Дарья Донцова - Ромео с большой дороги
– Что-нибудь найдется! – оптимистично воскликнула Феня.
– Нельзя терять ни одного дня, – возбужденно говорила Анна, – собирайся!
– Куда?
– Завтра с утра поедешь в деревню Селькино, там вроде у одной бабы, Катерины Михайловны Сиротиной, дом на лето свободный есть, мне коллега по работе адресок дала. Вот, держи.
– Не успею до трех обернуться, – озабоченно помотала головой Феня. – Ну-ка, посчитаю: до вокзала добраться, на электричке минут пятьдесят ехать, затем автобус, да он сразу не придет… В общем, как минимум два с лишним часа туда, столько же назад, с хозяйкой поболтать, избу посмотреть… Этак к вечеру только вернусь.
– И что? – недоуменно прищурилась Анна.
– Риточку надо из школы забрать, – напомнила Феня. – Кстати, и отвести на занятия тоже, Алешу на секцию проводить, у Ксюши музыкалка.
– Я сама займусь детьми, – улыбнулась Анна. – Езжай в Селькино, нам сейчас важно дачу найти.
Пятнадцатого мая Феня в легком недоумении отправилась на вокзал. День у няньки прошел плохо: электричка тащилась со всеми остановками почти полтора часа, до нужной деревни пришлось несколько километров идти пешком, потому что автобус сломался. В довершение всего в селе не оказалось женщины по имени Катерина Михайловна Сиротина. Феня попыталась договориться с другими хозяевами, но никто не хотел пускать на лето москвичей с тремя детьми и няней. Пришлось Фене ни с чем ехать назад. Обратная дорога оказалась такой же муторной, нянька устала, словно лошадь, тянувшая воз с железом.
Домой Феня приехала поздно, открыла дверь и вздрогнула. В квартире стояла тишина, нигде не горел свет, не работал телевизор.
– Петр Михайлович! – позвала Феня. – Анна Сергеевна! Вы где? Риточка, Ксюша, Алешенька!
Никто не ответил. Испугавшись еще больше, нянька побежала в глубь квартиры. Тревога росла и ширилась – хозяева и дети исчезли. Кастрюля с супом и котлеты на сковородке не тронуты, в маленьком чайнике мутно поблескивала вчерашняя заварка.
В полной растерянности Феня села на табуретку. Получалось, что хозяева не обедали, не пили чай, не ужинали… Не успела нянька собраться с мыслями, как раздался звонок в дверь. Женщина бросилась в прихожую, за порогом оказалась соседка, Нина Ивановна.
– Фенечка, – запричитала она, – горе-то какое страшное!
– Что случилось? – помертвела няня, приваливаясь к стене. – Алешенька… под машину попал? Он вечно торопится…
– Нет-нет, – быстро возразила Нина Ивановна, – слава богу, дети живы и здоровы, Ксюша и Алеша у нас, Риточка вместе с Анной в больнице. Петр Михайлович попросил младшенькую привезти… Видно, больше всех ее любит. Напали на него, ранили сильно…
Феня вцепилась в вешалку. Естественно, нянька моментально вспомнила Новый год и подслушанный разговор. Нина Ивановна, абсолютно не подозревавшая о мыслях Фени, как ни в чем не бывало рассказывала невесть где узнанные подробности.
– Автобус подъехал, а в нем сорок штук бандитов с автоматами. Народу они положили – страсть! Сто прохожих! Вот ужас! По телику «Новости»ќ показывали, я как раз кофе пить села, гляжу – Петр Михайлович лежит, весь в крови. А тут Аня прибегает, кричит: «Ниночка, родная, сбегай за Ксюшей и Алешей, пригляди за ними! Я только Риточку из школы взять успела! О, вон как теперь телевидение работает, чуть ли не сам момент свершения преступления сняли…» А журналист тут как раз объяснил, что съемочная группа в соседнем дворе была, хотели в «Новостях» про какую-то актрису рассказать, у той квартиру ограбили утром. Ну приехали, поставили возле подъезда камеру, и вдруг стреляют! Ясное дело, понеслись на звук выстрелов и такое Чикаго застали… Анна же…
– Когда случилось несчастье? – дрожащим голосом осведомилась Феня.
– Около полудня, – деловито ответила Нина Ивановна и продолжила рассказ о телевизионщиках.
Нянька остолбенело глядела на соседку, в голове у Фени неожиданно возникла странная мысль. Хозяйка внезапно отправила прислугу в деревню к несуществующей тетке, ехать пришлось за тридевять земель. Отчего возникла столь острая необходимость именно сегодня катить за город? Анна не любит заниматься детьми, а завтра у Петра выходной, по логике вещей, хозяйка должна была велеть ехать Фене в день, когда хлопоты о школьниках возьмет на себя муж. К чему поспешность? Одни сутки роли не играют.
