Анна Ольховская - Требуется Квазимодо
– Ничего. Мы с ней в последний раз разговаривали в день моего отлета в Мурманск. А потом, как только я сбежал от местных дилетантов-полицаев, я отправил Иришке эсэмэску с просьбой верить мне и ждать. А потом – выкинул симку.
– И что – больше ни слова, ни полслова ей во время всей этой шумихи, устроенной вокруг дела об убийстве Кирилла Витке, не отослал?! Ведь до сих пор еще СМИ мусолят эту тему, повторяют записи ток-шоу, НТВ вообще без конца «собственные расследования» устраивает, словно у журналюг других тем для возбуждения интереса публики нету! И везде мы с вами фигурируем как соучастники убийства Кирилла! Небось и мою Юльку, и твоих Ирину с Лизонькой совсем затюкали! А мы даже оправдаться не можем! Ну хотя бы через Интернет! А Ленка Осенева? Ей-то каково?! Отправиться в лагерь к уголовницам за то, чего она не делала!
– То есть ты ей веришь?
– Конечно! Это же полная бредятина – Ленка, считавшая Милану и Кирилла родными людьми, вдруг оказывается любовницей Кирилла и его же убийцей! Да еще и эти свиньи… бр-р-р, гадость, – парень невольно передернулся. – Это же какое извращенное сознание надо иметь, чтобы человека в свиную кормушку бросить!.. А вы что, сомневаетесь в Ленке?
– Нет конечно.
– Тогда почему спрашиваете?
– А это – мой ответ на твое «бухтенье» по поводу наших женщин. Ты вот даже мысли не допускаешь, что Осенева стала убийцей, хотя ее другом и не являешься – так, приятелем. И в то же время сомневаешься в своей любимой.
– Вовсе я в ней не сомневаюсь, – засопел Володя. – Я просто очень волнуюсь за нее! И меня бесит, что мы сидим в этой глуши и ничего не делаем! Ну, можно мне в ближайший поселок смотаться, в интернет-кафе заскочить?
– Опять двадцать пять! Нельзя!
– Но почему?!
– Так, – Матвей поднялся из-за стола и, приблизившись к парню вплотную, ткнул его указательным пальцем в грудь, – объясняю один раз – последний – и больше к этой теме возвращаться не буду! Допустим, я связался бы с Ириной так, что никто не отследил бы этот контакт…
– Отлично! Так давайте…
– Слушать молча и не перебивать! Так вот: проблема не в том, что кто-то установит наше местонахождение, а в том, что этот кто-то поймет, что мы не успокоились и не испугались, не забились под плинтус, а пытаемся установить истину! Следовательно – мы опасны для них. Сейчас, когда и ты, и я как бы просто исчезли, забыв – как, надеюсь, думают все вокруг – о своих семьях, трусливо сбежали, поджав хвосты, куда подальше, члены наших семей не представляют для этих ублюдков никакой ценности. Эти упыри могут сколько угодно сканировать разум Ирины и Юли, влезать в их память, но они ничего там не найдут, понимаешь?! Кроме тех кратких эсэмэсок! И душевной боли, которую наши женщины, конечно же, постоянно испытывают. Думаешь, мне легко?! Я ведь знаю, я чувствую, как мается моя Иришка! Она верит в меня, да, но то, что я исчез так надолго, не даю о себе знать, выматывает бедняжку до предела! Но это страдание – и им, и нам с тобой во благо, понимаешь?! Оно защищает их и нас от внимания к нам этих упырей! Раз мы якобы бросили своих близких на произвол судьбы, то и шантажировать нас ими не имеет смысла! Да и зачем – мы ведь трусы, думающие лишь о том, чтобы спасти свою шкуру!..
– И сколько мы еще проторчим в этой глуши? – угрюмо спросил Володя, тоскливо посмотрев в мутное стекло небольшого оконца. – Зимовать тут, что ли, собираетесь?
– Ни в коем случае! – усмехнулся Кравцов. – У нас дров нет.
– Только поэтому?! И кстати, что это за выселки такие? Чей это дом?
– Считай, что Кирилла.
– В смысле? Зачем владельцу финансовой группы «Монблан» эта развалюха в глухом лесу? У него, думаю, денег достаточно и на виллу в Испании!
– В этой развалюхе Кирилл прожил больше года, когда был изуродован.
– Изуродован?! Да его фото – хоть сейчас на обложку журнала поместить можно! Можно было бы…
– Это долгая история. Кирилл, если захочет, сам тебе все расскажет.
– В смысле?! – брови Володи ошарашенно поползли вверх. – Как это – расскажет?! Вы что, спиритический сеанс устроить решили, с духом Кирилла пообщаться?
– Нет, я решил прежде всего его найти.
– Кого?! – нижняя челюсть парня «упала» на грудь.
– Кирилла.
– А зачем его искать, могила-то на Троекуровском кладбище вроде бы?
