Галина Куликова - Невеста из коробки
— Ольга! — воскликнула она, скидывая туфли. — У меня приключение! Ужасное!
— Встретила кого-то из своих старых любовников? — Ольга пыхнула сигаретой, втянув щеки, и стала похожа на Марлен Дитрих.
Мила увлекла сестру на кухню и усадила за стол.
— Я поехала в редакцию. Когда мы с Аликом вышли на балкон, кто-то пальнул в меня из пистолета!
— Ты, конечно, шутишь, — ровным голосом откликнулась та.
— Черта с два! В меня стреляли. Дважды. У этого типа на голове были колготки. Теперь я не знаю, как мне жить дальше.
— Вопрос поставлен некорректно. Как жить, ты знаешь. Ты не знаешь, что сделать, чтобы не умереть.
— Издеваешься, да? Не веришь мне?
— Верю, просто никак не могу прийти в себя, — сообщила Ольга. Потом вдруг набросилась на сестру:
— Ты чего же сразу милицию не вызвала? Надо было поднять шум до небес. А ты?!
— Я растерялась, — коротко пояснила Мила.
— Знаю я тебя. Разинешь рот и стоишь, как светофор. С детства ненавижу эту твою манеру.
— Это не манера, а своеобразная реакция организма на испуг, — оскорбилась Мила. — Я попала в ужасную ситуацию. Звонить в милицию уже поздно. Алик, который был со мной на балконе, ничего не видел. И не подтвердит. Идти домой мне страшно. Можно, конечно, спрятаться здесь, в родительском доме. Но не до бесконечности же мне прятаться!
— Давай посоветуемся с Николаем, — предложила Ольга.
— Да ну его к черту! Прости за откровенность, но он ведь глуп, как пробка!
— Ну, тут уж, милая моя, или красота, или извилины. Профессор у меня уже был, и ты в курсе, чем все закончилось.
— Ты еще не знаешь, чем у тебя закончится с Николаем, — резонно заметила Мила.
— С Николаем я никогда не разведусь! — горячо заявила Ольга. — Четвертый муж — все равно что поздний ребенок.
— Я вставлю эту сентенцию в свой очередной рассказ. Все тетки просто умрут от восторга.
— Давай хряпнем по рюмочке для храбрости, — предложила Ольга и достала какую-то пузатую маленькую бутылку.
— Если я напьюсь, меня можно будет брать голыми руками. Ты же знаешь, до чего я пьяная беззащитная.
— Ты и трезвая беззащитная. — Ольга принялась пить одна.
На пороге кухне появился Николай. Опершись о косяк, он скрестил руки на груди и заметил:
— Если я не ошибаюсь, наша Мила не так давно посещала спортивную секцию, где ее учили приемам самообороны.
— Ты что, подслушивал? — возмутилась Ольга.
— Да нет, просто до меня долетела твоя последняя фраза по поводу беззащитности.
— Инструктор, когда увидел Милку в трико, сразу растерял все свои навыки, — хихикнула Ольга.
— Надо отдать ему должное, он не взял с меня денег, — пробормотала та. — Даже за ущерб.
— Что же за ущерб ты ему нанесла? — лениво поинтересовался Николай.
— Сломала ему руку.
— Ого!
— Он уронил меня на мат. А я терпеть не могу заигрываний. В общем, получилось недопонимание.
— Как ты думаешь, Николай, — рисуясь, спросила слегка захмелевшая Ольга. — Сколько стоит нанять телохранителя?
— Твой папа потянет, — шевельнул бровью тот.
— Слышь, — толкнула Ольга сестрицу в бок. — Наш папа потянет.
— Николай! — Мила твердо посмотрела на Ольгиного мужа. — Не мог бы ты на некоторое время испариться?
Николай фыркнул и удалился, шаркая тапочками.
— Боже мой, какой противный тип! — воскликнула Мила.
— Как ты можешь писать свои карамельные рассказы и до такой степени презирать мужчин?
— А что, прикажешь ими восхищаться?
— У тебя ведь двадцатилетний сын! — всплеснула руками Ольга.
— Это святое. Надеюсь, он будет не таким козлом, как все остальные.
— Итак, что ты решила? Попросишь у папы денег на телохранителя?
— Смеешься ты, что ли? Можешь себе представить, что начнется? Папа побежит к маме, мама упадет в обморок. Тут же последует серия телефонных переговоров с друзьями и знакомыми. Забурлит вея Москва, меня посадят под замок, и я неизвестно на какой срок лишусь свободы.
— Может быть, это все же лучше, чем быть пристреленной?
— Пожалуй, я забаррикадируюсь в собственной квартире. Там мне всегда найдется дело. Почитаю книжки, послушаю музыку. Пока все не прояснится.
— А кто будет все это прояснять? — привязалась Ольга. И тут же высказала свежую идею:
— Надо нанять частного детектива.
— Не думаю, что в настоящий момент у меня хватит средств и на частного детектива.
