Маргарита Южина - Хомут на лебединую шею
– И чего? – продолжал допытываться мужик, ковыряясь спичкой в зубах.
– Да ничего! – не выдержала Гутя. – Вы мне войти-то дайте! Или боитесь слабую женщину в дом впустить? Не бойтесь, не трону!
Мужик хмыкнул и посторонился.
– Так бы сразу и сказала – хочу, мол, войти, а то кричать давай…
Гутя прошла в комнату и огляделась. Зря она сюда вошла, погорячилась. Лучше бы там, на лестничной площадке, на свежем воздухе… В комнате у Сазона дышать было абсолютно нечем. На маленьком журнальном столе валялась газета с остатками чего-то съестного, и этот натюрморт смердел невыносимо. Между тем, судя по обстановке, здесь жила вполне обеспеченная семья. Нет, здесь ничего не было роскошного и богатого, но мебель стояла еще достаточно новая. Видеодвойка, жалюзи на окнах какой-то небывалой расцветки, телефон с определителем. И везде толстый слой пыли, жирные следы чьих-то пальцев, потерявший цвет от грязи ковер.
– Так ты чего хотела? – подождав, пока гостья осмотрится, спросил Сазон.
– Я у вас вот что хотела спросить… Вы же друг Псова Назара Альбертовича? – начала Гутя, но мужчина ее строго прервал.
– Не друг, знакомый. Называйте вещи своими именами.
– Хорошо, вы знакомый Псова, а с ним случилось большое несчастье. Мне сообщила одна знакомая…
– Минуточку подождите, там кто-то меня на лестнице… Сейчас… Минутку…
Сазон не успел договорить. Он еще несколько секунд прислушивался, а потом выскочил в подъезд. Почти сразу же там раздался его бас, потом послышался топот, и все стихло. Гутя осталась ждать. Она даже не могла позволить себе сесть – все было настолько заляпано, что пришлось бы дома весь вечер отчищать пальто.
Время шло, а Сазон все не появлялся. Интересно, что он там такое мог услышать на площадке? Гутя осторожно высунула нос из двери – никого. Она вернулась в комнату. Еще подождала. Неожиданно в коридоре послышались шаги, потом дверь распахнулась, и на пороге появилась женщина. Она стремительно вошла в комнату и направилась сразу к Гуте.
– Что вы делаете в моей квартире?! – сурово спросила она. – Кто вы такая?! Вы воровка?! Вы пришли меня грабить?! Сейчас я вызову милицию!
Женщина кинулась к телефону и стала набирать номер. Скорее всего «ноль два».
– Что вы делаете? Вы что, на самом деле вызываете милицию? Я же жду вашего мужа! – возмутилась Гутя. – Он мне сказал, что сейчас вернется, вышел в чем был – в майке и штанах, и вот уже второй час его нету.
Женщина бросила трубку и плюхнулась на диван. Она была уже не молодая, с длинным и неглупым лицом, волосы были убраны в маленькую кочку, морщины тщательно замазаны. И еще она была чудесно одета. Гуте даже стало немного жалко, что дама прямо на грязный диван садится в таком замечательном пальто.
– Что вы мне говорите? Какого мужа вы ждете? Я сама его жду уже восемнадцать лет. Он вышел от меня еще в пору моей первой молодости и до сих пор где-то задерживается. Смею думать, что не на работе. Что вам надо?
Гутя, все еще не решаясь сесть, переминалась с ноги на ногу возле дивана.
– Мне нужен Сазон. Я пришла, позвонила, он мне открыл, а потом…
– Подождите, какой Сазон вам нужен? – через очки устало взглянула на гостью женщина. – Вы хоть понимаете, что никакого Сазона здесь нет и никогда не было. И вообще вы серьезная женщина, а несете какую-то околесицу! Сазон – это что – имя, кличка? Если имя, то должна еще быть и фамилия, отчество! Если кличка… Если кличка, то это вообще ко мне не может иметь никакого отношения, у меня, знаете ли, квартира, а не притон.
Глядя на «образцовый порядок», Гутя не стала бы так утверждать.
– Но вы поймите! Я не ворвалась к вам, ломая двери! – начала она уже кипятиться. – Не вскрывала ваш замок, мне открыл мужчина! И он совершенно свободно здесь себя чувствовал. И потом, его-то как раз не удивило, что мне нужен Сазон. Он не спросил, имя это или кличка. Он сразу признался, что Сазон – это он и есть! А сами вы кто?
Такого хамства хозяйка квартиры не ожидала. Она молча достала паспорт и сунула его прямо Гуте в нос. В паспорте красовалось длинное лицо дамы и было четко пропечатано, что это Данилова Полина Андреевна.
– Вам прописку показать? – спросила Данилова и развернула страницу с пропиской.
Гутя внимательно посмотрела запись, но это ей не дало ровным счетом ничего – она ведь дом нашла только по словесному описанию Инночки. Как называется улица, какой номер дома и квартиры, ей было совсем неведомо. Хотя нет, номер квартиры она успела разглядеть – пятьдесят семь, и в паспорте стояла такая же квартира. Гуте куда интереснее было посмотреть страничку с именем мужа, но Данилова Полина Андреевна с перекошенным лицом убрала паспорт в сумочку и повернулась к Гуте.
