Сердце знает - Игл Кэтлин
Но у нее, кроме служебного долга, были и личные мотивы. Обязанность перед сыном. Сидни всегда был только ее сыном. Это было с ее стороны необходимым эгоизмом, но теперь, когда он входит в подростковый возраст, ей приходиться думать о том, кто он, кроме того, что он ее единственный ребенок, кем он станет. Он задает вопросы, и одному Господу известно, как ей отвечать на них, а скоро настанет время ясно и недвусмысленно объяснить, как, на самом деле все обстоит в этом мире. Вот она и выуживала сведенья из семейной истории. И у нее это неплохо получалось, особенно с тех пор как она подружились с Роем.
Бывали моменты, когда она не сомневалась в том, что он догадывается о ее затее и потому занял нейтральную позицию. Она чувствовала, что он, по существу, одобряет ее действия. Молчаливый нейтралитет она считала одобрением. Не такое уже большое расстояние от сознания, что человек нейтрален, до одобрения… Ей хотелось одобрения со стороны старика. Он ей нравился, и она знала, что и Сидни он понравится, они должны познакомиться, и Сидни должен послушать дедушкины рассказы; и от того, что она все это знала, ей было больно. Все еще было больно. Она все принимала чересчур близко к сердцу. И тайны эти бередили ей душу, как и риск, на который она пошла, просто появившись в Бед-Ривер.
Риск исходил со стороны человека под два метра ростом. 13 лет назад она хорошо знала второго сына Роя, который тоже, наверное, ждет ее за этими синими дверями. Она повернулась и пристально посмотрела на створки, словно пытаясь просверлить в них отверстие, увидеть, как он выглядит теперь, насколько громкий крах блестящей баскетбольной карьеры изменил его, и как он переносит горе.
Когда-то Хелен любила Риза Блу Ская…
Как бы там ни было, тогда ее безумно влекло к нему. Охваченная страстью, она твердила себе, что это любовь, любовь на все времена, как любовь Ромео и Джульетты, но эта любовь не имеет будущего и ее следует хранить втайне, если, конечно, не жаждешь заполучить парочку трупов на театре личной драмы. Риз верил, пусть даже никто кроме него в это не верил, что в один прекрасный день он станет звездой спорта. А она должна была продолжать учебу, после того как поработала школьной учительницей в индейской резервации. У нее было слишком много дел, а он был очень молод, робок, катастрофически неустроен, невероятно сексуален и абсолютно немыслим в ее жизни.
Но этот мальчик был сказочно красив и соблазнителен, а она хотела его и не противилась соблазну. Тогда она не признавала любви, страсть вскружила ей голову, он стал предметом ее тайных глупых женских вожделений. Резкое, словно вырубленное из камня, лицо, лицо Великого Воина с американского Запада, и двигался он грациозно, словно дикое животное, необычайно легкий и подвижный при таких-то габаритах. Она прекрасно понимала, что это просто безумное помешательство на мифе о благородном воине, она слишком рано повзрослела, она все время думала, когда же они будут вместе, и ей было не по себе от этих мыслей.
Вообще-то, она была умная женщина и ответственно относилась к своим чувствам, выстраивая линию защиты между собой и своими слабостями, но когда чувство вины перевешивало и защита давала трещину, у нее появилась дурная привычка расковыривать эту трещину. Романтика была одной из ее слабостей. Она потакала этой своей глубокой увлеченности мифами и мистикой пустынных прерий, которые простирались по ту сторону дороги. А за административными строениями племени протекала река Бед-Ривер, которая текла от Миссури к Бедлендам, а за рекой, в горах, жила история, и крутые холмы были живыми свидетелями минувших триумфов и трагедий. Она любила эти места. И была очарована их историей. Она когда-то читала о воине по имени Тот, Который Касается Облаков, и это имя промелькнуло у нее в голове, когда она впервые увидела Риза.