— Ну, ты даешь! — открыла рот Ольга. Сигарета выпала у нее изо рта и запрыгала по линолеуму. — Имея такого мужа, как Орехов… — Она догнала ее тапочкой и безжалостно придавила.
— Мы не живем вместе уже несколько месяцев, — напомнила Мила. — Мы в состоянии развода.
— Ну и что! Вы же все еще не развелись. И ему не может быть безразлична твоя судьба. Ведь ты мать его единственного сына!
— Ты рассуждаешь как дура.
— Но Орехов никогда не казался мне корыстным!
— Он бескорыстен. Если небо над его головой безоблачно. Если же у него что-то не ладится, он захлопнет передо мной дверь.
— А как у него сейчас? Безоблачно?
— Да не знаю я. С тех пор, как он услал Лешку в Берлин, мы почти не общались. Так, постольку-поскольку.
— Хорошо, давай напряженно думать, — предложила Ольга. — Может быть, нам удастся без милиции и частного детектива выяснить, почему в тебя стреляли. В первую очередь необходимо отыскать мотив. Кто стрелял — это дело десятое. Может быть, ничего не имеющий лично против тебя исполнитель. А вот кто заказал? Кому выгодно?
— Никому, — тотчас же ответила Мила. — Думаешь, я не задала себе сразу же этот вопрос? Я на секундочку представила, что обратилась в милицию. Не нужно быть семи пядей во лбу, чтобы понять, что заинтересует следователей в первую очередь. С кем я путаюсь — раз, и кому материально может быть выгодна моя смерть — два.
— Ну, — сказала Ольга. — А теперь отвечай на оба вопроса. Хотя я и сама могу ответить. Путаешься ты с Гуркиным, который моложе тебя на десять лет. Но зачем ему тебя убивать — непонятно. Он аспирант, интеллигент, материально в твоей смерти не заинтересован.
Чтобы сестра не заметила, как она краснеет, Мила подперла щеки руками. О ее подлинных отношениях с Андреем Гуркиным не знал никто, и Ольга в том числе. Молодой, статный, жутко умный, но плохо обеспеченный Гуркин был нанят Милой на службу — за полторы тысячи рублей в месяц он изображал на людях ее любовника. Гуркин сопровождал Милу в театры, рестораны, на мероприятия, устраиваемые родственниками и друзьями. Кроме того, для правдоподобия, раз в неделю он приходил к ней домой и проводил здесь полдня, читая газеты в маленькой комнате. В настоящее время Гуркин учился в университетской аспирантуре и искренне считал, что нашел потрясающий способ подработать. Милу он просто боготворил и не уставал благословлять тот час, когда они повстречались.
«Да, уж кому-кому, а Гуркину моя смерть точно невыгодна», — подумала Мила.
После разъезда с Ильей Ореховым и в ожидании предстоящего развода Мила чувствовала себя ранимой и незащищенной. Усугублялось это тем, что Орехов нашел ей потрясающую замену. Он появлялся на людях с очаровательной девицей. У нее были ноги такой фантастической длины, будто бы их нарисовали на студии «Союзмультфильм» и присобачили к живому человеку. Милу все это, конечно, задевало. Чтобы не ударить в грязь лицом, она и прикормила Гуркина. Он мог бы смело посрамить теорию ее сестры Ольги о том, что стоящие мозги не обитают в красивом теле. Лицо у него, правда, было умеренно приятным, но все остальное — просто как на заказ.
— Со вторым вопросом полный пролет, — продолжала между тем Ольга. — Из материальных ценностей у тебя — только квартира. Если, конечно, ты от меня ничего не скрываешь.
— Не скрываю, — уверила ее Мила. — Продолжай.
— Квартира по наследству перейдет к сыну. Сына мы оставим в стороне. Алименты Орехов после развода тебе платить не будет, так что… Слушай! — внезапно оживилась она. — А может, Орехов боится, что ты при разводе оттяпаешь у него часть собственности?
— Не мели чепухи. Мы с ним уже обо всем договорились.
— Ну? — с жадной настойчивостью спросила Ольга. — И что он тебе оставит?
— Приятные воспоминания о себе! — сделав красивый пас руками, ответила Мила. — Ничего он мне не оставит, так что расслабься. И я дала ему слово, что не буду с ним бодаться. '
— Да… Если ты дала слово… Твое слово — кремень. Орехов знает об этом лучше других. Значит, у него мотива нет.
— Да ни у кого нет! — с досадой сказала Мила. — Неужели ты и в самом деле могла подумать на Орехова?
— Мало ли… — туманно возвестила Ольга. — Таинственность убийствам как раз придает скрытый мотив. Что, если за годы супружества он тебя так возненавидел, что не может спокойно спать? Хочет стереть тебя с лица земли — и баста!
Ольга наклонилась вперед и сделала страшные глаза. Очередная сигарета смердела в ее руке, отсылая к потолку сизые струи дыма.
