Дарья Калинина - Ателье царских прикидов
– Какой же гость?
– Высокий такой мужчина. Видный из себя. Не красавец, но посмотреть есть на что. И машина такая красивая.
– Какая машина? – спросила Инна машинально.
На самом деле она вовсе не ожидала, что Глафира Ивановна окажется специалистом по маркам машин. Но женщина ее приятно удивила.
– «Мерседес», – ответила она без запинки, – представительского класса. Огромный и черный.
– И что было дальше? Зачем этот человек приехал?
– Зачем приехал, не знаю. А Виктор Сергеевич сказал, что это его коллега. Известный археолог Волков.
Вот это да!
– Волков?! Владимир Волков? Он приезжал к Виктору Сергеевичу?
– Приезжал. Но только не Владимир, а Константин.
Ну да, конечно. Ясное дело, к Виктору Сергеевичу приезжал старший Волков. Поэтому Глафира Ивановна – одинокая женщина – им и заинтересовалась. Стала бы она подсматривать за Вовой, он для нее интереса не представлял, ведь мальчишка – сосунок.
– И что Виктор Сергеевич сказал по поводу этого визита?
– Не знаю, о чем они говорили, только Виктор Сергеевич потом был очень задумчив.
– Волков его расстроил?
– Я бы именно так и сказала.
Подруги и Света недоуменно переглянулись. Они не вполне понимали, как объяснить визит археолога к бывшему, почти что отошедшему от дел директору музея. Но возможно, у них оставались какие-то общие дела. Так бы девушки и остались при этом мнении, если бы Глафира Ивановна внезапно не сказала:
– А я ведь не просто так про этого человека вдруг вспомнила.
– Да?
– Я ведь его машину еще раз видела.
– Когда?
– В тот самый вечер!
И чтобы у подруг не осталось уже и тени сомнений, добавила:
– В тот вечер, когда погиб Виктор Сергеевич.
Вот это да!
– Где? Возле дома Виктора Сергеевича?
– Нет. Он ее за поворотом оставил у автобусной остановки. А я в магазин ходила, да и увидела. Еще удивилась. Думаю, вроде бы знакомая машина, а за рулем никого. И стоит далеко от дома Виктора Сергеевича.
Так мимоходом подумав, Глафира Ивановна занялась своими делами. Потом она, как и все вокруг, была потрясена ужасной трагедией. И про знакомую машину вспомнила уже после того, как менты, опрашивающие соседей, уехали.
– Что же вы им не позвонили? И не сказали?
– Телефона у меня нет. Да и не знала я, кому звонить. Вам вот говорю, да сама не знаю, важно ли это?
Ну дает тетка! Еще бы не важно!
– А когда? Когда именно это было? Когда машину видели?
– Да почти как раз в то время, когда Виктора Сергеевича его Мишка терзал.
Потрясающе!
– Глафира Ивановна! Дорогая вы наша! Вы же незаменимый свидетель!
– Почему?
– Да потому, что на этой машине мог приехать убийца!
– Ой!
– И пока вы за хлебом ходили, он вашего соседа убивал!
– Ой! А как же?.. Ведь сказали, что Виктора Сергеевича медведь порвал!
Пришлось объяснить женщине, что это была ошибка. И медведь действовал не самостоятельно, а, так сказать, был науськан на своего хозяина.
– Так что вина лежит не на звере, а на человеке, который все это подстроил.
– Ужасно!
– Поэтому постарайтесь вспомнить, вы уверены, что машина была точно археолога Волкова?
Глафира Ивановна ответила без малейшей запинки:
– Точно!
– Почему вы так думаете?
– У него на лобовом стекле красный зайчик был подвешен. Я его еще в прошлый визит приметила. И сзади подушка такая цветастая лежала. Не знаю, зачем она ему была нужна, но лежала. И в прошлый раз, и в этот тоже.
– Но номеров вы не заметили?
– А зачем они мне? Я и так увидела, что машина та же самая.
Невыясненным остался только один вопрос. Кто был за рулем «Мерседеса» Волкова? Он сам или кто-то другой?
– Вот этого я вам не скажу. Самого хозяина я не видела.
– А долго там стояла эта машина?
– Не могу вам точно сказать. Но часа через два, когда я ходила встречать милицию, ее там уже не было.
Ага! Значит, археолог находился возле дома убитого Виктора Сергеевича как раз в то время, когда того убивали.
– И если даже не сам он директора прикончил, – прошептала Мариша на ухо Инне, чтобы, не приведи бог, не услышала Света, – то вполне мог видеть того, кто это сделал!
– Точно!
И повернувшись в сторону Глафиры Ивановны, подруги хором сказали:
– Вам надо в милицию!
