Дарья Донцова - Агент 013
– Астма! – схватилась за грудь вторая пенсионерка. – Кха, кха, кха…
– Баба Маша, врач сказал, что у вас нет астмы, – вздохнула школьница, – вы думаете, что болеете, и потому кашляете. Это нервное.
Баба Маша надулась.
– Дожила! Внучка меня сумасшедшей обзывает! Анна, впусти свежий воздух. Что вы пьете? Смрад!
Я отлично понимаю: со вздорными бабками лучше не иметь дела, поэтому притворилась глухой, Федор последовал моему примеру.
– Баба Маша, это кофе, – объяснила Аня.
– Сплошная химическая гадость кругом! – затрубила старуха. – Народ чистую соляную кислоту потребляет, хлор, медь с купоросом. Сейчас же открой раму, я умираю от вонищи.
Аня пошла к окну, взялась за ручку, но тут ожила другая мегера:
– Сию секунду прекратите проветривать! Ноги от стужи немеют, спина в лед превратилась. Анна! Кому говорю!
Девочка сделала шаг назад.
– Анька! Открой! – рявкнула баба Маша.
– Анна! Закрой! – распорядилась баба Лена.
Я с сочувствием покосилась на девочку и удивилась ее терпению и редкой незлобивости. Даже взрослый человек взбесится, проведя в компании очаровательных бабулек более десяти секунд! Аня же без малейших признаков раздражения выполняет противоречивые команды. Или она удивительно воспитанный подросток, или престарелые гарпии затюкали ее до состояния полнейшего пофигизма.
А те и не собирались успокаиваться.
– Анька! Где свежий воздух!
– Анна! Заткни все щели!
– Духота!
– Холодина!
– Я задохнусь и скончаюсь!
– Простужусь и умру!
Дверь кабинета, возле которого мы сидели, приоткрылась, выглянула медсестра.
– Мария Ивановна, заходите, доктор вас ждет.
– Почему она первая? – возмутилась вторая бабка.
– Хорошо, Елена Ивановна, идите вы.
– Еще чего! – вскочила баба Маша. – Мой черед!
– С какого такого рожна? – обозлилась баба Лена.
– Нельзя их одновременно взять? – умоляющим голосом спросила Аня.
Медсестра моргнула.
– Да, пожалуйста, врач примет двоих.
Отпихивая друг друга локтями, старухи кинулись на зов, каждая хотела оказаться лидером в гонке. В коридоре воцарилась тишина.
– Поеду в офис, – произнес Федор, встал и вдруг повернулся к девочке. – Аня!
– А? – подскочила та. – Они уже вернулись?
– Это твои бабушки? – с сочувствием осведомилась я.
Школьница вздрогнула.
– Папина мама и ее сестра, они постоянно спорят.
Я мысленно пожалела незнакомую женщину, которая в придачу к свекрови получила еще одну мегеру, а Приходько неожиданно сказал:
– У меня было две тетки, обе редкостные гадюки. Знаешь, как я от них избавился?
В глазах Ани засветилась надежда.
– Как?
Федор улыбнулся.
– Я перестал открывать окно, и одна бабка задохнулась, потом, наоборот, пошире распахнул его, и вторая замерзла. Теперь я свободен.
– Приходько! – возмутилась я. – Что ты несешь!
– Шутка, – сказал Федор, – но в каждой шутке есть крошка правды. Знаешь, что мне кажется? С Игорем Веневым что-то не то в операционной происходит.
– Спиной ощущаешь? – хмыкнула я.
– Нет, мозгом, – на полном серьезе ответил Федор, – аппендицит полдня не удаляют. Спина мне другое подсказывает.
Я взглянула на большие часы на стене и забеспокоилась. Приходько прав, удаление аппендикса не пересадка сердца.
– Спина мне говорит: дело Осипа нехорошее, мы еще с ним накувыркаемся, – завершил Приходько и ушел.
– Он ведь соврал? – поинтересовалась Аня. – Его бабушки живы? Мои, конечно, не сахар, но пусть подольше поживут.
– Конечно, Федор наболтал глупостей, – все сильнее нервничая, ответила я, – не надо думать, что все взрослые люди умные и совершают исключительно правильные поступки. В твоем классе есть балбесы?
– До фига, – захихикала Аня.
– Ну и кто вырастет из этих дураков? – вздохнула я. – Говорят, талантливый человек талантлив во всем, так вот, с идиотами, на мой взгляд, та же история. Федор бабушек не морозил и не душил, твои старушки скоро выйдут из кабинета и начнут тебя третировать. Все у всех будет хорошо.
Глава 17
Примерно через час после того, как Аня увела домой по-прежнему отчаянно споривших старух, я решила поискать старшего Венева, пошла по коридору и наткнулась на большие двери с красной табличкой «Операционный блок». Вход стерегла медсестра, она сидела за столом и бойко стучала по клавиатуре.
