Наталья Никольская - Двойная петля
потерял. Будем, конечно, надеяться, что все отыщется, но сам
понимаешь.
– Понимаю, – снова кивнул Павел.
Они уже подъехали к дому. Павел вышел из машины и хотел было направиться к своему подъезду, как вдруг услышал крик:
– Паша! Пашенька, тебя отпустили? Господи, какое счастье!
Обернувшись, Игорь и Павел увидели выбегающую из подъезда Жанну. Она кинулась к Павлу, обняла его и крепко прижалась.
– Я верила, верила! – твердила она.
– Подожди, Жанна, – Павел был несколько ошеломлен. – Как ты меня увидела и что ты здесь делаешь?
– Ой, я вышла на балкон покурить, а тут вы подъехали.
Я сразу вниз и кинулась. А что я тут делаю. Я пришла… Из-за тебя, узнать, как дела, а потом… Ой! – она вдруг повисла на руках Павла и зарыдала.
Тут только Беспалов заметил перевязанную голову женщины.
– На нее покушение было совершено в подъезде, – тихо сказал Игорь.
– Господи! – не поверил Павел. – Да что вы говорите?
Жанна, захлебываясь слезами, подробно рассказала, как на нее напали. После этого Павел рассказал ей, что убита Тамара. Это известие повергло Жанну в такой шок, что с ней буквально началась истерика.
– Боже мой, Паша, я боюсь, боюсь! Нас же всех убьют! – кричала она, трясясь.
– Ну что ты такое несешь? – проговорил Павел, поглаживая женщину по плечу.
– Я боюсь, боюсь ночевать одна! – плакала Жанна. – Маму
положили в больницу, я не знаю, что делать, я с ума сойду!
– Не сойдешь, мы что-нибудь придумаем, – успокоил ее
Павел.
– Ну, например, сегодня вы можете переночевать у нас… – чем мог, помог Костиков.
– Ой… Но это как-то… Неудобно совсем.
– Тогда ночуй у меня, – предложил Павел. – Комнат две, так что места хватит.
Жанна задумалась.
– Нет, – твердо сказала она. – Там жила Тамара. Я не могу.
– Господи, ну давай я у тебя переночую, – начиная уставать от всей этой тягомотины, предложил Павел.
– Я отвезу, – быстро проговорил Костиков, радуясь перспективе отправить Жанну домой.
Все-таки хоть и трехкомнатная квартира у него, но посторонняя женщина в ней при постоянной, это, знаете ли, как-то… Не по-людски, как выразилась бы баба Дуся. К тому же неизвестно, как к этому отнесется Ирина. Вряд ли с восторгом.
– Ой, вот спасибо! – воскликнула Жанна. – Сейчас я только сбегаю за своей сумкой!
Мужчины остались во дворе вдвоем. К их удивлению, Жанна вернулась вместе с Бабусей.
– Евдокия Тимофеевна, а вы куда это собрались? – удивленно спросил Игорь.
– А вот к Жанночке в гости, – ответила старуха. – Натерпелась, девонька, так я с ней потолкую, успокою. А то чего вы, мужики, можете? Тем более что Павел сам после смерти жены будет кислый сидеть. И станут оба рожи кривить весь вечер. А я их хоть подбодрю, отвлеку…
– Я надеюсь, вы не собираетесь там ночевать? – начиная раздражаться против старухи, которой нечем себя занять, сказал Игорь.
– Да об чем ты говоришь! Конечно, нет! Ежли только Жанночка не попросит…
– Не знаю, – грустно произнесла Жанна. – Но мне сейчас действительно так тоскливо и одиноко… Хотя с Павлом мне не так страшно.
– Хорошо, мы посидим немного и уедем, – решил Игорь.
– Кстати, откуда вам известно о смерти Тамары?
– Жанна рассказала только что. Вот уж горе так горе…
Все расселись в машину и направились к Жанне. Поднявшись к ней, разулись и прошли в квартиру.
– Пойдемте в зал, – пригласила Жанна.
Все расселись на диване, но разговор не клеился. Она баба Дуся расхаживала по комнате, пытаясь хохмить и рассказывать байки из собственной жизни. Жанна улыбалась натянутой улыбкой, Павел хмурился и был мысленно где-то далеко, а Игорь откровенно злился на бабу Дусю. На его взгляд, она выглядела просто нелепо и совершенно неуместно.
Старушка же, как ни в чем не бывало, расхаживала по квартире, не переставая трещать без умолку. Она прошла даже в соседнюю комнату, подивившись большому кактусу, стоявшему в горшке на столе.
– Вот бы, Горяшка, и нам такой завести, – проговорила
она из спальни.
– Вот он вам сдался! – нервно ответил Игорь. – И вообще, домой пора ехать!
– Ты домой-то ехать погоди, – проговорила вдруг баба
Дуся. – Ты сначала вот на что посмотри! – и она протянула
Игорю золотой перстень с бриллиантами.
– Это же… Это же перстень Тамары, – удивленно проговорил Павел. – Где вы его нашли?
