Татьяна Луганцева - Отставной козы барабанщица

Рядом с Яной стоял Эрик, и они общались друг с другом. Молодой человек тоже успел посетить ванную, переоделся в черные джинсы и свободную трикотажную кофту. На его лице, на смуглой шее виднелись кровоподтеки и ссадины. А его изуродованные пальцы уже осмотрел и перебинтовал вызванный врач. От госпитализации Эрик отказался в свойственной ему доброжелательной манере, но в то же время твердо.

– Прививку надо бы сделать, – покосилась на него Яна.

– Я делал не так давно, – ответил Эрик.

– Покусала собака?

– Возился в земле и сильно поранился. Мне тогда в больнице и от бешенства, и от столбняка прививку сделали, – засмеялся Эрик, любуясь ее длинными, легкими, только что вымытыми волосами. – У тебя чудесные волосы, они так и играют на солнце бликами.

– Что ты делал с землей? – не отреагировала на комплимент Яна, только зарделась румянцем.

– Я ухаживаю за садом в качестве садовника, – пояснил Эрик.

– За этим? – оживилась Яна и снова бросила восхищенный взгляд на окрестности. – Какая красота!

– Сад действительно неплохой, а вот садовник не слишком профессиональный, – ответил Эрик, – так что не суди строго. Я не деньги экономлю, а на самом деле решил приобщиться к природе, как мой дед и отец. А у тебя еще и глаза красивые…

– Слушай, не надо меня расчленять! Что значит: волосы красивые и глаза? Я вообще вся ничего! – высказалась Яна, правда, покраснев.

– Согласен, – улыбнулся Эрик и приблизился к Яне поближе.

– Как-то холодно стало, – сделала шаг в сторону Яна.

– На улице тепло.

– А мне холодно! – отвернулась она. – Знобит меня что-то… набегалась я по вашим подземельям.

Кассандра сидела в плетеном кресле рядом со швейцарским полицейским, укрытая теплым пледом, и умиротворенно смотрела вдаль.

– А вы неплохо смотритесь вместе, – отметила она, глядя на молодых людей. – Красивая пара.

– Скажете тоже! – фыркнула Яна.

– Это все лирика. Давайте вернемся к делам, – наконец очнулся Леонардо, явно не разделявший романтичного настроения Эрика.

Яна с радостью отскочила от Эрика и села за круглый стол переговоров.

– А что вы хотите узнать? Я же говорила вам правду, а вы не верили.

– Мне теперь на колени перед вами упасть?

– Встать, – поправила его Яна.

– Чего «встать»? – не понял полицейский.

– Говорят так: «встать на колени».

– Как на них можно встать? Да бог с ними! У меня до сих пор в голове не укладывается, как могло произойти столь дерзкое преступление. Бандиты, конечно, вели себя нагло, но глупо. На что они рассчитывали? Хм, принесите нам несколько миллионов… Ага, сейчас!

– Ну уж Яну-то Цветкову с Кассандрой они точно не ждали, – откликнулся Эрик, улыбаясь.

– А вот что произошло с Кассандрой, мне вообще непонятно, – оживился Леонардо, буквально просверливая в Яне дырку взглядом.

Яна сконфуженно опустила голову. Да, здесь у нее вышла большая промашка…

Дело в том, что директриса хосписа, то есть главный врач Ингрид, засиделась, как говорится, в девках. Ей уж сорок лет стукнуло, а мужика все не было. От тоски она уже выла по ночам на луну и кидала странные взгляды на всех мужчин, появляющихся в поле ее зрения. А ведь, учитывая специфику ее работы, смотреть-то ей было особо не на кого. Что делать? Одним словом, ягодка уже давно даже не созрела, а переспела. И тут наконец-то нашелся один мужественный человек, готовый броситься на эту амбразуру.

Мужчина привез в хоспис своего дедушку лет ста. Разговорились, попили вместе чаю, прогулялись по городу, сходили в филармонию и… Как же Ингрид ждала этого «и»! Но оно все не наступало. Ее избранник всячески сторонился близости с ней, и дама уже не знала, что ей еще придумать. Призывные взгляды и глубокий вырез кофточки были. А теперь что – пустить в ход специально разученные восточные танцы или ничем не прикрытое предложение «проехать с нею в номера»?

Наконец новый знакомый был вынужден признаться, что готов провести с ней вместе всю жизнь, но как мужчина он слаб. Однако Ингрид подобное положение не устраивало, и она решила помочь любимому человеку. И вот накануне очередного свидания она по великому блату и за большие деньги заказала ампулы очень дорогого японского лекарства, способного сотворить с мужской потенцией чудеса.

