Татьяна Полякова - Капкан на спонсора

— Номер дома?

— Восьмой, — подозрительно глядя на него, ответила я.

— Серьезно? А я живу в двенадцатом. Выходит, мы соседи.

— Выходит, — кивнула я, нисколечко ему не веря, совершенно ясно: он очень подозрительный тип и появился не случайно. Тут он вдруг посмотрел на свой кулак и чертыхнулся.

— Что с вами? — проявила я любопытство.

— Пальцы ободрал о глупую рожу одного придурка. Кровь идет. Кажется, я майку испачкал.

Как он мог ее испачкать, раз она уже несколько дне была невероятно грязной, ума не приложу. Но спорить я не стала, что ни говори, а парень — мой спаситель, и мне надлежит быть вежливой.

— Очень больно? — спросила я, все еще остерегаяся подходить ближе.

— Ерунда. — Он пошарил в карманах и чертыхнулся вторично. Я вновь проявила любопытство, а он пояснил:

— Ключи от квартиры потерял, ну надо же…

— Где потеряли? В сквере?

— Ага. Когда в троллейбусе ехал, они еще были, удостоверение кондукторше показывал, а они в кармана звякали. Точно помню…

— Вернемся в сквер? — неуверенно предложила я, возвращаться мне совершенно не хотелось, но ключей чело! век лишился по моей милости, и это обязывало.

— Да бог с ними, — отмахнулся верзила. — У соседей есть запасные. Объясню, в чем дело, небось простят, что я на ночь глядя…

Я вздохнула с облегчением, и мы зашагали дальше. Конечно, выглядел он совершенно неприлично, то есть вовсе не был похож на джентльмена, с другой стороны, он меня спас и что-то такое говорил об удостоверении. Вряд ли оно есть у бандитов… хотя по виду форменный бандюга, и с этим, как говорится, ничего не поделаешь. К тому же он с жуткого похмелья. Даже на улице от него несло, слов — но от винной бочки. Странные типы раскатывают с удостоверениями в наших троллейбусах. Но если бы не он… лаже страшно подумать, что могло произойти.

— Спасибо вам, — довольно громко сказала я, осмелев на углу собственного дома. До подъезда оставалось метров пятнадцать, а в тусклом свете подъездной лампочки я уже приметила своего соседа с первого этажа в компании друзей… трое или четверо. Правда, предыдущая троица на верзилу впечатления не произвела, но мой сосед занимался карате.

— Как тебя зовут? — спросил он.

Я вздрогнула от неожиданности и ответила:

— Анфиса.

— Как? — он вроде бы растерялся, а я разозлилась:

— Как слышал.

— Редкое имя, — точно извиняясь, заметил он. — А меня Романом. Громов Роман Андреевич. Давай знакомиться?

— Так мы уже познакомились! — нахмурилась я.

— Слушай, Анфиса, — перешел он на ласковый шепот, — можно я к тебе зайду, буквально на минуту… Руки в крови, майка грязная, неудобно в таком виде беспокоить соседей. Я только умоюсь и сразу назад, можешь даже входную дверь не закрывать и подождать меня на пороге.

— Что за глупости, — пожала я плечами. — Вы ведь из-за меня пострадали. Идемте.

Что это на меня нашло, ума не приложу. Вести к себе в квартиру темной ночью подобного типа полное безумие, но что сделано, то сделано. Вздохнув, я направилась к подъезду. Роман, печатая шаг, шел рядом. Парни расступились и недружно поприветствовали меня.

— Здрасьте, — мяукнула я, торопливо юркнув в подъезд, слыша, как вдогонку кто-то протяжно свистнул, а сосед дурным голосом пропищал:

— Анфиса, лучше возьми меня, он очень большой мальчик…

— Вот дурак, — покачала я головой и покосилась на Романа: что да, то да, мальчик действительно большой.

— Детишки, — равнодушно пожал он плечами, имея в виду публику у подъезда.

— Ага — икнула я и, замерев перед своей дверью, прислушалась — тишина. Дверь мне открыть не пожелали, что неудивительно, раз Женька так и не вернулась.

— А кто у нас дома? — бодро поинтересовался Роман.

— Никого, — хмуро ответила я и достала ключ. Открыла, включила свет в прихожей и без особой радости предложила: — Проходите.

Роман прошел, покрутил головой, осматриваясь, и спросил:

— Где ванная?

— Первая дверь налево, — кивнула я.

Он скрылся в том направлении, я немного подумала хлопнула входной дверью, прошла в кухню, где у меня в настоящее время стоял телефон, и включила автоответчик. Звонков было пять, но сообщений оставить никто не пожелал, только перед последними гудками мой голос отчетливо произнес «черт», а я, взглянув на холодильник, увидела прижатую магнитом записку, точнее, целое письмо. «Анфиса, — сообщала Женька, — мой роман бурно развивается. Жертвуя собой для общего блага, ночевать не приду. Может, позвоню, если выберу время. Ешь блины со сметаной и не скучай. На всякий случай оставляю номер телефона… Пока».

