Наталья Александрова - Тренажер для трех граций
Катя повернулась. У нее за спиной стояла та самая трагическая блондинка в черном, которая только что сидела во главе стола.
— Я все понимаю! — повторила она, еще подбавив в голос истерических интонаций. — Я только одного не понимаю — как у людей совести хватает!
Прийти в такой день, сесть за стол, есть мой хлеб…
Катя хотела оправдаться, объяснить, что привезла роклетницу, и что попала в такой день по теткиному недомыслию, но с перепуга все мысли выдула у нее из головы, и единственное, что вертелось на языке, это что как раз хлеба она сегодня не ела.
— Варя… — Катин лысый сосед встал и попытался схватить хозяйку за руку, — Варюша, не надо…
Блондинка, однако, сбросила его руку и огрызнулась:
— Не лезь не в свое дело! Или ты тоже с ней заодно? Тоже, как Михаил, будешь сейчас говорить про.., жизнелюбие?
— Но Варя…
— Мало мне Анфисы! — взвизгнула хозяйка, ткнув пальцем в брюнетку с крысиной мордочкой. — Тоже не постеснялась притащиться! Думаешь, не знала я про ваши, шашни! Я все знала!
Брюнетка была тоже в черном. Услышав, что к ней обращаются, она сделала каменное выражение лица и дернула плечом.
Катя наконец собралась с силами, встала и проговорила:
— Вы насчет меня ошибаетесь. Я тут вообще посторонний человек.
— Конечно посторонний! — взревела безутешная вдова. — Вообще не пришей кобыле хвост.
Ну чего ты сюда приперлась, хочешь, чтобы морду набили? — Катя растерялась от того, что все на нее смотрят с осуждением и не нашла ничего лучшего, как пролепетать:
— Роклетница…
— Что?! — хозяйка вцепилась ей в волосы. Ты меня еще оскорбляешь? В моем собственном доме? Неужели мне это придется терпеть!
Катя рванулась, блондинка изо всей силы заехала ей кулаком в глаз. Из глаз посыпались искры. Лысый Катин сосед попробовал вмешаться и остановить хозяйку, но та тут же двинула ему в лоб, да так умело, что тот охнул и отступил. Сбоку к Варваре подскочила малорослая Анфиса, подпрыгнула, как собака возле медведя, и вскрикнула резким пронзительным голосом:
— А ты его вообще не понимала, не понимала! Он с тобой собирался развестись, развестись!
Вдова ахнула. Катя воспользовалась паузой и вылетела в прихожую. Она едва успела схватить с вешалки свою любимую длинную буро-зеленую куртку и бросилась вон из квартиры. Подбитый глаз болел, щеки пылали от стыда.
— Ну, тетя, подсиропила! — пробормотала Катерина, торопливо удаляясь от злополучного дома. — Надо же, какую свинью она мне подложила с этой роклетницей! Чтобы я еще когда-нибудь согласилась отвозить что-нибудь ее подругам! Самое главное, там вообще не было этой Анны.., то есть Аллы Макаровны.., то есть, как ее там…
Она снова отчетливо вспомнила тетину инструкцию, и как записывает она все на бумажке:
Алла Марковна, дом восемнадцать, квартира шестьдесят девять…
И замерла как вкопанная. Квартира шестьдесят девять! А она сейчас была в девяносто шестой! Ну надо же так перепутать!
* * *После разговора с Жанной Ирина промаялась еще полчаса, и наконец раздался звонок в дверь.
Яша побежал к двери с веселым лаем, так он встречал только Катерину, у них была обоюдная симпатия на почве вкусной еды.
— Ну, слава богу! — Ирина распахнула дверь, да так и застыла на пороге.
Конечно это была Катерина, но в "каком виде!
Волосы растрепаны, нос красный, один глаз заплыл.
— Катька, тебя ограбили? — ахнула Ирина. Побили и отобрали сумку?
Катя протиснулась в дверь и села в прихожей на тумбочку. Ирина не успела закрыть дверь, как появилась Жанна.
— Ну? — осведомилась она, глядя на подруг.
Ирина пожала плечами, а Катька вместо ответа зарыдала. Подруги засуетились. Жанна сняла с Кати куртку и повела на кухню, Ирина намочила полотенце и дала Катьке, чтобы приложила к глазу. Несчастная Катька выпила минеральной воды, обтерла лицо и только тогда обрела способность разговаривать. Отодвинувшись от Жанны на максимальное расстояние, она, жалобно вздыхая и испуганно поглядывая на суровую подругу, поведала все, что с ней случилось в злополучной квартире номер девяносто шесть, в которую она попала по ошибке.
— Не по ошибке, а по собственной глупости! сердито поправила Жанна.
— Ну это же надо! — Ирина покачала головой. Столько лет тебя знаю и не устаю поражаться такому легкомыслию! Ну с чего ты в комнату-то потащилась! Тебе ведено было встретиться с Аллой Марковной, так и дожидалась бы ее!
