Дарья Калинина - Гусары денег не берут
Участок, куда стремились подруги, был не огорожен. И к дому вела выложенная плиткой миленькая дорожка, все в той же любезной сердцу хозяина цветовой гамме. Такими же были скамеечки и зонт с летней садовой мебелью.
Подойдя к дому, подруги позвонили.
— Кто?
— Мы! — не растерялись девушки.
— Проходите!
Голос, пригласивший их в дом, был какой-то неопределенный — ни мужской, ни женский. Подруги вошли и с любопытством принялись озираться в поисках живой души. К их удивлению, вокруг было совершенно пусто. В буквальном смысле этого слова. В холле никакой мебели, на полу не лежали ковры, стены не украшала ни единая безделушка или картинка. Про окна и говорить не приходилось, они стояли голые, даже без хиленького тюля.
— Эй! — подала голос Кира. — Вы где?
— Явились наконец! — раздался все тот же голос. — А мужики где?
Подруги подняли головы и увидели на лестничной площадке женщину. Вернее, нечто женского рода. Потому что назвать женщиной эту глыбу мяса не повернулся бы язык даже у самого записного льстеца.
— Мужики, говорю, где? — грозно повторила женщина свой вопрос, и девушки затрепетали.
Вишь, как ее прихватило! Мужиков ей подавай. Да не одного, а несколько. Впрочем, оно и понятно, чтобы с такой глыбой управиться, поди, и роты солдат будет мало. Женщина тем временем устремила страждущий взгляд на дверь, словно ожидая, что оттуда появится толпа мужчин. Да где же их взять? У подруг вон у самих уже сколько времени никого не было. Сейчас кто-то появился, так ведь еще ничего не ясно. И потом, как долго они этого ждали! А этой сразу подавай! Умная какая!
— Девки, — продолжала бушевать странная женщина. — Вы чего онемели-то? Мужиков-то зовите в дом! Пора уже! У меня времени в обрез!
Терпение Киры наконец лопнуло.
— Знаете что! — воскликнула она. — Сами ищите себе подходящего мужчину! А мы своими делиться не намерены!
— Чего? — разинула рот бабища. — Вы чего тут комедию мне ломаете? Грузчики, говорю, где?
— Ой! — смутилась Кира. — Простите! Мы не поняли, о чем вы толкуете.
Женщина всплеснула руками. Звук получился примерно такой, как если бы в воздухе столкнулись два сосновых бревна.
— С ума сойти! Чего тут не понять? И дебил бы уже двадцать раз понял, а эти стоят и глазами хлопают! У меня вещами весь третий этаж забит. А вы все тут рожи мне корчите! Зовите грузчиков, пусть начинают вещи вниз перетаскивать!
— Простите, но мы к вам совсем по другому вопросу.
— Мы по поводу доктора Пешкова. Вы знаете, что его убили?
Женщина изменилась в лице. Теперь она никого не могла напугать. В ней появилось что-то жалкое. И она вроде бы даже как-то сдулась и уменьшилась в размерах.
— Когда? — прошептала она. — Как?
— А вы не знали? Впрочем, откуда вам знать, вас муж, наверное, не предупредил.
— Расстраивать не хотел!
— Что? — уставилась на подруг женщина. — Какой муж? Нет у меня никакого мужа.
— Да?
— Нет и не надо мне!
Подруги с интересом уставились на этот уникум. Потрясающе! Впервые видят женщину, которая с пеной у рта утверждает, что не хочет иметь никакого, даже самого завалящего, мужа.
— Но он сюда приезжал?
— Кто?
— Доктор!
— Да! Приезжал!
— А кто же тогда доктора до дверей провожал? И кто встречал?
Подруги помнили, шофер говорил Валере, что ездил доктор к мужчинам. Впрочем, издалека мог и спутать эту особу с мужиком. Вон у нее комплекция какая не женская.
— Я и провожала, — фыркнула бабенция, подтвердив подозрения подруг.
— А к кому доктор приезжал?
— Девчонки, вы чего? Одна я тут живу. Себе доктора и вызывала, когда потрепаться охота приходила.
Подруги поразились.
— Вы живете одна в таком огромном доме?
— А зачем мне компания? — хмыкнула тетка. — Вот садовник днем приходит, на участке копается. Потом кухарка есть и горничная, чтобы полы мыть. Но когда я домой возвращаюсь, их уже тут не бывает.
— Но зачем вам одной такой огромный дом? — все равно недоумевали подруги.
Женщина тяжело вздохнула и посмотрела на часы.
— Ладно, видать, сегодня я все равно уже всюду опоздала. Садитесь, расскажу.
В холле присесть можно было только на ступени лестницы. Но женщина начала подниматься наверх. Под ее грузным телом каменные ступени подрагивали. Наконец они поднялись на третий этаж, сплошь заставленный мебелью. Был даже столик, сервированный угощением. Кружочки твердокопченой колбаски, розовая со слезой ветчинка, сыр с голубой плесенью и шоколадки с разными начинками. Видимо, в ожидании грузчиков женщина решила себя немножко побаловать.