Он тогда бросал мяч в кольцо, прибитое к старой школьной доске вместо щита, с группой детей, которых старшеклассники прогнали с игровой площадки. Школа не работала, но одна из учительниц младших классов пожаловалась на хулиганов. Хелен пошла на площадку с твердым намереньем защитить право малышей играть. Но эта маленькая детская компания уже нашла себе защитника — в лице долговязого парня, которому ничего не стоило поднимать детишек к самому кольцу, чтобы даже самый маленький ребенок мог забросить мяч в корзину. Он был Тем, Который Касается Облаков. Одет в потертые облегающие джинсы, черную свободную футболку и кроссовки, которые выглядели, как обычные «Найке», пока она, две недели спустя, их не разглядела. Они стояли у кровати рядом с ее собственными — мамочки, седьмой размер. Маленький ребенок мог утонуть в его кроссовках.
Он был огромный парень, и у него была огромная мечта, и… ой, как здорово они провели то лето. Такое короткое, восхитительное, великолепное, прекрасное лето.
Сейчас, почти через 13 лет, она увидит его и будет выражать обычные в таких случаях слова соболезнования, собранно и вежливо отвечать на вопросы. Сейчас надо быть собранной и вежливой, надо постараться успокоиться.
Войти туда и увидеть его воочию после стольких лет будет трудно, но она решилась. Затоптала в гравий сигарету и помахала рукой приятельнице, Джин Нелсон, которая как раз вылезла из своего видавшего виды «Бронко». Джин по-прежнему работала в школе, и, кажется, так же любила свою работу, как и тогда, когда с ней познакомилась Хелен. Они были молоды, романтичны, многого хотели достичь. Ни одна из них так и не продолжила учебу, как собиралась. Но Джин сейчас директор школы. А Хелен работает над своей программой.
— Идем вместе, — предложила Хелен, когда Джин подошла и взяла ее под руку.
— Ты уже видела его?
— Еще не заходила. Только приехала.
Джин понимающе посмотрела на нее.
— Я имею в виду Риза.
— Нет, я… — Хелен бросила взгляд на синие двери. — Я только подъехала.
— Нервничаешь?
Джин казалось, она догадывается о чувствах Хелен к Ризу. Она была из тех утешительниц, которые вечно стремятся помочь подругам сбросить эмоциональный груз. У нее слишком развита интуиция, чтобы Хелен взяла ее в утешительницы. Хелен в ответ изобразила недоумение.
Но Джин стиснула локоть Хелен.
— Как давно ты его не видела? Лично, я имею в виду. Пока ты здесь, он…
— С тех пор, как уехала, — оборвала ее Хелен, — больше не видела.
— Мы тоже его здесь не много видели. Время от времени он показывался в школе на баскетбольной игре. Но это бывало редко. И это всегда вызывало ажиотаж.
— Он — звезда, — сказала Хелен, пожимая плечами, но с противной дрожью внутри было не так легко справиться. — Нет, не нервничаю. Он, наверно, даже не узнает меня. Джин, я пришла ради Роя Блу Ская. Это его похороны.
— Мне кажется, что в последнее время они с Ризом отдалились друг от друга.
— Это плохо. Я-то как раз с Роем подружилась. — Она подумала, что если Риз перестал в последние годы общаться с отцом, то тем горше его потеря. Старик был чудо. Прекрасное чувство юмора и занятные истории на все случаи жизни. — Он сказал, что я могу в любое время брать его лошадей, я часто каталась вечерами.
— А в рабочее время играешь в карты, — укоризненно напомнила Джин.
— Здесь платят намного больше, чем за работу в летней школе.
— Почти везде платят больше, чем в школе.
— Рой мечтал это изменить. Он хотел, чтобы часть доходов от казино шла на образование. — Вот разве что доходы в казино жалкие. Замалчиваемый факт, который они с Роем не обсуждали, пусть даже это касалось их обоих.
— Его всем будет не хватать, — сказала Джин, когда они пробирались среди припаркованых машин, покрытых засохшей южно-дакотской глиной.
Он был человеком, который получил признание в самом конце своей жизни. Поговаривали, он будет следующим вождем племени.
Хелен была в курсе этих разговоров и как-то упомянула о них Рою. — Это только разговоры, — прокомментировал он. Он не был уверен, что возраст — достаточное основание для этой высокой должности. — Нам нужен образованный человек, — сказал он тогда, а затем засмеялся и добавил, что не обязательно должен быть мужчина. Затем сказал ей, что Риз вернулся в университет. До него дошли слухи. И в голосе его прозвучала сдержанная гордость, смешанная с болью отцовского сердца.