И еще. Телевидение, столь удачно оказавшееся на месте преступления, показало налет на инкассаторов вскоре после полудня. Анна примчалась к Нине Ивановне в кратчайший срок после нападения банды. Каким образом жена узнала о несчастье с мужем? Она глядела телевизор на службе? Пусть так, но имеется один нюансик: фирма, в которой работает Анна, расположена на другом конце Москвы, женщина тратит на дорогу в один конец почти два часа, она бы не успела так быстро примчаться домой. К тому же Анна умудрилась еще и Риту забрать из школы. Ладно, пусть ей на работу моментально позвонили из милиции… Нет, все равно не складывается!
Привалившись к стене, Феня зашевелила пальцами правой руки. Значит, так. В инкассаторов стреляют около полудня, а спустя час в квартире Нины Ивановны появляется взбудораженная Анна с перепуганной Риточкой. Следовательно, хозяйка уехала со службы в… десять? А может, она и вовсе не ходила на работу? Позвонила начальнику, растолковала тому ситуацию с дачей, попросила отгул? Анна обычно не манкирует своими обязанностями, ей охотно пошли бы навстречу… Но к чему такие сложности? Назавтра Петр Михайлович был бы дома и проблема с детьми решилась бы очень легко…
– Они сегодня везли огромные деньги, – вылетело из Фени, – вот почему речь зашла о деревне! Она меня убрала из дома, чтобы не мешала!
Нина Ивановна округлила глаза.
– Сумму точно не назвали, обтекаемо сообщили: «Пара миллионов долларов». Петру Михайловичу повезло…
Феня потрясла головой. В мозгу помимо воли крутились очень нехорошие мысли: банда стреляла в инкассаторов в полдень, в полпервого на место происшествия явились менты, приехала «Скорая», пока уложили раненого, пока доставили в клинику… Да Анне раньше пяти вечера не позвонили бы, о жене пострадавшего вспомнили бы в последнюю очередь, не до нее ни ментам, ни врачам. Откуда хозяйка услышала про налет?..
– Только ногу Петру Михайловичу прострелили, – довершила рассказ Нина Ивановна, – жив остался, на радость Анечке и деткам. А вот второго, напарника его, застрелили.
– Совсем? – прошептала Феня.
– Намертво, – подтвердила Нина Ивановна. – Крови там! Ну, я побегу. Ты когда за детьми зайдешь?
– Через десять минут, можно?
– Да хоть на ночь оставляй, – радушно предложила соседка и была такова.
Феня на дрожащих ногах отправилась на кухню и попыталась привести себя в чувство при помощи кружки крепкого чая. Постепенно в мыслях просветлело. Значит, Анна сумела убедить Федора совершить преступление. Но что-то не сработало, и Кулькин погиб. Как же поступить теперь Фене? Опрометью нестись в милицию? Сообщить о подслушанном зимой разговоре? Выдать Анну?
Несчастная нянька снова ощутила головокружение, и тут опять раздался звонок. Феня ринулась в прихожую и, не посмотрев в «глазок», отперла замок. Нянька ожидала увидеть Анну и Риту, но в прихожую ворвалась растрепанная Алевтина.
Не успела Феня охнуть, как всегда апатичная Аля закричала:
– Где сука?
– Тише, – испугалась нянька и, втащив красную от гнева Кулькину в прихожую, захлопнула дверь.
Аля, тяжело дыша, смотрела на Феню.
– Разве можно так орать? – укорила нянька Кулькину. – Соседи уши развесили, небось уж все к «глазкам» прилипли.
– Где сука? – повторила Аля.
– Кто? – отступила в коридор Феня.
– Анька!
– Она в больнице, у Петра Михайловича, – пояснила Феня.
Аля повернулась и молча пошла в комнаты.
– Вы куда? – возмутилась нянька. – В ботинках! Грязи нанесете!
– Грязи тут и без меня достаточно, – неожиданно ласково вступила в разговор Аля. – Так где эта сука? Отвечай! Куда спряталась?
– Я понимаю, что у вас горе, – попыталась обуздать Алевтину Феня, – но мы-то в чем виноваты?
– Горе? – протянула Аля. – Ах, горе! Да она моего Федора… Сволочь! Сука! …!
Феня испуганно заморгала, Аля живо обежала квартиру и вновь спросила:
– Так где, говоришь, она?
– Анна Сергеевна в больнице, – побоялась ругаться с явно ополоумевшей Кулькиной нянька.
– Деньги давай! – потребовала Аля.
– Какие?
– Те самые.
– Ничего не знаю.
– Врешь, сволота! – весело воскликнула Аля и начала громить квартиру.
Сначала Кулькина вывалила на пол содержимое шкафов в спальне, потом стала открывать комоды в детской.
– Перестаньте! – тщетно пыталась усовестить хулиганку Феня. – Прекратите!
Но Кулькина не обращала никакого внимания на просьбы и причитания няньки. Когда же Феня попыталась схватить Алевтину за руку, Кулькина глянула ей в лицо и спокойно сказала:
