Дарья Донцова - Компот из запретного плода
– Потом поговорим.
Я несколько раз пыталась возобновить разговор, затем поняла, что Фасе неприятны воспоминания, и замолчала. Тайны комплекта узнать так и не удалось, бабуля умерла, не открыв ее, я своим детям об уникальности украшения не рассказывала, оно вместе с сережками мирно лежало у меня в шкатулке. В нашей семье имеются раритетные ценности, но мы держим их в банке, этот же набор особых денег не стоил, лично для меня он был ценен как память, и еще я была свято уверена – цветочки приносят удачу, поэтому и хранила их у себя. Моя дочь и невестка никогда не покушались на эти цацки, они понимали, что ожерелье и серьги дороги мне как вещь, доставшаяся от бабушки. К тому же набор был не в их вкусе.
– Я понятно объясняю?
– Более чем, – слегка испуганно ответил Серж.
– Я надевала цепочку с цветочком лишь в тот момент, который считала значимым для себя, она висела на шее в день поступления в институт, брала украшение в больницу. Колье же не трогала никогда. Ясно?
– Да, да, – закивал Серж.
– Сознание того, что в комоде находится талисман, создавало ощущение защищенности. Совсем недавно я, сама не понимая почему, нацепила цепочку. Ничего особенного не ожидалось, просто что-то стукнуло внутри, некий голос велел: «Надень ее».
– Знакомое чувство, – пробормотал Серж, – со мной такое случалось. Идешь по делам, вдруг ноги тормозят, а в голове звучит: «Не надо туда, плохо будет».
– Так вот, ушла с цепочкой из дома, потом, не сняв ее, легла спать и утром не снимала… А затем нас обворовали мошенники, некие люди, прикинувшиеся специалистами-геронтологами. Ну да это неинтересная для вас часть. Им достались не плохие и не дешевые вещи, но не эксклюзив, так, массовый ширпотреб, который мне, дочери и невестке дарили разные люди. Но я лишилась ожерелья и серег, осталось лишь утешаться тем, что на шее болтается цепочка с цветочком, следовательно, удача окончательно не покинет меня. Дальнейшее вам известно, прихожу сюда и вижу ожерелье. И что должна я подумать? Серж скупает краденое?
Парень вскочил.
– Нет, имею дело лишь с интеллигентными людьми. Поверьте, не вру, мои поставщики – вымирающий класс старушек. Бывшие актрисы, некогда знаменитые, а теперь всеми забытые особы, вдовы высокопоставленных чиновников, писателей, военных. Кое-кто из бабушек даже не понимает, чем обладает, но я их не обманываю. Вот недавно одна из моих божьих одуванчиков приносит фигурку и щебечет:
«Сержик, продай, копеечная штучка, но больше ничего нет».
Я глянул и ахнул – скульптурка гоголевской Коробочки. В свое время одним из фарфоровых заводов была выпущена серия, она так и называлась – «Мертвые души». Сейчас коллекционеры тысячи за нее дадут, причем не рублей, а моя бабуся, надумав по одной штуке подборку сплавлять, попросила:
«Если кто за пятьсот рублей согласится, очень довольна буду».
Другой бы обрадовался, всучил бы бабке пару сотен баксов, а потом толкнул истинному ценителю за чемодан денег. Но я не такой! Свел старуху с одним дипломатом, любителем фарфора, теперь мой старушонок черную икру ложкой лопает.
– Но вы же видите, цветок от ожерелья!
– Да, ваша правда.
– Так откуда у генеральши украшение, если его у нас недавно украли?!!
Серж взял мобильный.
– Евдокия Семеновна? Извините, еще раз беспокою, можно мне к вам подбежать? Поговорить надо. Денежки за ожерелье? Да, конечно, несу.
Сунув телефон в карман, Серж сказал:
– Пошли, она в соседнем доме живет.
Я вынула кошелек.
– Сколько с меня?
– За что?
– Хочу ожерелье выкупить.
Парень нахмурился.
– Это невозможно. Так верну.
– Почему? Вы предложили вещь для продажи.
– Она же ваша.
– А вы зарабатываете деньги, помогая старухам, ведь не знали о происхождении колье?
– Нет, но верну так.
– Очень хочу получить его обратно, но бесплатно не надо.
– Глупости!
– Не могу!
Серж покраснел.
– Пошли к Бордюг.
– Это кто?
– Евдокия Семеновна Бордюг, вдова генерала. Знаете, мне очень неприятна эта история, всегда считал, что хорошо разбираюсь в людях. Евдокия Семеновна категорически не похожа на перекупщицу. И потом, ну зачем ей мне вещи сплавлять? Сама бы и толкала. На фиг ей еще и Серж? Давайте поторопимся и все выясним.
Глава 15
Серж не обманул, бывшая генеральша на самом деле обитала в двух шагах от его дома, в таком же старомосковском, правда, пятиэтажном здании.