— Все ясно, она увидела накрытый стол и не смогла совладать с собственным аппетитом! припечатала Жанна, и по тому, как Катерина стыдливо прикрылась полотенцем, стало понятно, что так оно и было.
— Катька, обжорство когда-нибудь тебя погубит! — хором высказались подруги.
— Попробовали бы сами тащить через весь город такую тяжеленную коробку и не проголодаться! — оправдывалась Катя. — Ой! Я же забыла роклетницу в той самой квартире! Какой кошмар! — она залилась слезами.
— Может и к лучшему, — неуверенно заговорила Ирина, — ты же сама говорила, что Алла Марковна не слишком спешила ее получить.
Вещь-то в нашей жизни бесполезная…
— Все это так, — Катерина высморкалась в полотенце, — но тетка меня убьет, когда узнает, что я отдала коробку посторонним людям.
— Но может быть, как-нибудь попытаться получить ее назад… — пробормотала Ирина, — пойти в девяносто шестую квартиру и все спокойно объяснить.
— Исключено! — перебила ее Жанна. — Судя по всему, вдова приняла Катьку за любовницу ее мужа.
Это хорошо, что ее тогда люди отвлекли, если она еще раз Катьку увидит, будет стрелять без предупреждения. Или кислотой может облить.
— Господи! — вздрогнула Ирина.
— А так тетка меня распилит на кусочки! рыдающим голосом сообщила Катька. — Просто не знаю, какую смерть выбрать…
Жанна с Ириной переглянулись и поняли, что Катьку снова нужно спасать.
— Придется идти туда всем вместе, — вздохнула Жанна, — втроем как-нибудь отобьемся…
— Прямо сейчас? — упавшим голосом спросила Катя. — Может, сначала чайку попьем? Чтобы стресс снять…
— Именно сейчас! — приказала Жанна. — Пока там народ толчется, потом поздно будет.
Ирина мигом собралась — накинула куртку и прихватила Яшу на поводок. Наступило время прогулки, и еще она не хотела оставлять коккера наедине с пирогом, уж слишком умильно Яша на него посматривал.
На улице мартовское солнце уже скрылось.
Подруги обошли Иринин дом, прошли по тропиночке через детскую площадку и приблизились к дому номер восемнадцать.
— Вон тот подъезд, — зашептала Катя, — квартира на восьмом этаже.
Распахнулась дверь, и на улицу выкатились трое. Слегка подвыпивший мужичок галантно поддерживал под руки двух теток солидной комплекции. На одной была шуба из китайской собаки, а на другой — из крашеной нутрии. Тетки бурно возмущались какой-то Варварой.
— Они оттуда идут, с поминок, — шепнула Катя, — вдову Варварой зовут.
— Идти надо, пока у них скандал в самом разгаре, — решилась Жанна. — Ты, Катька, здесь обожди, а то как бы тебя не опознали…
Она подхватила Ирину и устремилась к подъезду. Сзади почти волоком тащился Яша.
Лифт стоял где-то наверху, оттуда слышались громкие голоса. Жанна отпустила Ирину и быстрым шагом начала подниматься. Яша негодующе гавкнул, но Ирина сердито шикнула на него и даже легонько стеганула поводком. Яша покорился судьбе и потащился по лестнице, но взгляд его говорил, что он такое Ирине еще припомнит.
Жанна взлетела на восьмой этаж и остановилась перед дверью девяносто шестой квартиры. Ирина с Яшей замешкались. И в это время открылась дверь и вышла большая компания. Женщины наспех застегивали пальто и шубы, мужчины держали шапки в руках. Из квартиры неслись звуки затухающего скандала. Женский визгливый голос вопил и ругался, мужской гудел, увещевая, кто-то громко рыдал, били посуду.
— Погуляли! — мрачно сообщил в пространство один из вышедших на площадку мужчин. Называется, помянули сотрудника, ничего не скажешь, чуть с побитыми рожами не ушли!
— Знал я, что у Владимира жена стерва, — поддакнул другой мужчина, — но не думал, что до такой степени. Это же надо, едва мужа похоронила — и такой скандал устроить!
— Совести ни на грош! — включилась пожилая тетка в розовом мохеровом берете. — Ну бабы тоже хороши! И чего эта Анфиска на поминки приперлась? Да и другая, вовсе посторонняя…
Ирина поняла, что речь идет о Кате. Тут раскрылись двери подъехавшего лифта и все уехали, кроме Жанны. Она потянула за ручку двери, и снова дверь распахнулась и выпустила очередную порцию сотрудников покойного. Жанна едва успела отскочить;
На этот раз двое мужчин вели под руки рыдающую брюнетку с крысиным личиком. Впрочем, лицо видно было плохо, потому что брюнетка закрывала его руками.
— О-о! — причитала она. — О-о!