– Там его нет.
– Не понял… Матвей, да что происходит?! – лицо Володи побагровело. – Я ничего не понимаю! Ты что, меня за идиота держишь?! Ты постоянно куда-то уезжаешь, меня из дома не выпускаешь, ничего не объясняешь, сделал из меня прислугу – подай, убери, пожрать приготовь, дров наколи, а о делах – ни полслова! Я от неизвестности с ума схожу, мне запрещено в окошко высовываться, а ты, оказывается, давно расследованием занимаешься! А теперь – на, мол, тебе в лобешник такую новость! Я себя полным кретином чувствую!
– Не ори, – устало улыбнулся Кравцов, насильно усаживая разбушевавшегося парня на дряхлую скамью. – Сейчас я тебе все объясню.
– Спасибо, что хотя бы сегодня соизволили это сделать, барин!
– Не ерничай, так надо было. Я не хотел тебе ничего говорить, пока не получу результаты экспертизы. Потому что от них зависел план наших дальнейших действий.
– Но почему я ничего…
– Дослушай! Ты в том бомжатнике явно подорвал и состояние здоровья, и крепость рассудка…
– Психом я не стал!
– А способность контролировать свои эмоции до сих пор не восстановил! И рассуждать спокойно и хладнокровно ты тоже пока что, увы, не в состоянии. Так что, наверное, рано пока тебя посвящать в суть дела, полечись-ка еще трудотерапией.
– Матвей Павлович! – испуганно заорал Володя, хватая поднявшегося было со скамьи Кравцова за руку. – Я больше не буду!
– Детский сад, штаны на лямках! – покачал головой Матвей, вновь усаживаясь на лавку рядом с парнем. – Чтоб больше не перебивал!
– Обещаю, чесслово!
– Так вот. Поскольку ты на первом этапе все равно ничем помочь мне не мог – ослабел, завшивел, мозги частично… гм… пропил, – я занимался расследованием самотоятельно, предоставив тебе возможность восстановиться. И эта, как ты выражаешься, глушь – идеальное место для нас. Ты здесь мог сколько угодно заниматься бегом и физическими упражнениями, не привлекая ничьего внимания, да и мне никто не мешал выезжать по своим делам столько раз, сколько понадобилось бы. Зимой, когда на снегу четко отпечатываются следы протекторов, было бы сложнее, но ноябрьская грязь все скрывает, так что в лес и обратно я мотался незаметно. И собирал потихоньку нужную информацию. Хотя делать это было нелегко, прямо скажем: господин профессор держит теперь под своим контролем службу безопасности строительного холдинга Красичей, поставив на мое место своего человека.
– Какого еще своего – у него что, имеется целая армия?!
– Ну, армия – не армия, а так называемый благотворительный фонд «Наследие». По сути дела – это секта. Кому или чему они там поклоняются, я пока что не разобрался – очень уж закрытая организация, но все члены секты чуть ли не молятся на уважаемого господина Шустова. А Тарского они называют Проводником.
– Проводником … куда?!
– Понятия не имею! Говорю же – не разобрался я с этим! Меня больше волновала судьба Кирилла! Я тоже сначала поверил в его смерть – живой Кирилл им был не нужен, он никогда не оставил бы Лану, не позволил бы оказаться рядом с ней этому Тарскому. Но потом мне приснился сон… Не надо так скептически фыркать, это был не просто сон, а что-то другое! Нечто похожее со мной происходило во время полета в Мурманск – я ясно увидел все, что случилось с несчастной Клавой Севрюковой, и главное – КТО это сделал. Тогда Раал помешал мне узнать имя своего Носителя. Но когда я чуть позже увидел по новостному каналу один из сюжетов об убийстве Кирилла Витке, рядом с Ланой находился тот самый молодой ублюдок, терзавший на острове бедную девчонку, Клаву, – Сергей Тарский. Так что считать свой контакт с душой Клавы обычным сном я никак не могу. А недели через три, когда я уже обосновался здесь, мне показали Кирилла.
– Как это – показали?! Кто?
– Так и показали. Как эпизод из фильма. Правда, я с трудом узнал в том чудовищно искореженном существе Кирилла, но это был он! Эти упыри превратили Кирюху в немого, изуродованного полуовоща, – у Матвея напряглись на щеках желваки, и он тихо продолжил: – Но главное я узнал – он жив. А значит, все можно вернуть: и его внешность, и его разум. Однако сон сном, а мне нужны были более веские доказательства.
– Какие?
– Экспертиза ДНК. К счастью, профессор и его подельник, попытавшийся занять место Кирилла возле Ланы, не убедили ее – кремировать останки, Лана настояла на обычных похоронах. Так что добыть материал для экспертизы было лишь вопросом времени и денег – и на кладбище все провернули тихо и незаметно.
– А что за образец вы взяли для сравнения?
– Волосы Кирилла.
– Откуда?