По бесконечным лестничным пролетам мы взгромоздились почти на самый верх, Серж приоткрыл прикрепленную на старой дубовой створке латунную полоску с надписью «Почта» и заорал:
– Евдокия Семеновна, ау! Это Серж! Эге-гей!
– Вы не хотите воспользоваться звонком? – слегка удивилась я.
– Он не работает, – вздохнул парень, – кто-то срезал. Евдокия Семеновна-а-а!
– Иду, – долетело из щели.
Загромыхал замок, и на пороге появилась дородная дама в шелковом халате.
– Экий ты, Сержик, торопыга, – укорила она парня, – не могу же козой скакать. Я хожу не торопясь, а тебе все бы поскорей.
– Добрый день, Евдокия Семеновна, – ласково сказал Серж и поцеловал даму в морщинистую щеку. – Это Даша, знакомьтесь!
Старушка вгляделась в меня, я заулыбалась.
– Здравствуйте!
– Никак девочку завел, – констатировала бабуля, – сейчас я ей свежие тапки дам.
Кряхтя, хозяйка наклонилась и стала рыться в большом дубовом гардеробе.
– Старуха плохо видит и еле слышит, – шепнул мне Серж.
– С вашей стороны откровенное хамство сообщать мне об этом, – столь же тихо ответила я, – если бабуля настолько древняя, значит, я могу сойти за вашу девушку лишь из-за ее слепоты?
Серж заморгал, Евдокия Семеновна выпрямилась.
– Чего шушукаетесь? Эх, молодежь! Ладно, проходите в гостиную.
Серж уверенным шагом двинулся по коридору, я, быстро сунув ноги в холодные пластиковые тапки, поспешила за ним.
Сев за большой круглый стол, покрытый бархатной темно-бордовой скатертью, Евдокия Семеновна спросила:
– Сержик, ты принес мне денежки?
– Да, – кивнул парень.
– Вот, – торжественно повернулась ко мне бабушка, – если ты, деточка, надумала замуж выйти, то лучше нашего мальчика не найти. Знаю его… э… и не вспомнить сколько! Его мать у нас в горничных ходила, честнейшая женщина! Таких теперь нет! Благодарная! Когда Иван Петрович умер, сама понимаешь, средств не стало, а тут еще с дочкой несчастье. Осталась я одна, с маленькой внучкой на руках. Валечка же, поняв, что платить не смогу, бесплатно, бесплатно… понимаешь, безо всякой платы, помогала! Святая женщина! Теперь нас Сержик опекает. Он чудесный, мальчик родной… Выходи за него, а мы все твоими бабушками станем, и я, и Нинель Митрофановна, и Лилечка… Ей, увы, такого сына бог послал, слов нет!
– Евдокия Семеновна, – ласково остановил бабушку Серж, – вот это ожерелье, из цветочков, вы его где взяли?
Старушка моргнула слегка выцветшими глазами.
– Так в тумбочке.
– Уверены? – продолжил допрос Серж.
– Ясное дело, где ж еще!
– Помните, откуда оно у вас появилось?
– Иван подарил, – не моргнув глазом, соврала бабуля, – а вот по какому поводу, не скажу, давно дело было. Муж часто приносил презенты, и вот теперь дожила до печальной поры, распродаю его подарки, иначе от голода умру, пенсия копеечная, а у меня внучка на руках!
Серж взглянул на меня, я сняла с шеи цепочку и тихо спросила:
– Видите, мой кулон в пару к колье. Но один цветок…
Евдокия Семеновна тут же перебила меня:
– Да, да, его тоже Иван принес! Там и сережки были, но их Мила надела, прямо выхватила. А что, без подвесочек не продать?
– Евдокия Семеновна, – вкрадчиво завел Серж, – и цепочка ваша?
– Ясное дело!
– С этим цветочком?
– Конечно.
Серж закашлялся, а я сурово заявила:
– Вы врете.
Добродушное лицо Евдокии Семеновны побагровело.
– Милостивая государыня, – церемонно протянула она, – извольте подбирать выражансы, хоть вы и невеста Сержика, это не позволяет вам хамить пожилым людям.
– Евдокия Семеновна, – тихо ответил Серж, – Даша очень резко высказалась, я не одобряю ее поведения.
– Ты – милый мальчик, – понемногу успокаивалась старуха, – знаешь меня всю жизнь и понимаешь: Евдокия Бордюг никогда не лжет!
– Конечно, конечно, – закивал Серж, – просто ошиблись.
– В чем?
– Вы не приносили мне цепочку, только колье!
Бордюг выпятила нижнюю губу.
– Да?
– Да.
– Ну… может, запамятовала чего, – с неохотой призналась дама, – в коробочке много всякого лежит, и не упомнить.
– Муж столько надарил, что запутались? – вступила я в разговор.
– Ничего странного, жизнь длинной была.
Серж побарабанил пальцами по скатерти.
– Сейчас Даша кое-что расскажет, а вы послушайте.
По мере того как лилось повествование, лицо генеральши попеременно меняло цвет, оно то краснело, то бледнело, в конце концов Бордюг вцепилась пальцами в столешницу.
