семейством.
К тому же Лешку сильно смущали полученные от Тамары инструкции. Лицедействовать он не умел. Совсем.
По счастью, дверь открыл Мишка. Лелькин сын давно ничему не удивлялся, с такой-то мамочкой!
Появление молодой тетки под руку с давно оставленным кавалером Мишка воспринял совершенно спокойно. Тамаре, как всегда, подставил щеку. Лешке протянул руку и буркнул:
— Мама в зале на диване с книжкой. Папа — на кухне, ужин готовит. Динка в детской дрессирует Коську. Вы к кому?
Лешка покосился на Тамару и промолчал. Тамара, ухватив Крыса за ошейник, изумленно пробормотала:
— Динка — что? Я не расслышала…
— Динка-то? Коську дрессирует. Или он ее, это как посмотреть.
Мишка закрыл дверь. Заинтересовавшийся Лешка попросил повторить объяснение. Мишка фыркнул:
— Да ничего особенного! Ну, лапу Коська ей подает. Динка ему за это уже полкило куриной печенки скормила.
— Почему именно печенки?
— А Коська лапу протягивает при единственном условии: если Динка покажет блюдце с печенкой. Потом она ему — мяса, он ей — лапу.
— Ты имеешь в виду: он подает лапу, а Динка вознаграждает его кусочком печенки?
— Вот еще! Коська работает по принципу: утром деньги, вечером — стулья. И никак не наоборот.
— Понятно, — засмеялась Тамара.
Лешка покосился на угрюмого Крыса и коротко хохотнул:
— Слышишь, как солидные дяди дела делают? А ты за корочку хлеба асфальт брюхом чистишь. Простота!
Мишка ухмыльнулся. Тамара негодующе глянула на Лешку и ласково потрепала насупившегося Крыса по загривку.
Бультерьер нервно зевнул. Тамара пообещала:
— Не беспокойся, малыш, я от тебя ни на шаг! А котяру скальпирую, пусть только сунется, паразит.
Мишка забрал у нее плащ и кивнул на Лешку:
— Помирились?
— А мы и не ссорились, — отмахнулась тетка.
Сазонов, стараясь оттянуть свой выход на сцену и объяснение с Лелькой, чуть ли не бегом бросился на кухню здороваться с Сергеем. Тамара вначале разозлилась, а потом воскликнула:
— Это идея!
— Ты о чем? — с любопытством спросил Мишка.
— О твоем отце. Хочу выпросить у него Лельку на пару дней. Работка для нее есть. Как думаешь, отпустит?
— Он-то? Запросто, если под твою ответственность.
Тамара занялась лапами Крыса. Пес нехотя подавал их и недружелюбно косился на Мишку. Мальчик сочувственно заметил:
— Не любишь здесь бывать?
Крыс отвел глазки в сторону и недовольно фыркнул. Тамара осторожно провела пальцем по свежему шраму на массивной голове и проворчала:
— Не Коська, так любил бы. Не кот — убоище. Как вы с ним уживаетесь, не понимаю. Диктатор!
— Привыкли, — пожал плечами Мишка. — И потом, он вообще-то ничего. Умный. Просто любит, чтоб все по его выходило. Ну, и собак, понятно, не слишком…
Крыс встревоженно запыхтел. Тамара раздраженно покосилась на племянника:
— Не нервируй пса! Он и без того из-за этого паршивца, как на иголках. Видишь же!
Она схватила бультерьера за поводок и поволокла на кухню. Крыс упирался. Усиленно вертел головой и шумно тянул ноздрями воздух: пытался определить, с какой стороны ждать появления коварного Коськи…
* * *Поужинали спокойно. Коська в присутствии главы дома вел себя почти прилично. Если не обращать же внимания на мелкие выпады.
Коська явно объелся печенки. Сегодня он не дежурил у стола и подачек не выпрашивал. Но и на своем месте у холодильника дремать не желал. Задумчиво дефилировал по кухне, временами задерживаясь недалеко от Крыса.
Со стороны Коська казался рассеянным, даже вялым. Смотрел будто сквозь пса, не замечая его, а потом… резко выбрасывал лапу в сторону бультерьера! И ме-едленно выпускал когти.
Крыс от неожиданности взвизгивал. Тамара, бледнея, придавливала питомца ногой и с ненавистью косилась на хитрющего кота. Мерзавец выгибал спину, потягивался и лениво зевал. Мол, и лапа-то рефлекторно дернулась!