– Надо? Вы так думаете?
– Непременно!
– Ох, грехи наши тяжкие! – вздохнула женщина. – Как не хочется-то! У меня дел домашних полным-полно накопилось. Стирка стоит. Может быть, в другой раз?
Все-таки интересно устроен мозг у некоторых особей женского пола! Ну как это в другой раз, если надо именно сейчас? И при чем тут ее стирка, если человек убит? Ближайший сосед! И хороший знакомый!
– Медлить никак нельзя. Преступник должен быть пойман и наказан!
При этих словах Света вздрогнула и устремила на Глафиру Ивановну молящий взгляд.
– Да! Тетя Глаша, помогите наказать папиного убийцу!
Соседка тяжело вздохнула и кивнула:
– Поехали!
В милиции Глафиру Ивановну с ее свидетельскими показаниями и Свету с ее известием о ночном посетителе в доме ее отца приняли с распростертыми объятиями. Оказывается, расследуя убийство директора музея, милиция столкнулась с полным отсутствием подозреваемых. В профессиональной сфере врагов у Виктора Сергеевича не было, так как он из-за болезни практически отошел от дел и сохранял должность только номинально. Фактически всеми делами заправлял его помощник.
– Папа уже почти полгода не работает, – подтвердила их слова Светлана. – Даже хотел уйти на пенсию, да коллеги его отговорили.
– А как ночной посетитель попал в дом вашего отца?
– Как? Обыкновенно. Через дверь.
– У него были ключи?
– Видимо, были. Потому что мы с девочками потом посмотрели, дверь не была взломана.
– Это мы проверим.
И следователь отправил в дом Виктора Сергеевича двух оперативников, чтобы проверить замки на входной двери на предмет их вскрытия отмычками. А пока оперативников не было, продолжал делиться с дочерью потерпевшего своими соображениями:
– Подозреваемых у нас пока что нет. Даже личный мотив нам пришлось исключить.
В самом деле, в личной жизни у Виктора Сергеевича тоже была тишь и гладь. После потери жены он долгое время вдовел. И лишь год назад познакомился с некоей Ириной Сидоровной, которая стала вести в его загородном доме хозяйство и несколько раз в неделю навещала своего друга.
Никаких подозрительных великовозрастных детей без определенных занятий или другой сомнительной родни у женщины не было. Ирина Сидоровна была одинока и скромна, как и вся ее жизнь серой мышки – младшей научной сотрудницы.
– Хорошая женщина, – подтвердила Света. – Папа нас познакомил. И я не возражала против их романа. В конце концов, мама ушла от нас уже очень давно. А папе было очень одиноко, особенно после того, как он из-за болезни не мог так много работать, как прежде. И как вы могли ее заподозрить?
– Хорошая-то она хорошая, но проверить мы были обязаны всех!
– И что?
– И мы ее проверили. На время убийства у нее железное алиби. Торчала на научной пресс-конференции, где ее фотографировали репортеры для какой-то статьи.
– Да уж, алиби – крепче не придумаешь.
– Да и мотива у нее никакого нет. Как гражданская жена она не могла претендовать на долю в наследстве. И другой женщины у Виктора Сергеевича не было.
На этом месте присутствовавшая в кабинете Глафира Ивановна странно покраснела и хотела что-то сказать. Она даже рот открыла, но внезапно закашлялась и говорить не стала. Остальные не заметили ее смущения. Только Мариша нахмурилась и внимательно посмотрела на Глафиру Ивановну.
С чего вдруг эта явно много чего повидавшая в жизни женщина так смутилась? И Мариша решила, что нужно обязательно поговорить с Глафирой Ивановной по душам. Разумеется, не тут, в кабинете следователя, а когда они окажутся наедине.
Прибывший по звонку следователя Константин Григорьевич Волков всячески отрицал, что был в момент убийства возле дома директора музея. Следователь настаивал, тот отказывался. Разумеется, подругам никогда бы не узнать деталей этой беседы следователя Зубкова и археолога Волкова, если бы девушки не были самими собой и не улучили минутки, чтобы подслушать под дверью кабинета, откуда их выставили.
По случаю теплого солнечного дня окна были открыты во всем отделении милиции. Не стал исключением и интересующий подруг кабинет. И устроившись под окном, они смогли услышать часть беседы следователя с археологом. Вступительный монолог следователя, когда он представлялся, и всю официальную часть они пропустили, но самое главное началось тогда, когда они уже навострили уши.
– Дело в том, Константин Григорьевич, – говорил следователь, – что мы видели вашу машину возле дома убитого.
– Кто видел? Вы видели?
– Нет, не я.
– А кто?
– У нас есть свидетельница.
Молчание. А затем голос археолога:
