Джанет Иванович - Городская девчонка
- Я не знаю, почему плачу, - призналась я, слезы потоком струились по моему обожженному солнцем лицу, скользя по облупленному носу и покрытым волдырями губам. – Я никогда не плачу. Я вообще-то храбрая. И веселая.
- Уверен, что ты такая, - уговаривал Хукер, зашвыривая очередную пиявку в кусты. – Любой видит, какая ты храбрая. - Он бросил еще одну пиявку. - Бе-е-е, - сказал он. – Гадость какая.
- Обычно я так не теряюсь. Я здравый и надежный человек. Ладно, допустим, я не люблю высоту и пауков, зато я хорошо отношусь к змеям.
- Я ненавижу змей. И не слишком схожу с ума по пиявкам. О, черт, какая здоровая. Стой смирно.
Я вытерла нос тыльной стороной ладони.
- Жизнь отстой, - пожаловалась я.
- Жизнь не так уж плоха. Теперь, когда все пиявки и пауки уничтожены, тебе сразу станет лучше. - Он отступил на полшага и его взгляд устремился вниз. - Может, прежде чем ты оденешься, стоит проверить все остальное на наличие пиявок. Они, кажется, любят, э, волосатые места.
Тут меня начало трясти, и Хукер ладонью зажал мне рот.
- Не так громко! – предупредил он. – Где-то там все еще бродят плохие парни.
Я ощупала себя и с облегчением обнаружила, что пиявок больше нет.
- Прости, - извинилась я. – Я немного впала в истерику.
- Совершено естественно, - успокоил Хукер. – Даже Парень из НАСКАР впадет в истерику, если подумает, что у него пиявки на его рабочем устройстве. Тебе нужно расслабиться. Знаешь, что тебе нужно? Секс.
- Секс? Ты только что вытаскивал пиявок из моей головы и теперь хочешь секса?
- Ага.
Мужчины не перестают изумлять меня. Помнится, я где-то читала, что мужчин и женщин можно описать в виде коробок. На женской коробке куча кнопок и рычажков, к которым требуется сложная инструкция. А мужская коробка имеет один переключатель с положениями «вкл.» и «выкл.». И все. Один переключатель. Переключатель Хукера всегда стоял в положении «вкл.».
- Прямо сейчас я не настроена на секс, - предупредила я.
- Да я просто подумал, раз уж ты все равно голая, то идея неплохая. Таким образом, нам не придется проходить через все неудобства раздевания.
- Кстати об одежде…
- Стыдно прикрывать такую красоту, но раз ты хочешь, Парень из НАСКАР готов помочь.
И он вытащил мои трусики из лодки и стал покручивать ими на пальце.
Я взяла трусики, потом отыскала бюстгальтер и надела их. Хукер залез в ручей, пополоскал мою футболку и шорты, тщательно рассмотрел их и закинул в джунгли.
- Не стоит, сладкая. Поверь мне, ты больше не захочешь носить эту одежду.
- Это единственная одежда, что у меня есть!
Он стянул свою футболку и отдал мне:
- Надень футболку, пока мы не вернемся на яхту.
- Ты думаешь, мы можем вернуться на яхту?
- Не знаю. Хочу прогуляться и взглянуть. Оставайся у лодки. Услышишь какой-нибудь шум, прячься в джунглях.
Час спустя, ломая кусты, Хукер вышел из джунглей позади меня.
- Посудина все еще там, - сообщил он. – Похожа на катер «Си Рей». Никаких признаков жизни. Я немного понаблюдал за «Счастливой Потаскушкой», но там тоже никакой активности, но думаю, очень вероятно, что на борту кто-то есть. Вот что я бы сделал на их месте. Сел бы и подождал. У меня есть лебедка, потому очевидно, что на яхте есть возможность спускать и поднимать резиновую лодку. Поскольку вверх по течению никого нет, могу только предположить, что парни решили подождать Билла и Марию, когда те возвратятся.
- Они будут разочарованы, когда покажемся мы.
- Ага, они примутся пытать нас и заставят сказать, где прячутся Билл и Мария.
- Я бы упала в обморок, но это уже со мной было.
- Мы можем оставаться здесь, пока не погибнем от голода, или вернемся назад и настучим на Билла и Марию. Что думаешь?
- Думаю, я устала сидеть здесь в нижнем белье.
Мы двинулись к лодке, и оба остановились, уставившись на контейнер.
- Не хотелось бы брать это с собой, - заметил Хукер. – Если на яхте кто-то есть, то лучше не рисковать, чтобы это попало в их руки… что бы это, черт возьми, ни было.
- Не жди, что я помогу тебе утащить это в джунгли. С меня уже хватит пауков и пиявок.
- Мы можем спрятать фиговину в воде. На первой излучине около пятнадцати футов глубины. Никто эту штуку здесь не отыщет.
Мы залезли в лодку и спустились вниз по течению. Там утопили контейнер и продолжили путь к выходу из бухты, где посидели с полчаса, наблюдая за яхтой Хукера. Была середина дня, и джунгли парили. Ни ветерочка и стопроцентная влажность. Влага оседала у меня на лбу и сбегала по щекам, капая с подбородка.