– А вот в энтом горшке и нашла, – спокойно ответила старушка. – Жанка сама говорила, что ежли прятать что, так на виду. А я гляжу – земля в горшке в одном месте рыхленая. Почему, думаю, в одном только месте? Дай-ка гляну, чего там! Пальцем подковыряла – он, родимый, и вылез!
– Вы… Ты все врешь, мерзкая старуха! – задыхаясь от гнева, выкрикнула вдруг Жанна. – Ты сама мне его подсунула! Ты сама его украла! Ты сама Томку убила! Гадина!
Жанна кинулась на бабу Дусю с кулаками, но Игорь с Павлом одновременно схватили ее в охапку. Жанна билась и трепыхалась, как пойманный зверь, но мужчины держали ее крепко.
В этот момент прозвенел звонок.
– Откройте, милиция, – послышался голос Малышева.
Баба Дуся пошла открывать. Малышев ворвался в квартиру вместе с бригадой оперативников.
– Ну, что у вас тут? – спросил он, видя, как двое мужчин пытаются утихомирить разошедшуюся женщину.
– Вот, одну пропажу уже нашли, – баба Дуся протянула ему перстень. – Павел его признал, что это егойной жены. А нашла я его вон в том горшке, – она показала на горшок с кактусом. – Только эта стерва говорит, будто я его подбросила, поэтому ты уж, Малой, давай при свидетелях обыск проводи и банку ищи с деньгами. Чтоб на меня напраслину не катили.
– Какой обыск? – вырываясь, заорала Жанна. – У вас ордер есть? Нет? Ну, и катитесь отсюда все! И перстень свой забирайте!
– Ордер у нас есть, – спокойно произнес Малышев. – И деньги мы непременно найдем.
После часа тщательных поисков, во время которых Жанна сидела на диване, зажатая между двумя оперативниками, бросая на Евдокию Тимофеевну ненавидящие взгляды, деньги были обнаружены.
Правда, Жанна переложила их из банки в пакет и сунула в пианино, но зеленая веревочка, описанная Павлом, осталась прежней. Кроме того, на верхней купюре красовался номер телефона. Малышев достал блокнот, сверил его с продиктованным Павлом и, удовлетворенно хмыкнув, обратился к Жанне:
– Ну, так что? На сей раз никто вас не подставил? Ничего не подбросил?
– Заткнитесь! – тихо сказала она.
По щеке ее медленно ползла слеза.
– Ты… Ты убила Тамару! – с трудом произнося слова, проговорил Павел. – Ты, кого я считал лучшим другом, а она лучшей подругой!
– А когда ты со мной спал, ты тоже считал меня другом?
– расплакалась Жанна.
– Жанна, это ведь ты сама меня затащила в постель. Я знал, что ты меня хочешь. Конечно, у тебя же нет мужчины. Потом я жалел об этом.
– Ты ничего не понял! – закричала Жанна. – Да это не потому, что у меня не было мужчины! У меня и не было-то его из-за тебя! Я же тебя всегда любила, любила еще со школы! А ты выбрал эту замухрышку!
– Не смей ее так называть! – затрясся Павел. – Если это и любовь, то какая-то ненормальная, чтобы ради нее пойти на убийство подруги.
– Паша, неужели ты совсем меня не любишь? – прошептала Жанна.
– Да я… презираю тебя! Ты мне противна! Я всегда считал тебя другом, а тот очень короткий период, когда мы были сексуальными партнерами, старался забыть! Я думал, что и ты жалеешь об этом!
– Я буду помнить об этом всю жизнь… – тихо проговорила Жанна.
– Ну, короче, граждане, с чувствами, я думаю, вы потом как-нибудь разберетесь. Лет так, думаю, через десять. А пока мне надоела эта мыльная опера, – поморщившись, произнес Малышев, который терпеть не мог сладкие сопли. – Так что собирайтесь, Жанна Владимировна, поедете с нами. Вам еще предстоит ответить на многие вопросы.
Жанна медленно поднялась, посмотрела пристальным взглядом в глаза Павла и сказала:
– Что бы ни было дальше, знай – все это было ради тебя!
– А деньги мои ты украла тоже ради меня? – усмехнулся Павел. – Не надо, Жанночка, играть на чувствах. Я думаю, все-таки корысть стояла у тебя на первом месте!
Жанна ничего не ответила, она как-то обмякла, спокойно позволила надеть на себя наручники и двинулась к двери под охраной оперативника.
– Мы тоже едем! – хором произнесли Игорь и баба Дуся.
– Да уж куда без вас! – иронически ответил Малышев.
– Поехали!
ГЛАВА ДЕСЯТАЯ
Жанна Владимировна Метельникова сидела на стуле в кабинете старшего следователя УВД по особо опасным преступлениям Олега Павловича Малышева напротив его стола. Остальные разместились кто где смог. Все внимательно слушали Жанну, которая, поняв, что ей не отвертеться, сама рассказывала всю историю.
