Владислав Романов - Главбухша
— Я в понедельник в десять утра буду у вас, встречать не надо, я с коллегой, у него машина, он меня подкинуть немного, но я был бы рад, если б мы смогли вместе позавтракать в десять «Националь», «Москва» или где скажешь, а в одиннадцать-двенадцать были бы у вас, у Стаса. Как мое предложение?
— Что произошло, Вальтер? Какое-то ЧП, что приключилось?
— Ничего серьезного! Просто я так истосковался, по вас... Или по вам?
— По вам!
— Я так истосковался по вас, что завтра полечу на стальных крыльях к моей голубке! — весело прокричал Диц в трубку. — Разве нужны другие объяснения?
Гут, Вальтер! В десять у ресторана «Москва», там в это время поспокойнее, — ответила Марта.
— Гут, гут! — загудел Диц, довольный ответом. — Как здоровье?
— Климакса еще нет, — тотчас выдала она, и он заржал во все горло.
Немцы любили грубые шутки.
— Тогда завтра ровно в десять, у ресторана «Москва»! Ауфидерзейн!
— Большой привет!
«Диц должен был приехать только через месяц, но что-то, видимо, случилось, и весьма неожиданное, коли он приезжает без предупреждения, да еще хочет сначала со мной перемолвиться наедине, — с тревогой задумалась Марта. — Что же могло заставить его бросить все свои дела и мчаться в Москву? Не мои же прелести! Хотя лучше бы они, чем все остальное!»
ЧАСТЬ ПЕРВАЯ
1
Марта хорошо запомнила день знакомства с Вальтером.
Утром, не успела она войти в кабинет и поздороваться с генеральным, как следом за ней влетели трое кавказцев.
— Сидэть, иначе дирка в галавэ! — прорычал один из них, тыча Марте пистолет чуть ли не в нос.
«Армянин»— вычислила Марта и не ошиблась.
Второй налетчик держал под прицелом генерального директора акционерного общества «Сириус» Стаса Ровенского. Третий стоял у входа.
Марта тотчас все поняла. Встреча с Вальтером Дицем, предложившим их «Сириусу» поставки ходовых запчастей для иномарок, планировалась давно.
До сих пор запчасти они покупали у Джаника Артуровича, ловкого коммерсанта, который ввозил их в Москву нелегально. Но тут прошел слух,- что бизнесмен скупает по дешевке автозапчасти с угнанных иномарок и сбывает торговцам.
Естественно, выписывались липовые накладные, а в договоре купли-продажи два года назад еще не требовалось указывать номер государственной таможенной декларации и дату прохождения товара через границу, а потому узнать первородную фирму, купившую конкретные автозапчасти, налоговики даже не пытались.
Торговать столь сомнительным товаром становилось с каждым днем все опаснее, и старый поклонник матери Стаса адмирал в отставке Никита Самсонович вывел их на Вальтера Дица. Перед встречей с Вальтером Стас объявил Джанику, что покупать его товар больше не будет. Потеря столь крупного торговца, видимо, вызвала настоящую панику криминальных поставщиков, и они нагрянули с воинственным визитом к ним в офис.
Второй налетчик усадил Стаса в кресло. Ровенский даже в лице не переменился, лишь поморщился.
— Джаник велел передать, что он прежнюю договоренность рушить не собирается, а потому просил тебя серьезно подумать, прежде чем делать те заявления, которые он услышал! Ты все понял?
Но Стас не намерен был с ним разговаривать.
— Мы всех твоих сотрудников знаем, где, кто и с кем живет. Подумай о них, о себе, а потом принимай решение! Понял, баранья башка?! Отвечай или я дырку тебе просверлю! Ну?!
— Давай попробуй, — хладнокровно произнес Стас.
Кавказец налился кровью. Марта чертыхнулась в душе: какого рожна Стае дразнит этого придурка! Видно же, что тот подкололся, хватил дозу и ему море по колено.
Бандит приставил дуло ко лбу Ровенского, и все трое налетчиков напряглись, поскольку убийство в их задание не входило, им приказали только припугнуть, и они хорошо знали, что у Стаса имеется «крыша» — группа дагестанцев, ребят смелых и бесстрашных, которые не преминут ответить, и первый удар, возможно, падет на их головы. Паны дерутся, а у холопов чубы трещат.
Но, видимо, доза была небольшая, и весь запал ушел на преодоление первого страха: все же не начало, а конец девяностых, и налет им с рук не сойдет. Рука террориста дрогнула, он резко поднял ее и выстрелил в потолок. Штукатурка просыпалась на голову Стаса. В дверь дернулись, но кавказец, стоявший на атасе не дал никому войти.
— Придя сюда второй раз, я с ходу всажу тебе пулю промеж глаз! Запомни!— Налетчик засунул пистолет за пояс и двинулся к выходу. За ним молча вышли остальные.
