Дарья Донцова - Чудеса в кастрюльке
Я молча смотрела на плохо одетого Ваньку. Зачем заводить детей, если их не баловать, для какой цели?
– Вон какую хочу! – взвизгнул мальчик, указывая, естественно, на самую большую коробку.
– Обязательно, – успокоила его я и обратилась к торговке, – дайте нам вон ту куртку, синюю, с капюшоном и сапожки. Меряй, Ваня.
– Не хочу, не буду…
Я вытряхнула его из грязной, потерявшей всякий вид верхней одежды и, преодолевая сопротивление, принялась впихивать липкие ручонки в рукава обновки. Ваня капризничал и ныл.
– Мальчик-то у вас вертлявый, – посочувствовала девушка за прилавком, потом помолчала и добавила: – Небось отец – алкоголик. От пьяниц завсегда ненормальные получаются!
Я окинула взглядом Ваню.
– Мы берем эти вещи, прямо в них и пойдем! Продавщица принялась пробивать чеки.
На улице мой спутник мигом упал и перемазался, но все равно, когда он вбежал в холл, где раздевались дети, одна бабушка воскликнула:
– Ой, какой ты сегодня красивый! С кем же пришел, вроде не с мамой?
– С тетей Вилкой, – ответил Ваня, кряхтя.
Я помогла ему стащить новые сапоги и села на скамеечку. Занятия идут полчаса, нет никакого смысла уходить домой. Лучше поразмышляю в уголке.
– Вы ему кто? – полюбопытствовала пожилая женщина.
– Соседка, мать уехала на свадьбу.
– Знаете, она на него так орет, кровь в жилах стынет! Я прямо удивилась, когда вас увидела, неужели, думаю, няню наняли!
Я уставилась на болтливую старуху. Няня! А что, это идея!
Домашний адрес Маргариты Федоровны я узнала в два счета. Найдя в справочнике телефон главврача больницы, рявкнула в трубку:
– Алло!
– Слушаю, – пискнула секретарша.
– Петровка, тридцать восемь беспокоит, майор Иванова.
– Ой, – испугались с той стороны.
– У вас на днях попала под машину рентгенолог Маргарита Федоровна?
– Да.
– Дайте ее домашний адрес.
– Чей? Машины? – переспросила дурочка.
– Нет, погибшей, – отчеканила я, – оперативная необходимость.
– Но…
– Никаких «но»! Или сообщаете координаты, или вызываю завтра вашего главврача повесткой к себе, полдня в кабинете просидит. То-то он обрадуется, когда поймет, что потерял кучу времени из-за того, что вы поленились адресок уточнить!
– Не надо, – залебезила секретарша, по голосу ей было чуть больше шестнадцати, – сейчас, секундочку…
Послышалось шуршание, треск, писк. Наконец девочка выдала необходимую информацию: переулок Вишнякова, дом двенадцать, квартира сорок шесть.
Коренные москвичи хорошо знают, есть в столице потрясающие местечки. В самом центре, но тихие, в двух шагах от метро, с дворами, вход в которые перекрывают запертые ворота. У жильцов имеются ключи, а бомжи и посторонние, желающие использовать арку в качестве бесплатного туалета, не войдут.
Впрочем, муж Маргариты Федоровны скорей всего уже много лет не спускался в подземку. Подъезд его дома выглядел шикарно, смущало только отсутствие секьюрити или даже простого лифтера. Но, когда я пошла к лифту, мигом вспыхнул яркий свет, а из угла донеслось легкое стрекотание, там висела видеокамера. Еще одна обнаружилась у входа в квартиру.
Приветливо улыбаясь, я нажала на звонок.
– Кто там? – донеслось из серой коробочки, укрепленной на стене.
– Виола Ленинидовна.
– Кто?
– Ваша новая няня. Мне Маргарита Федоровна велела сегодня в десять утра прибыть. Вот, смотрите.
Я вытащила из сумочки паспорт. Раздался легкий скрип, дверь приотворилась. Довольно молодая женщина в сером спортивном костюме сказала:
– Какая няня?
Я сунула ей в руки документ.
– Смотрите сами.
– Тараканова…
– Прописка постоянная, московская, а рекомендации я Маргарите Федоровне отдала, вы спросите у мамы.
Девушка отодвинула ногой пылесос, стоящий у порога.
– Маргарита Федоровна и Игорь Филиппович мои хозяева, я Таня, уборщица.
– Позовите тогда кого-нибудь.
– Так я одна тут.
– Но мне ведено прийти сегодня! Таня замялась, потом приняла решение.
– Ладно, топайте на кухню.
Комната, где я оказалась, больше походила на гостиную в замке: повсюду буфеты из красного дерева, пуфики огромные, тяжелые стулья с бархатной обивкой.
– Когда же вы договаривались? – поинтересовалась Таня.
– А первого числа, – охотно пояснила я. Домработница села.
– Значит, вы ничего не знаете.
– Случилось чего?