– Хорошо, я поверю, что вы не врывались в мой дом с преступными намерениями. Идите домой… или куда хотите, только уходите. Мне надо отдохнуть, я страшно устаю на работе.
– А где вы работаете? – невинно спросила Гутя.
– А где ваше удостоверение? – вопросом на вопрос ответила Полина.
– Ка… Какое удостоверение вы имеете в виду?
– Ну как какое? Вы же уже потихоньку начали меня допрашивать, или я что-то путаю?
– Нет, ну что вы! Вам это показалось. Я… честное слово, я даже в мыслях такого не держала, – принялась заглаживать промах Гутя.
– Я рада. Честное слово, рада. Терпеть не могу сыскарей, вы уж простите. Ну и как, вы, слава богу, уходите или, не дай бог, остаетесь?
Гутя поджала губы, высокомерно хмыкнула и вышла.
Ситуация оказалась более чем странной.
Варя не стала просить мужа довезти ее до Квадратного переулка. Она выскочила из машины возле офиса, помахала мужу ручкой и, едва родной «жигуленок» скрылся из виду, тут же поймала такси.
– Мне на Квадратный, четыре.
– А это где ж такой? – призадумался водитель.
– Не знаю, посмотрите по карте. Я там ни разу не была.
Квадратный переулок оказался поблизости от места работы Фомы. А дом четыре и вовсе вплотную примыкал к зданию поликлиники.
– Ишь как устроилась, – шипела Варька, вылезая из такси.
Теперь надо было узнать, где находится квартира сто семьдесят один. Побродив возле подъездов и изучив все маленькие таблички с номерами квартир, Варька вскоре уже точно знала, где живет разлучница. Подниматься к ней не имело смысла, но и толкаться возле подъезда тоже ей не улыбалось. Ирка Серова, может быть, уже давно ушла. Или, наоборот, только заявилась, и теперь Варе придется торчать здесь до первых петухов. И все же удача сегодня решила погладить Варю щедрой рукой по голове.
– Ира!! Ир!! – внезапно раздалось прямо за Вариной спиной.
Парень в круглой маленькой шапочке и в огромной куртке задрал голову вверх и звал неизвестную Иру. На балкон тотчас же выскочила сама Серова.
– Чего орешь? Сейчас, оденусь и выйду! – гаркнула она на парня.
– Ну тогда сама добираться будешь, поняла? Мне некогда тебя ждать, там уже все собрались!
– Мотай, я сама доеду! – распорядилась Ирка и с балкона исчезла.
Варя немедленно затаилась за трансформаторной будкой. Сейчас главное – не пропустить Серову. Интересно, куда это она собирается? Вот ведь жизнь у человека – ни работы, ни заботы, и чем только занимается целыми днями? Вот и сейчас. Ее уже давно ждут, а она все еще не думает выходить.
– Привет, Санина! – раздалось позади Вари.
– Я не Санина уже, а Неверова, – поправила она кого-то и только потом оглянулась.
Перед ней стояла свежая, накрашенная и пахнувшая парфюмерным магазином Ирка.
– Ты чего здесь торчишь? Ждешь кого?
Варька принялась изображать заблудшую овечку:
– Ой, Ирочка! Как же здорово, что я тебя встретила! Я, понимаешь, по работе здесь… У вас поблизости нет поликлиники? У меня к ним письмо, а где эту поликлинику искать, ума не приложу. Слушай, а ты чего здесь?
– Так я здесь живу, – пояснила Ирка и внимательно присмотрелась к бывшей однокласснице. – А чего это ты плутаешь? Вот ведь поликлиника, неужели тебе муж не сказал? Или ты не знаешь, где работает твой любезный? А-а-а, понимаю, ты его стережешь! Правильно, он у тебя видный, за ним нужен глаз да глаз.
Варька немного пришла в себя и во всю ширь развернула «театр одного актера».
– Что ты говоришь?! Ты здесь живешь? Вот в этой махине? Я представляю, какая там планировка! Чего ты про мужа-то сказала? Он в этой поликлинике работает? Ну что за человек! Я ему вчера все уши прожужжала, что мне надо в поликлинику письмо отвезти, а он даже словом не обмолвился, что это к ним! – и, доверительно понизив голос, сладко запела: – Ты себе не представляешь, он у меня как ребенок. Это он специально придумал, чтобы я к нему на работу заявилась. Ну сказал бы, что письмо нужно отдать главврачу – никакой романтики, а тут… А, кстати, откуда ты знаешь, что мой муж видный? Ты что, видела его? А чего это у тебя так глаза разгорелись? Неужели ходила к нему? А-а-а, понимаю, у тебя теперь ухажеров не густо и ты кидаешься на женатых, да? Слушай, хочешь, я своей маме скажу, она тебе какого-нибудь неказистого мужичка сыщет?