Через секунду вбежали Коля с Лешей, продавцы.
— Че тут? — не понял Леша.
— Идите работайте, все нормально! — строго ответил Стас.
Парни не шевельнулись, видя осыпавшуюся штукатурку на столе генерального и выбоину на потолке.
— Я сказал: работайте! — прикрикнул Стас.
Продавцы потоптались и вышли.
— Извини, — взглянув на Марту, проговорил Ровенский.
Он достал платок, вытер потное лицо. Поднялся, заглянул в шкаф, где обычно стояла гостевая бутылка коньяку, но вчера нагрянул старлей-пожарный и привязался к трем лампам дневного освещения, лежавшим на шкафу. Оказывается, для утилизации их нужно отвозить на специальный приемный пункт в Москве, поскольку они содержат вредные примеси, и пожарный имеет право налагать штраф на те организации, которые этого не делают. В итоге старлей выпил всю бутылку коньяку под три конфетки «Мишка на Севере» и довольный ушел домой с чувством выполненного долга. Даже штраф не потребовал.
Стас закрыл шкаф.
В этот миг и позвонил Диц. Обед был заказан на двенадцать в «Пекине», а часы показывали без пяти одиннадцать.
— Надо отправляться, — поднялся Стас. — Скажи, что мы за ним заедем через полчаса!
По дороге Стас позвонил дяде и Сулейману, вожаку дагестанцев. Сулейман был в курсе начинаний Стаса и не очень верил, что Джаник отважится вот так, по-бандитски, выступить.
— Пока ничего не предпринимать! Собери информацию о Джане и жди! — приказал Ровенский.
Дядю же он пригласил пообедать в ресторан. Александр Васильевич от обеда отказался, но в «Пекин» подъехал, и Стас, сдав Вальтера Марте, сам отошел на несколько минут в бар пошептаться с дядей.
Вальтеру неделю назад исполнилось пятьдесят два года. Бывший полковник морской пехоты, он с первого взгляда производил впечатление морского волка, широкоплечий, поджарый, уверенный в себе. Переломить такого было невозможно. К тому же он на удивление бегло, хоть и с акцентом, говорил по-русски, что заставило Стаса тотчас заподозрить его в связях с разведкой. Ровенский даже попросил дядю проверить Вальтера через ФСБ, но там на немца ничего не было.
Когда Стас вернулся из бара после разговора с дядей, Марта с Дицем уже перешли к десерту и пили кофейный ликер, запивая ароматным жасминовым чаем.
— После перечисления на мой счет предоплаты, я буду готов в течение сорока восьми часов отгрузить товар. Таков порядок, — улыбнулся, пожирая глазами Марту, немец.
— Но нам невыгодно переводить деньги через банк, — говорила Марта. — Если мы, к примеру, переводим вам пять тысяч долларов, то должны пять тысяч положить в том же банке на депозит. Их вернут нам в том случае, если придут автозапчасти. Так у нас борются против утекания валюты за границу, — усмехнулась она
— Но это же глупость! — воскликнул Вальтер.
— Увы!
— Хорошо, я готов взять наличные, — согласился Диц.
— А как провозить? — спросил Стас.
— Ничего, провезем.
Они расстались, условившись встретиться через пару часов, когда будет готов договор.
— А он на тебя глаз положил, — сказал Стас, выходя из ресторана и выискивая глазами свой серый «БМВ».
— Ты дяде рассказал о происшедших безобразиях?
Он кивнул, не желая входить в подробности. Перед Джаником он не прогнется. Грош цена его бизнесу, если всякие отморозки станут диктовать ему условия.
— Надо бы просчитать таможенные пошлины и налоги и определить, во что нам встанет родной мерседесовский подшипник, — помолчав, заметил Стас. — Чтобы не пришлось потом снова на поклон к Джанику бежать.
— Тут есть проблемы. С налогами, пошлинами, торговыми наценками. Без проблем только мухи дохнут.
Стас усмехнулся. Он был на десять лет моложе Марты. Такой же прагматик, как и она. Русоволосый, с косой челкой, съезжающей на лоб, которую Ровенский постоянно забрасывал пятерней назад, с пухлыми детскими губами, спортивный (играл когда-то в гандбол за молодежную сборную), был женат, развелся, детей нет, теперь живет один. По воскресеньям сауна, потом обед у матери, два раза в неделю по вечерам тихие ужины с любовницей у себя в квартире, — Марте вот так, конспективно, донесли о жизни Стаса два милых болтуна, Коля и Леша, продававших запчасти. Марта работала с Ровенским уже месяцев восемь, и он ни разу не попытался склонить ее к интрижке. Ее это даже задевало. Марта, как она говорила, мужиков терпеть не могла, но хотела, чтобы они ее любили. А генеральный если и делал комплименты главбухше, то лишь за деловые идеи. Вот она и старалась.