- У тебя кондиционер на яхте есть? – спросила я Хукера.
- Угу.
- Вези меня к нему.
Мы доплыли до «Счастливой Потаскушки» и покружили вокруг нее. Никаких признаков жизни.
- Ты думаешь, эти гады ждут нас на яхте? – спросила я Хукера.
- Угу.
- Как ты думаешь, мы можем на надувной лодке доплыть до Майами?
- Какие у тебя отношения с Господом?
- Весьма шаткие.
- Тогда я бы не рассчитывал на путешествие в Майами в надувной лодке.
- Я чувствую себя незащищенной в нижнем белье.
Хукер помотал головой:
- Прости, что не оправдал своей роли защитника в лучшей мере. Следовало мне быть ловчее.
- Ты не виноват. Ты был великолепен. Ты вытащил пиявок из волос голыми руками.
- Меня чуть не вырвало. Хорошо, что я умею водить машину, потому что чертовски уверен, что не заработал бы на жизнь разведением пиявок.
Через десять минут мы причалили к правому борту. Никто из нас не произносил ни слова. Мы прислушивались. Наконец, я завозилась.
- Иди, разберись с этим, - предложила я Хукеру. – Я устала ждать. Давай привяжемся к площадке для ныряния.
- Я не собираюсь привязываться, - сказал Хукер. – Оставайся в лодке, я пойду осмотрюсь. Ты знаешь, как работает эта штуковина, если что?
- Да.
Хукер разок обвязал канат, чтобы установить лодку на месте, и взобрался на яхту.
- Если тебе придется смываться, постарайся добраться до материка. Это весь мой план.
Я смотрела, как он пересекает палубу и открывает дверь каюты. Дверь за ним наполовину закрылась. Я услышала, как он орет «Барни, сматывайся!». Потом раздались выстрелы. Хукер выкатился из каюты и рухнул на палубу.
В дверном проеме появились парень с прилизанными волосами и его партнер. У партнера была полностью забинтована нога. А рука прилизанного парня висела на привязи. «Слизняк и Хромоног», - подумала я. У обоих было оружие, и оба не выказывали счастья при виде меня. И удивления тоже.
- Везет же мне, - произнес Слизняк. – Моя любимая личность. Никак не могу от тебя избавиться. Как привязчивая сыпь. Где твой брат?
Глава 9
Я глазам своим не верила: они застрелили Хукера. Он лежал лицом вниз на палубе и не шевелился. Сердце у меня зашлось, и меня охватило такое бешенство, что застило мне глаза.
- Ступай в рубку, - приказал Слизняк, махнув мне стволом.
- Слушай, ты, кусок вонючей слизи, - завопила я, вылезая из лодки с веслом в руках. – У меня по-настоящему паршивый день сегодня. Сначала паук, потом пиявки. У меня трусы впились в задницу, и я ненавижу эту долбанную сырость. Не собираюсь я ни в какую рубку. Лучше застрели меня, как Хукера, но ты меня туда не загонишь.
- Леди, соблазн, конечно, великий, но мне нужно услышать от тебя кое-какие ответы.
- Никаких таких ответов ты от меня не получишь. И вон с нашей яхты.
Оба парня разом вздохнули.
- Взять ее, - приказал Слизняк Хромоногу.
Хромоног переступил через Хукера и потянулся ко мне. Я размахнулась и что было силы заехала плашмя ему по животу веслом. Бац. И Хромоног свалился на палубу, и из него вышибло дух.
Удар вышел непроизвольно, последствия неудачной помолвки с одним великим кикбоксером. Брюс Лесковиц большим умом не обладал, и его мистер Тупица имел привычку шляться, где ни попадя. Зато тело у Брюса было сказочным, и он обучил меня кикбоксингу до коричневого пояса. Кто бы подумал, что мне когда-нибудь пригодятся приемы борьбы? Пути господни неисповедимы.
Слизняк наставил на меня пистолет:
- Опусти весло.
- Нет.
- Не вынуждай меня стрелять.
- Давай, стреляй в меня, - заявила я Слизняку. – Если не застрелишь, я надеру тебе задницу.
Ладно, признаю. Я малость слетела с катушек. Несла всякую чушь от отчаяния и на адреналине. У плохого парня имелся пистолет, а у меня всего-то навсего весло. Дело в том, что хоть я и знала приемы каратэ, но по части надирания задниц большого опыта в моем арсенале не было. Просто слова казались подходящими случаю. Так бы заявил Скала (Дуэйн (Скала) Джонсон – Прим.пер.), верно?
Однако как Скалу меня не восприняли. Слизняк захохотал. Реакция совершенно подходящая, но не совсем то, что стоило выказывать по отношению к женщине на грани.
Я замахнулась на негодяя веслом, и он отступил в сторону. Но места для маневра у него было немного. Я развернулась и хорошенько приложила его по поврежденной руке ребром весла. Пистолет у него случайно выстрелил. Тут я пихнула Слизняка веслом, он потерял равновесие и отправился в плаванье, свалившись за борт.