А уж взгляд — сама невинность. Белый и пушистый, разве что дышит. Но кто это поставит в вину?
Тамара Лелькиному коту ни капли не верила. И ела без малейшего аппетита. Зато в отместку скормила Крысу почти всю порцию своего жаркого.
Она жалела об одном — нельзя дать Крысу свободу. Уж слишком Коська смотрелся доступным, глупый пес запросто мог на это купиться.
Тамара ничуть не обманывалась: шансы у бультерьера нулевые. Коська легко мог увернуться, взлетев куда-нибудь наверх. Зато Тамара готова была миллион прозакладывать — проклятый кот наверняка порвет Крыса! И хорошо, если наивный песик выйдет из этой квартиры на своих лапах…
После ужина Динка попыталась похвастаться успехами, но Коська на уговоры не поддался. Презрительно фыркнул на протянутый кусочек жаркого и неспешно удалился из кухни.
Динка растерянно повздыхала и побежала за ним. Мишка, с интересом поглядывая на тетку, принялся за посуду.
Сергей подмигнул Тамаре. Она пнула под столом Лешку и бодро воскликнула:
— Послушай, Лель, у Леши проблема!
— У Леши?
— Точнее, у его мамы.
— У тети Маши? — удивилась Лелька.
Отложила в сторону книжку. Безразлично скользнула взглядом по своей почти полной тарелке и с интересом уставилась на Сазонова.
Лешка затравленно покосился на Тамару. Любимая девушка пнула его еще больнее и широко заулыбалась.
— Ну да. Она просила помочь, а Леша не смог и решил к нам обратиться. Не из легких задачка!
— Да-а?
Лелька села удобнее. Отодвинула тарелку в сторону и уютно пристроила подбородок на кулачки. Тамара с легкой угрозой произнесла:
— Леша сам расскажет!
Мишка уменьшил напор воды и затаил дыхание, надеясь, что про него забыли, и он все услышит.
Лешка угрюмо засопел, пытаясь припомнить, что именно Тамара вбивала в его голову пару часов назад. Грозный взгляд подруги поторапливал.
Лешка громко икнул. Шепотом извинился. Вытер взмокший лоб и неуверенно пробормотал:
— Содом и Гоморра!
— Что? — весело удивилась Лелька. — Ты никак древней историей увлекся?
— Вот еще, — поспешно открестился Лешка. — Охота голову ломать!
— Саз-зонов, — зловеще прошипела Тамара и выразительно закатала рукава джемпера.
Сергей фыркнул и уставился в газету. Мишка ниже склонился над раковиной. Сазонов обиженно пояснил:
— Я имел в виду мамину работу.
— И при чем тут Содом и Гоморра?
— Потому что мать именно так сказала!
— Лешка, не тяни, — свирепым шепотом посоветовала Тамара. — Времени, знаешь, сколько? А мне еще с Крысом гулять!
— Ладно, — обреченно вздохнул Лешка. Поскреб затылок и быстрой скороговоркой начал рассказывать: — У мамы в бухгалтерии уже больше месяца черт-те что творится. Кто-то подворовывает, и весьма успешно. По сумочкам лазит, по карманам. Как-то перстень с настоящим брильянтиком стащили, женщина и сняла-то его на минутку, руки помыть пошла. Вернулась: тю-тю! Даже карту телефонную у матери свистнули, а она только-только куплена, мама и позвонить ни разу не успела.
Раскрасневшаяся Лелька, забывшись, столкнула локтем со стола кусочек хлеба с сыром. Крыс на лету перехватил его и благодарно гавкнул.
Сазонов обрадовался хоть такой поддержке и воскликнул:
— Представляете, что у них творится? Дамы почти все в летах, проработали вместе с десяток лет. А теперь косятся друг на друга с подозрением! Из комнаты выйти боятся: как сумку оставишь? И взять с собой нельзя — других обидеть неловко. Перессорились все. Одна недавно заявление на уход подала, а она там тринадцать лет проработала. Мама говорит, колотит уж всех. Что-то делать нужно, а, Лелька? — И с тяжелым вздохом признался: — Я вообще-то к Томе с этим шел, а она к тебе меня притащила. Якобы не по ней задачка.