Ингрид просто трясло от возбуждения. Это был ее последний шанс, об этих ампулах она и говорила, что лекарство нужно ей именно в тот день. Аптекарь являлся дальним родственником Ингрид, и собака была натаскана на пробежку между их домами. Иногда, когда докторше было необходимо доставить небольшое количество каких-то препаратов, а послать было некого, миссию курьера выполнял дрессированный пес, как своего рода почтовый голубь. Вот и в тот знаменательный день Ингрид очень переживала и нервничала, как пройдет свидание с ее возлюбленным. Обнаружив пропажу ценного лекарства, она впала в панику, женщина просто рвала и метала! Ведь, во-первых, у нее не было больше денег на дорогостоящее средство, а во-вторых, лекарство-то заказывалось заранее.

Когда все это дошло до сознания Яны, она впала в ступор. Оказывается, госпожа Цветкова заподозрила преступление там, где его не было и быть не могло! Оговорила честную женщину, работающую на такой тяжелой работе. Мало того – разрушила ее личное счастье, так поздно встреченное! Яна попыталась было оправдать себя в глазах Леонардо.

– Но на Кассандру-то медсестра этого хосписа буквально напала со своим уколом! Кася же всем подтвердила – ей тоже так же показалось, и…

– Вашему больному воображению все это показалось! – прервал лепет Яны полицейский. – Дело в том, что Ингрид уже все нам объяснила. Медсестра Моника в прошлом страдала алкоголизмом, но вовремя опомнилась, прошла курс лечения и получила свой последний жизненный шанс – работу в хосписе. Моника взялась за выполнение обязанностей с рвением, доказывая всем, что она сможет победить свою пагубную страсть. Однако кое-какие проступки за ней все-таки были замечены, а спрос с нее был двойной – Моника ведь находилась на испытательном сроке, до первого замечания от руководства хосписа. Доктор Ингрид очень требовательна на работе, и она строго-настрого велела дежурной медсестре Монике сделать инъекцию Кассандре. Вот та и вошла в раж, решила сделать ее во что бы то ни стало. Как представила, что сейчас не выполнит поручение Ингрид, а потому окажется на улице, так ее и обуяла ярость. Конечно, ее поведение требует очень внимательного рассмотрения, и главврач уже сделала определенные выводы – уволила сотрудницу. Так что для Моники инцидент все равно плохо закончился. А на распечатке, которую вы сделали в кабинете Ингрид, патологоанатом, работающий в лаборатории, написал…

– Что именно? – поинтересовалась Яна, уже осознав, что ее миссия спасения Каси от доктора Зло полностью провалена.

– Он написал ей на латыни, да еще корявым почерком, да еще вперемежку с французскими и немецкими словами. Не помню дословно, но попытаюсь воспроизвести: «Дорогая Ингрид, твой юмор неуместен! У меня сейчас очень много работы, чтобы я смог по достоинству оценить твой розыгрыш. Несколько часов я изучал присланное тобой вещество, думая искренне, что анализ очень важен для тебя. О, это очень возбуждающее средство! Где ты его раздобыла? Приняв лекарство, любой потерянный для женского общества мужчина несколько часов может принимать участие в сексуальном марафоне. Может, это намек? Я его принял! Только со мной все еще не так плохо, уверяю тебя, дорогая Ингрид! А в целом, думаю, для твоих пациентов данный препарат скорее опасен. Японские капельки могут очень сильно перевозбудить сердечную и нервную систему старичков, а к тому же вызвать желудочно-кишечное кровотечение. Хотя о чем я говорю? У тебя же хоспис! Для твоих пациентов и речи не может идти о сексуальных утехах».

– Вот такое письмо содержала та распечатка. Так что заключение эксперта полностью подтверждает слова Ингрид, – забил последний гвоздь в крышку гроба Яниной проницательности Леонардо.

И госпожа Цветкова поняла, что явно переоценила свои способности сыщицы и свой нюх на преступления и плохих людей. «Наверное, сказалось, что я нахожусь в горах, где не такое насыщение крови кислородом, как у нас, и не такое давление… Вот я и отупела совсем», – попыталась она хоть как-то себя оправдать. Пусть и мысленно.

И вот сейчас на террасе возле замка полицейский с милой улыбкой на лице все-таки прицепится к «самому слабому звену» Яны Карловны Цветковой.

– Итак, незаконное проникновение на чужую территорию…

– Яна просто зашла в кабинет, она находилась в хосписе, – встрял сразу же Эрик.

– А что она там делала? – вскинулся Леонардо. – Кто она Кассандре? Ведь не родственница же! Обман и подлог!

– Она мой друг, – подала голос Кася, поднимая сухую ладошку, словно на присяге.

Яна чуть не прослезилась от такой заботы и защиты. Ведь и Эрик, и пожилая пациентка хосписа до этого не были в восторге от ее поведения.