— Угощайтесь! — хлебосольно предложила женщина. — Поболтаем. Хотя вообще-то специально я гостей сюда никогда не приглашаю. Вот разве что доктор ко мне приезжал.
— А почему не приглашаете?
Женщина помрачнела.
— Нехороший это дом, — произнесла она. — Как я его построила, так вся моя семья и развалилась.
А семья у Анны Ивановны была большая. Три сестры, она старшая и еще три — следом за ней. Двое братьев. И у всех дети. Холостячкой в семье ходила одна Анна Ивановна. С раннего детства по повадкам, манерам и характеру она была вылитый пацан. И с возрастом не стала более женственной. Даже напротив. С возрастом пришли резкость и бескомпромиссность, умение принимать решения быстро и без лишнего чисто женского сюсюканья.
Одним словом, Анна Ивановна была типичной «бабой с яйцами». Но себя она в этой роли чувствовала превосходно. И тот факт, что мужчины обходили ее стороной, к сердцу вообще не принимала. Мужчин она откровенно презирала. Не всех, но большинство. Они казались ей какими-то хиленькими и слабенькими. Конечно, попадались и сильные личности. Таких Анна Ивановна уважала, но… но полюбить кого-то из них заставить себя, увы, так и не смогла.
Секс Анну Ивановну также не привлекал. И она стала главой своей большой семьи, не создавая новой. Все родичи слушались Аню беспрекословно. Она умела зарабатывать деньги и давала заработать их и остальным своим братьям и сестрам. Все они трудились в строительной компании, которую возглавляла Анна Ивановна.
И все было в ее жизни ровно и гладко, пока она не задумала построить для себя и своей большой семьи загородный дом. Строила Анна Ивановна с размахом, будучи вообще-то женщиной щедрой. И если имела возможность побаловать близких, то обязательно ею пользовалась. Дом был построен. И получился даже больше, чем планировалось изначально. Но… Но вот парадокс — жить в этом доме Анне Ивановне пришлось одной.
Никто из родни не последовал за ней. Братья неожиданно решили основать собственную компанию и перебрались в Новгород, где конкуренция в строительстве была существенно ниже, чем в крупных городах. Сестры развелись со своими прежними мужьями и уехали жить к новым. И даже младшая, засидевшаяся в девках, вышла замуж. Да не за голодранца, а за обеспеченного человека, который не считал нужным жить на чьем-то иждивении, пусть даже родной сестры своей жены.
— Вот так и получилось, что я одна в доме поселилась. И потом, кого бы я сюда ни приглашала, обязательно рассорюсь навсегда с тем человеком, или уедет он, или еще чего с ним случится. Вот, чтобы не рисковать, и сидела тут одна, как сыч. Если с подругами пообщаться охота приходила, к ним ездила. А к себе ни-ни!
И, помолчав, Анна Ивановна промолвила:
— Вот и доктор!.. Бедненький! Из-за меня погиб!
— Из-за вас?
— Ну, не из-за меня конкретно, но из-за ауры этого проклятого места!
И Анна Ивановна в сердцах стукнула по обитой деревянной панелью стене. Та обиженно загудела, а Анна Ивановна неожиданно разрыдалась.
— Ой! Ой-ой! — причитала женщина, раскачиваясь вправо-влево. — Вот ведь кошмар какой! А все смеялся над моими страхами! Верить не хотел. Теперь-то небось раскаивается, бедолага, да только поздно! Что с ним хоть случилось-то?
— Его убили.
— Отравили, если точней.
— Ой-ей! Так я и знала! И ведь я его предупреждала! Не нужно приходить сюда в этот дом. Не надо! Уж скольких я потеряла. И уезжали люди, и погибали даже, и…
И вдруг женщина подняла голову и уставилась на подруг.
— А вы? — спросила она странным голосом. — Вы тоже ведь пришли сюда? Ко мне? В гости?
Впервые с начала визита подругам стало по-настоящему не по себе.
— Знаете, мы, пожалуй, пойдем уже, — пробормотала Кира.
— Да, посидели немного, и хватит!
Подруги вскочили со своих стульев, но Анна Ивановна не собиралась их отпустить так просто.
— Помяните мое слово, вам этот визит еще аукнется! — тоном мрачной пифии произнесла она. — Теперь вас всюду будут подстерегать опасности, несчастья, болезни и даже, возможно, смерть!
Вид у нее, когда она поднялась во весь рост, чтобы произнести свое ужасное предсказание, был в самом деле жутковатый. И подруги затряслись от страха. Не потому, что поверили пророчице. А потому что им на мгновение подумалось: а не претворит ли Анна Ивановна свое предсказание в жизнь? Так сказать, чтобы уж с гарантией.
