Лоуренс Блок - Вор с палитрой Мондриана
— Ну хорошо, если это не сердечный приступ и не самоубийство…
— И не лишай, — вставил я. — Тут вообще возможно много вариантов.
— Но если он умер не от всех этих вещей, а был убит, как удалось это сделать? Как это ты умудрился запереть в лавке двух совершенно посторонних людей?
— Не знаю.
— Но все же?
— Ну, может, этот некто успел проскочить, когда сегодня утром я отпирал дверь. Я мог и не заметить. Или тогда, когда вышел купить кофе, а потом отправился к тебе.
— Этот паршивый кофе…
— Да… Он мог пробраться в туалет и там помереть. Или же был не один, и этот второй, убил его. Или же он вошел один, а потом явился убийца, и он открыл ему дверь, и этот человек вошел и убил его.
— Или же убийца смог проникнуть в лавку накануне, просидел всю ночь запертым, а когда утром появился Тернквист, впустил его и убил. Но разве мог один из них впустить другого без ключа?
— Без проблем, — сказал я. — Я не слишком старательно запер дверь, отправляясь за кофе. Я даже оставил на улице столик с книгами, а дверь просто захлопнул, и замок автоматически защелкнулся. Не помню, чтоб я запирал его ключом… — Я нахмурился, силясь вспомнить. — Хотя нет, погоди! Кажется, она была заперта, когда я вернулся, потому что ключ пришлось повернуть дважды. Черт!..
— Что такое?
— Погоди, я что-то совсем запутался, — сказал я. — Ну, допустим это Тренквист впустил убийцу. Отпер ему дверь изнутри, просто повернув ручку, так? А потом убийца оставил его тело в сортире и вышел из лавки, но как ему удалось запереть дверь?
— Может, у тебя в лавке где-то завалялись запасные ключи? Может, он нашел их и…
— Но ведь это еще надо было умудриться найти, а он торопился. К тому же я теперь точно вспомнил, что не запирал замка на два оборота.
— Да, ерунда какая-то получается…
— Полная бессмыслица… Осторожно, обочина!
— Черт!
— И тут, смотри, аккуратней, не вляпайся. Нет, все же я считаю, надо обязать людей подбирать за своими собаками дерьмо. Да, прогулка по городу снова становится настоящим приключением.
Мы перебрались через очередной бордюр, перешли еще через одну улицу. Двигались мы в направлении западной окраины города, и уже после Абингдон-Сквер движение на проезжей части и тротуарах заметно поубавилось. На углу Двенадцатой и Хадсон мы прошли мимо дома для инвалидов и престарелых, и некий пожилой джентльмен в похожем кресле приветствовал Тернквиста, одобрительно выставив большой палец.
— Эй, полегче на поворотах! Не позволяй этим молодым людям растрясти себя, — посоветовал он нашему пассажиру. — Учись управлять транспортным средством сам. — Ответа не последовало, и он, подозрительно щурясь, уставился на нас мерцающими глазами. — А ваш старичок, как вижу, уже в отключке, — заметил он.
— Боюсь, что да.
— Ну, ничего. Ему, сукиному сыну, еще повезло. Его не вышвырнули из дома, как некоторых… — не без горечи добавил он. — Когда очухается, можете передать ему следующее. Лично я считаю, ему чертовски повезло, что у него такие заботливые дети.
Перейдя через Гринвич-стрит, мы свернули влево, на Вашингтон. В полутора кварталах отсюда, между Бэнк и Бэтьюн, находились склады, частично переоборудованные под кооперативные лофты.[25] Ребята из команды, совершавшей это волшебное превращение, давным-давно бесследно исчезли.
Я притормозил.
Кэролайн спросила:
— Здесь?
— Ничем не хуже, чем любое другое место. Тут даже настил имеется, для вкатывания бочек. Так что с креслом никаких проблем.
— А я думала, мы доедем до пирса, что у Мортон-стрит. И сбросим его в Гудзон вместе с креслом и всем прочим.
— Кэролайн…
— Но это же старинный морской обычай, хоронить в море. Помнишь, как сказано у Дейви Джоунса Локера? «На глубине пяти саженей покоится отец мой…»
— Помоги-ка мне!
— Да, конечно, сейчас. Ладно, что поделаешь. В конце концов, мы же не на помойку его выбрасываем. Мы оставляем беднягу в заброшенном складском помещении, где о нем позаботятся Грин Харнет и Плутон.[26]
— Кто?
— Не важно. Знаешь, я почему-то чувствую себя как эти, как их, Берк и Хэар.
— Но они воровали трупы и продавали их. Мы же просто занимаемся перевозкой.
— Замечательно!
— Я же говорил тебе, Кэролайн, что вполне управлюсь и сам.
— Ой, перестань! Я ведь твой верный оруженосец, разве нет?
— Ну, вроде того.