— Пока, — проворчала я и заглянула в холодильник. Молоко, сметана, а в сковородке в самом деле блины.

Послышались шаги, и в моей крохотной кухне, где мы с Женькой с трудом помещались, возник спаситель. Он умылся, смотрел покаянно и при этом старался не дышать в мою сторону.

— Я очень извиняюсь, — заявил он. — А нельзя чашку кофе? Чего-то голова ужасно болит…

— Неудивительно, — нахмурилась я. — Судя по вашему виду, вы пьете вторую неделю.

— Всего три дня, — обиделся Рома. — То есть сегодня четвертый. Опохмелялись просто…

— Здоровье надо беречь, — напомнила я известную истину и предложила неожиданно для самой себя: — Хотите блинов? Со сметаной?

— Еще как хочу, — обрадовался мой гость. — С закуской всегда проблемы, а у меня аппетит хороший.

Он попробовал втиснуться за мой стол, но из-за шкафа это было совершенно невозможно, там и я пролезаю с трудом.

— Садитесь здесь, — кивнула я на единственное удобное место на кухне, которое по праву хозяйки всегда занимала сама, и стала разогревать блины.

— А где у нас муж? — кашлянув, поинтересовался Роман.

— Что вы глупости говорите? — сурово оборвала я. — Стала бы я вас в дом пускать, будь у меня муж.

— Да, — кивнул он, — мужу это вряд ли бы понравилось. Вот мне, к примеру, точно бы не по душе пришлось… А почему такая красивая девушка не замужем?

— По кочану, — отрезала я. — Что это вы взялись болтать всякие глупости? Сами-то женаты?

— Нет, — поспешно ответил он.

— Конечно, — усмехнулась я, — когда пьешь по четыре дня кряду, не до женитьбы.

— У меня работа тяжелая, — вроде бы обиделся мой гость. — Надо иногда расслабиться. Три дня назад вернулись из одного паршивого места. Слава богу, все вернулись с головой. Ну и решили отметить… Именно по этой причине я и выпил с друзьями, вместо того чтобы дома в спокойной обстановке перечитывать классику, к чему я склонен значительно больше в силу своего характера.

Я подозрительно на него покосилась, а он ответил мне исключительно честным взглядом и младенчески невинной улыбкой.

— И что из классики вам особенно по душе? — съязвила я.

— Толстой, — не моргнув глазом, заявил Роман. — Лев. «Война и мир». Очень актуальное произведение, вот сколько раз перечитывал, столько и рыдал, в некоторых местах… Не поверишь, как это меня трогает.

Я еще раз на него покосилась: как-то сомнительно, чтобы такого типа вообще что-нибудь могло тронуть. Блины я разогрела и выставила на стол, а сама стала готовить кофе. Пока перемалывала зерна, с блинами было покончено. Если честно, это произвело впечатление: и количество съеденного (Женька понемногу готовить не умеет, у нее душа широкая), и скорость. Я моргнула растерянно, а Роман покраснел.

— Э-э, — виновато начал он, — кажется, я немного увлекся.

— Ничего-ничего, — пролепетала я. Физиономия его сияла от удовольствия, а взгляд косил за мою спину, туда, где находилась газовая плита со сковородкой и кастрюлями. «Надо удалять отсюда этого обжору», — поняла я приветливо предложила: — Может, вы пока подождете комнате? Кофе будет готов минут через десять.

— А нельзя нам это время немного поболтать? — подхалимски проговорил он.

— О чем это? — насторожилась я.

— О чем угодно, — он пожал плечами.

— А вы вообще кто? — решила я с ним не церемониться.

— В каком смысле? — вроде бы испугался мой гость.

— В буквальном. Болтаете про какие-то командировки, выглядите… странно, пьете по четыре дня…

— А-а, — сообразил он и чему-то обрадовался. Давай я лучше документы покажу. — Он выбрался из стола и потопал в прихожую, а вернулся с паспортом удостоверением. В удостоверении я мало что поняла, конечно, имя и фамилию прочитала, а что там дальше, осталось для меня тайной за семью печатями.

— Что это вообще такое? — разозлилась я. Роман хлопнул длинными ресницами и пояснил обиженно:

— Спецназ. В общем, я совершенно безопасен. Для женщин и детей.

Верить в это упорно не хотелось, и я взялась за паспорт. Громов Роман Андреевич был прописан по улице Володарского, дом двенадцать, квартира восемь. Он мой сосед, и очень возможно, действительно возвращался к себе после четырех дней запоя, а наша встреча — чистая случайность. Такому здоровяку, да еще спецназовцу, по колотить троих хулиганов ничего не стоит, так что…