– Туда нельзя, – не отрываясь от увлекательного занятия, сообщила девушка.
– Подскажите, как чувствует себя Игорь Венев? – поинтересовалась я.
Руки медсестры замерли.
– Кто?
– Игорь Григорьевич Венев, – уточнила я, – его привезли с аппендицитом и сразу положили на операционный стол. И где сейчас отец больного?
– Не знаю, – испуганно ответила медсестра, – поговорите с врачом! Алексей Николаевич, к вам насчет Игоря Венева.
Мужчина лет тридцати пяти, очень кстати вышедший из оперблока, посмотрел на меня.
– Вы родственница?
Я вынула из кармана служебный документ. Не липовую книжечку, сообщающую о моей работе секретаршей в малоизвестной конторе, а настоящее удостоверение сотрудника бригады.
– Понятно, – кивнул хирург, – мы сделали все возможное, но наступил летальный исход.
Я вспомнила про спину Приходько.
– Оперировал наш заведующий, Михаил Иванович Вишнев, я был на подхвате, – добавил Алексей Николаевич.
– Игорь запустил болезнь? – уточнила я. – У него был перитонит?
Алексей Николаевич покосился на медсестру, открыл дверь кабинета и сказал:
– Заходите, не в коридоре же нам беседовать. Нет, у Венева была стандартная картина, мы справились быстро, проблем не возникло, но когда уже накладывали последние швы, у него остановилось сердце. Реанимационные меры были применены в полном объеме, но они не дали положительного результата.
– А дефибриллятор? Неужели даже мощный разряд не помог? – наседала я на хирурга.
Алексей Николаевич снял с головы одноразовый голубой колпак.
– Кино насмотрелись? Наслушались диалогов типа: «Включай двести. Не работает. Давай триста пятьдесят. Есть слабый пульс. Мы его спасли»? Чушь это. Спорить не стану, дефибриллятор полезная вещь, но он не панацея, не живая вода, не волшебная палочка. Кое-кому удары током не помогают. Если человеку суждено умереть, то он умрет. Я еще в институте, когда на «Скорой» подрабатывал, понял: человек может скончаться в любой момент. У Венева не было ни малейших предпосылок к летальному исходу. Молодой парень, спортом, похоже, занимался, тренажерный зал посещал, лишнего веса не имел, следил за собой, у него был стандартный аппендицит без отягчающих факторов, нет аллергии, проблем с сердцем, давление как у космонавта – и каюк.
– Где Григорий Игоревич? – воскликнула я.
Алексей Николаевич ткнул пальцем в потолок.
– Отправили в кардиологию. У него инфаркт. Едва ему о смерти сына сообщили, он сразу сознание потерял. Сейчас находится в палате интенсивной терапии.
Теперь и по моей спине побежали мурашки.
– Он поправится?
Алексей Николаевич чуть склонил подбородок к груди.
– Я не кардиолог, Григорий Венев не мой пациент. В сердечной терапии у нас крепкие профессионалы, я уверен, они принимают необходимые меры, во многом успех лечения зависит от врача, но в немалой степени в собственной реабилитации участвует и сам больной. Пока что положение Венева оценивается как тяжелое, но оно легко может измениться как в одну, так и в другую сторону. Я всегда советую родственникам не терять надежду, но и не строить радужных планов. Время покажет, главное, чтобы помощь оказывалась в полном объеме.
– Замечательно, доктор, вы мне все объяснили, – вздохнула я, – значит, Григорий Игоревич либо выживет, либо умрет.
Но Алексей Николаевич не уловил сарказма в моих словах.
– Абсолютно верно, – кивнул он, – именно два варианта, третьего не дано.
Я вышла из больницы и по дороге на парковку хотела позвонить Коробкову, но Димон меня опередил. Мобильный затрясся в руке.
– Я тут в Интернете прикольный магазин нашел, – без всякого предисловия зачастил компьютерный гений, – чем только народ не балуется! Представляешь, есть люди, собирающие кости! Любые!
– Игральные? – предположила я.
– Человеческие! – огорошил меня Димон. – Черепа, ребра, ну и все остальные какие есть.
– Зачем? – поразилась я.
– Можно торшер заказать, – не успокаивался Коробок, – стойка из берцовых костей, абажур обычный. Или череп – подставка для ручек. Во, слушай: «Продаю голову со следами пулевых ранений. Дорого».
– Ты меня разыгрываешь? – спросила я.
– Не-а, – воскликнул хакер. – Понимаешь, я подумал над ситуацией, вспомнил про сайт с очками Джека Потрошителя и предположил, что есть люди, которые тащатся от реальных улик.
– Эксперты, – согласилась я, – они любят, когда в лаборатории достаточно материала для исследования.