– Маргариту Федоровну машина сбила, насмерть!
– Ой, – всплеснула я руками, старательно изображая изумление, – вот жуть-то!
– Игорь Филиппович уехал сразу, – продолжила Таня, – сказал: «Не могу здесь жить, квартиру продам». А мне велел пока два раза в неделю являться, пыль вытирать.
– Девочку-то куда дели?
– Какую? – вытаращила глаза Таня.
– Ну дочку… к которой меня наняли!
– Так детей у хозяев нет.
– Не может быть! Наверное, вы просто не знаете!
– Я убираю у них пятый год! – возмутилась домработница. – Издеваетесь, да? Ну как это ребенка не заметить?
– Но Маргарита Федоровна показывала мне девочку, – пустилась я во все тяжкие, – беленькую, голубоглазую, звать Лялей. Мы обсудили зарплату, режим.
– А-а, – улыбнулась Таня, – была девочка, точно.
– Вот видите! А говорите, детей нет!
– Так не их!
– А чья?
Таня оперлась о стол.
– У Маргариты Федоровны и Игоря Филипповича наследников не было. Уж она, бедная, убивалась, по врачам таскалась, все забеременеть надеялась. Потом небось решила, что беда в муже, и завела себе любовника.
– Откуда вы знаете?
– Так не слепая, – хихикнула Таня, – молчу только, мне без разницы, с кем хозяйка живет, лишь бы деньги платила. Она мужиков как колготки меняла, все надеялась родить. Но не судьба! А потом такая штука приключилась! Прихожу один раз на работу, в субботу, и слышу из кухни:
– Кушай, моя ягодка…
Таня очень удивилась. Маргарита Федоровна женщина властная, всякие присюсюкиванья не в ее стиле. По субботам она любила спать до трех дня, потом лежать в ванне, домработнице строго-настрого было приказано не звать хозяйку к телефону и являться убирать после семи вечера. А тут она нежничает с кем-то, забыв про отдых.
Таня заглянула на кухню и увидела за столом маленькую девочку, совсем крошку, лет двух, а может, даже меньше. Ребенок хныкал. Одной рукой блондиночка отпихивала ложку, другой прикрывала ротик.
– Нека, – бормотала она, – Ляка нека кака.
– Не ест! – огорченно воскликнула Маргарита Федоровна, увидав прислугу. – Ну ни в какую! В чем же дело?
Таня попробовала кашу и посоветовала:
– А вы посладите, может, с сахаром слопает?
– Детям вредно сладкое, от него развивается кариес, – сообщила хозяйка.
– Ну не с одного же раза, – засмеялась Таня, – не хотите песку подсыпать, варенье положите. С клубничным джемом манка пошла веселей.
– Откуда она у вас? – поинтересовалась Таня. Неожиданно Маргарита Федоровна стала пунцовой и забормотала:
– Подруга моя заболела, в больницу попала, а дочку деть некуда, вот я и приютила к себе на пару деньков.
Таня замолчала, потом усмехнулась:
– Ловко придумала, только не поверила я ей ни на минуточку.
– Почему?
– Думаю, решила она ребенка из детдома взять и привела девочку на пробу, так сказать, только не вышло ничего.
– Отчего же?
– Игорь Филиппович домой вернулся, сел ужинать, а девочка бегает, визжит, потом Маргарита Федоровна ее спать повела. Только та в кровать не ложилась, крик подняла, требовала розового мишку. Пришлось хозяйке к метро бежать, там лоток стоит с игрушками.
Маргарита Федоровна притащила Топтыгина, но и тогда маленькая гарпия не успокоилась, а завизжала еще пуще. Мишка ей решительно не понравился.
– Такая самостоятельная, – качала головой Таня, – мелкая, а сообразительная. «Не мой, – говорит, – мика, неси мику! С колокольчиком!»
В общем, тушите свет! Растерянная Маргарита Федоровна топталась посреди комнаты, пытаясь утихомирить разбойницу, но та только пуще расходилась, подавай ей розового мишку, с колокольчиком на ленточке!
В самый разгар скандала вошел разъяренный Игорь Филиппович и поинтересовался:
– Что тут происходит? Я работаю целыми днями, словно проклятый, и хочу дома иметь хоть немного покоя!
– Ребенок раскапризничался, – забормотала Маргарита Федоровна, – вот, укладываю.
В этот миг девчонка разинула рот и издала вопль, переходящий в ультразвук.
– Микудай! Мику!!! Дай!!!
– Не знаю, где ты взяла это чудовище, – налился краснотой Игорь Филиппович.
Маргарита Федоровна побледнела и быстро сказала:
– Таня, вы помыли посуду?
Пришлось домработнице выйти в коридор, а хозяева начали бурно выяснять отношения.
Через несколько минут Таня услышала, как Маргарита Федоровна зарыдала, девчонка тоже залилась слезами, а домработница, боясь, что обозленный хозяин сейчас вылетит из комнаты и застанет ее в коридоре, опрометью кинулась на кухню.
