Зеркало Архимеда - Наталья Николаевна Александрова
Соседка тетя Дуся сама к ним ходила, Максима стыдила, да он, по ее собственному выражению, удила закусил. Кое-что удалось все же забрать — куртку теплую на осень, сапоги зимние.
Девица его, жена будущая, только посмеивалась, а сама, по наблюдению тети Дуси, кое-что из Лениного носила. Ну Лене это надоело, пускай, сказала, подавятся. Из квартиры выписываться ни за что не буду! И тетя Дуся одобрила.
Когда узнали в автопарке Ленину невеселую ситуацию, начальник выписал ей премию, а Зинаида из бухгалтерии посоветовала недорогую съемную квартиру. Посторонние-то люди хорошо к ней отнеслись, а вот свои родственники…
Хотя какие они теперь родственники? Бывший муж и бывшая свекровь…
Сейчас Лена убрала под нижнее сиденье свою дорожную сумку, но подумала и вытащила паспорт с вложенной в него двухтысячной купюрой. Остальные деньги у нее были в кошельке, а кошелек — в кармашке сумки. А это так, на всякий случай, тетя Дуся советовала.
Денег немного, но все же… Паспорт она положила в потайной карман костюма, чтобы при себе был, добавила туда еще сложенный конверт с письмом и улеглась на верхнюю полку.
Поезд тронулся, соседи угомонились, а Лена, лежа на верхней полке, думала, как же дошла она до жизни такой, что совершенно не к кому обратиться за помощью. Подруг близких у нее нет, мама умерла пять лет назад…
Да если честно, то не были они с мамой особенно близки.
Отца Лена совсем не знала; лет в пять, когда они переехали в этот город, у нее появился отчим.
Муж матери был мужчина крупный, здоровый, с тяжелыми, большими руками, поначалу Лена его боялась.
Надо сказать, что этими руками Виктор мог делать очень многое — и по дому, и на дачном участке, и велосипед Лене починить, и в школе карнизы прибить. Но он все время молчал, говорила мать — упрекала его за то, что мало денег, за то, что торчит в этом провинциальном городе, еще много за что.
Отчим отмалчивался, Лена не помнит, чтобы он когда-нибудь заорал в ответ, как и то, чтобы этими своими большими руками он тронул мать или саму Лену. И плохого слова никогда не сказал, он вообще почти ничего не говорил.
Мама умерла, когда Лена закончила бухгалтерские курсы и собиралась устраиваться на работу. Об институте не было и речи, хоть училась она и неплохо, но кто будет ее кормить пять лет?
Мама умерла внезапно, был у нее инсульт, от которого она так и не оправилась.
Потом врачи говорили, что дело к тому давно шло, оттого и характер у нее совершенно испортился. Все время она ругалась и кричала на мужа и дочку, несколько работ поменяла, а потом вообще не работала, со всеми соседями перессорилась, а подруг у нее и раньше не было. Одна тетя Дуся пыталась с матерью как-то общаться, а потом и Лене очень помогла, когда матери не стало. Когда-то давно они с матерью вместе работали, дружили даже. С тех пор тетя Дуся связи с Леной не теряла.
Отчим воспринял все происходящее со всегдашним своим каменным спокойствием, денег дал, сколько нужно, но даже на похоронах не сказал ни слова.
Подошли сорок дней, и снова отчим все одобрил, что Лена делала, а потом вызвал ее на разговор, не успела она посуду вымыть после того, как люди ушли.
— Вот что, — сказал он твердо, — нужно нам квартиру эту менять. Так оставаться не может. Выгонять тебя на улицу не собираюсь, но что-то нужно решать.
Лена тогда растерялась — что, как, да только сорок дней прошло, почему так скоро… Отчим на это сказал, что ждать все равно толку не будет, а что люди скажут, ему все равно.
Тетя Дуся сказала тогда: соглашайся. Зачем тебе постороннего мужика обихаживать, даже и неудобно это. А так — сама себе хозяйкой будешь.
Теперь-то Лена думает, что тетя Дуся все заранее знала.
Квартиру разменяли быстро. Отчиму — однокомнатную, а Лене — комнату. Квартиру эту отчиму в свое время от завода дали, так что обмен справедливый был.
Только разобрались с обменом — отчим женился. Лена тогда встретила его на улице, не сдержалась: совесть, кричала, у тебя есть? Полгода со смерти матери не прошло, а ты уже с другой? Отчим, как всегда, отмолчался, потом только буркнул, что у нее своя жизнь, а у него — своя.
Ну и ладно, решила Лена, и с того времени если случайно его где-то встретит — вид делает, что они незнакомы. Тете Дусе так и сказала: не было отца — и это не отец, и слушать про него больше не желаю. Та только головой покачала.
Потом Лена свободной себя почувствовала, стала свою жизнь устраивать. С Максимом познакомились они, стали встречаться. Показался он ей хорошим парнем, живой, веселый, друзей много.
Съездили вместе в отпуск, потом он и предложил пожениться. Или хотя бы вместе жить. А где? У него мама в двушке маленькой, а у нее соседи против того, чтобы мужик посторонний в квартире болтался. Распишемся, Максим сказал, и тогда квартиру поменяем, как раз у тети Дуси соседи размен задумали. Так и сделали, и один бог знает, как Лена сейчас об этом жалеет.
Поезд тряхнуло, соседка снизу пробормотала что-то во сне. Кот безмолвствовал. Один сосед жутко храпел, второй ворочался так, что полка едва не отваливалась.
Под этот храп и скрип Лена решила, что не станет думать о своей неудачной семейной жизни. Было бы что вспоминать!
Значит, жила она на съемной квартире и решила, что ни за что не уступит бывшему мужу. А пока решила себе спуску не давать. Приоделась немножко, записалась на аэробику и на курсы самообороны, это чтобы бывший не подкараулил в темном переулке. С ним одним она как-нибудь справится.
Дни проходили быстро — работа, занятия.
Тут позвонила соседка тетя Дуся — зайди, мол, нужно не по телефону поговорить.
Ну Лена зашла вечером после работы. Сели чай пить, потом соседка письмо ей подает. Из Петербурга, конверт официальный, в окошечке написано: Нотариус Ганюшкин Е. Г. А сверху в углу штамп «Повторное». Соседка и говорит, что первое письмо Максим разорвал прямо на лестнице, она сама видела, а это она тихонько из ящика за уголок вытащила, думала, может, что важное.
В письме было несколько строк.