— И мы оба замешаны в этом деле. Я понимаю, вся эта каша заварилась из-за моего кота, Берн. Но не пойму одного: почему бы нам не бросить его здесь вместе с креслом, а? Нет, честно, я даже готова плюнуть на ту сотню.
— Дело не в деньгах.
— Тогда в чем же? В принципе?
— Если мы оставим кресло, — сказал я, — нас выследят.
— Не дальше больницы Питтермана. Ты что, думаешь, я уж совсем дурочка? Расплатилась наличными, назвалась вымышленным именем.
— Не знаю, кто такой был этот Тернквист и какое отношение он имеет к истории с Мондрианом, но здесь явно просматривается некая связь. И как только полиция установит ее, эту связь, они пойдут в больницу Питтермана и через пять минут получат там описание девушки, которая брала кресло напрокат. Приведут этого служащего в участок, выстроят перед ним пять девиц, четырех проституток из Гарлема и тебя, и как ты думаешь, на кого он укажет?
— Вот уж не ожидала от тебя таких дурацких шуток, Берни! Думала, на них способен только Рей.
— Просто стараюсь, чтоб до тебя наконец дошло.
— Уже дошло. Мне казалось, как-то все же приличнее оставить его в кресле, вот и все. Забудь, что я говорила, ладно?
— Ладно.
Я развязал куски проволоки, стягивающей запястья и лодыжки, снял кожаный ремешок с талии и, кое-как расчистив место на полу, осторожно уложил его на спину. Потом взял одеяло, очки и кепку.
Мы вышли на улицу, и я сказал:
— Давай, залезай, Кэролайн! Прокачу.
— Это еще зачем?
— Двое людей, толкающих перед собой пустое инвалидное кресло, выглядят подозрительно. Давай, садись.
— Сам садись.
— Но ты все-таки меньше весишь. К тому же…
— Кончай шуметь. Зато ты выше меня и, как-никак, мужчина, и, если уж кому-то из нас играть роль Тернквиста, так только тебе. Полезай в кресло, Берн, и не забудь надеть очки и кепку. — Она аккуратно укутала меня одеялом, подоткнула со всех сторон, и в ноздри ударил запах нафталина. С подленькой улыбкой мой верный оруженосец снялась с тормозов. — Держись крепче! — воскликнула она. — Застегните ремни! Дурацкие шутки, да, Берн? Боюсь, нам понадобится специальный пакетик для рвоты, ну, типа тех, что раздают в самолетах.
Глава 16
Вернувшись в лавку, я первым делом осмотрел помещение на предмет обнаружения каких-либо посторонних лиц, живых или мертвых, но таковых не оказалось. Не удалось и прояснить, каким именно образом Тернквист пробрался в лавку и как это получилось, что вскоре после этого он отправился к своим великим предшественникам в «небесную мастерскую». Кэролайн вкатила кресло в подсобку, и я помог сложить его.
— Отвезу обратно в такси, — сказала она. — Но сперва не мешало бы кофейку.
— Сейчас принесу.
— Но только не из той арабской забегаловки.
— Не беспокойся.
Когда я вернулся с двумя стаканчиками кофе, Кэролайн сообщила, что в мое отсутствие кто-то звонил.
— Я уже хотела подойти, — сказала она, — а потом раздумала.
— Что ж, мудро поступила.
— Да, этот кофе гораздо лучше… А знаешь, что нам с тобой надо бы сделать? Установить в твоем или моем заведении одну из таких машин, что весь день варят вкусный свежий кофе. Ну, такую электрическую штуковину, из которой все время капает.
— А можно просто завести газовую плиту и турку.
— Ага. Но тогда ты весь день только и будешь, что угощать своих посетителей кофе, и избавиться от Рея Кирчмана уже не удастся. Он все время будет тут ошиваться. А здорово я его напугала, правда?
— Да уж! Вылетел из лавки, словно ошпаренный.
— Этого я и добивалась. Подумала, что чем страшнее буду расписывать это стихийное бедствие, тем скорее он уберется. Сперва хотела пересидеть, дождаться, пока он сам не уйдет, но он, похоже, не спешил уйти, не отлив, вот я и решила…
— Я и сам едва не удрал. Так что он не единственный, кого ты обманула.
— Да ладно тебе! Неужели ты не понял, что я это все придумала?
— Конечно нет. Откуда мне было знать, что там мертвец?
— Может, я слишком уж вдавалась в подробности…
— Не бери в голову, — сказал я, и тут зазвонил телефон.
Я снял трубку и услышал голос Уолли Хемфилла.
— А тебя, оказывается, не так просто застать, Берн. Я уж было подумал, что ты решил дать деру.
— Никогда бы такого не сделал. Ведь в Коста-Рике у меня никого.
— О, ты из тех ребят, которые где угодно найдут себе друзей. Послушай, а что тебе известно об этом Мондриане?
