Маргарита Южина - Три часа соблазна
– Люся! Да что ж ты такая неуклюжая у меня! И что тебе приспичило стаскивать баян?! Прямо, как маленькое дитя, честное слово!
– Так ты ж сама говорила: играй да играй!
– Я ж не знала, что баян у тебя черте где! Могла бы просто песенки попеть, чтобы фон создать... Погоди-ка, кто-то опять звонит.
Пашка за мать переживал, а потому перезвонил тут же:
– Мам! А у вас там точно баян? Вы в самом деле к свадьбам готовитесь? – тревожно сыпал он вопросами.
– Паша, ну конечно, мы готовимся к свадьбам! – пояснила Василиса, шипя подруге. – Играй, Люся!
Но играть на баяне Люся не могла – у него отвалился ремень. А потому, вспомнив совет подруги, взвыла во все легкие:
– «Черный во-о-о-орон, что ж ты вье-е-ешься? Над моею голово-о-о-ой»...
– Странный у вас какой-то свадебный репертуар, – оценил ее пение Пашка. – А вас за такое не бьют?
– Паша, ну кто нас будет бить? Ты же знаешь Люсю, если что. Она и баяном навернет! Она ж этим баяном, как Джеки Чан!.. Люся! Да что ж тебя проняло-то?!
– Ну ладно, мам, вижу, вы в творческом процессе, – усмехнулся Павел. – Не буду мешать.
– «Ох, ты добы-ы-ычи не дождешься-я-я!»...
– Да уж, сынок, не нарушай творческого процесса... Да Люся же!
После Пашкиного звонка Василиса никак не могла угомонить подругу:
– Люся! Да хватит же надрываться! Сколько ж можно?!
– Не кричи на меня, – дернула головой Люся. – Видишь, я распеваюсь, давно уже голос не ставила.
– Ты б этот свой голос... Люсенька, не надо его ставить, его надо аккуратненько куда-нибудь уложить и забыть про него. А то после него повеситься хочется.
Люся была не согласна, и весь вечер ушел на то, чтобы прийти к одному мнению. В конце концов было решено зря глотку не драть, голос, конечно, инструмент ценный, а потому его надо беречь. А пока следовало подумать, куда направить свои стопы, дабы поскорее отыскать того, кто отравил агрессивного Игорька Дубининцева.
– Вот ты посмотри, – рассуждала Василиса, лежа в кровати. Люся вынуждена была сидеть возле подруги, потому как из своей комнаты она ее разумных мыслей не слышала. – Значит, он меня находит по объявлению...
– А у тебя оно не сохранилось? В какую газету подавали объявление, может, туда надо сходить, порасспрашивать. Бывает, что девочки помнят, кто у них заказывал.
– Нет, я его только посмотрела, а на газету даже внимания не обратила.
– Ну что ж ты так? – с сожалением проговорила Люся.
– А потому что я была удивлена! Да! Я не сразу сообразила про газету! Но... это все равно дело безнадежное. Объявление принимаются в нескольких пунктах, пойди-ка, поищи – где и кто его подавал! – парировала Василиса. – И вообще, не прерывай ход моей мысли. Значит, там было написано, что я сдаю комнату. За большие деньги... А почему, кстати, написали, что сдаю я? А не мы, вместе с тобой?
– Да потому что он знал, что я не соглашусь на эту аферу ни за какие деньги!
– Да, ты согласишься бесплатно, – мотнула головой Василиса. – А вот я... да, я только за деньги, и заметь – за большие!
– А потом он придумал, чтобы ты его еще и кормила.
– Точно, и, между прочим, здесь сразу просвечивается Ирина Тимофеевна, его жена. Сразу видно, что она его чуть ли не птичьим молоком кормила. Ты видела, как она готовит? Да она родилась за плитой! И он тоже – супчик ему луковый, хрен со сметаной, жульен с грибами! Извращенец!
– И ты его накормила, – напомнила Люся.
– Не я, мне помогали. Но мы обе живы-здоровы, а вот он! К тому же, ты ведь понимаешь, что наша соседка – горькая пьяница, никаких заграничных ядов знать не знает! Она ж сама это суп хлебала!
– Вася, мы уже решили, что это не вы, к тому же Горюнов сказал, что его могли отравить за сутки до гибели. А то и больше... Но кто ж такой умелец?
– А вообще здоров придумано, – качнула головой Василиса. – Ты посмотри, до чего дошли! Как вырос преступник! Уже отыскали такие яды, чтобы можно было спокойно скрыться и никто даже не догадается, кто ж беднягу укокошил!
– Вася, вот эта твоя радость, она меня настораживает! Так вот крикнешь невпопад, а потом... наглотаешься супчика!
– А ты не кричи! Сколько раз тебе говорила, а ты все равно – рот раззявишь и давай неприятности кликать! – накинулась на подругу Василиса. – Теперь вот все к Новому году готовятся, а мы в ядах роемся.
– Вася, – жалобно спросила Люся. – А мы что, елку не будем наряжать?
– Елку? Какая нам елка?! Не дай бог какая-нибудь Мария Ивановна вспомнит, что видела нас с трупом, будет нам елка в тесном камерном исполнении... Нет, Люсенька, пока мы это дело с ног на голову на поставим, наш Новый год не наступит.
– Ну тогда... надо идти к Дубининцеву в офис. Не может быть, чтобы человека принимали на работу и даже самого минимума о нем не записали.
– Так я и говорю – завтра пойдем. А ты вот сейчас сидишь и сидишь! Уже Финька уснул, Малыш вон храпит, как тракторист, а ты все никак не уймешься... Иди, Люся, спи. Да думай, кем мы завтра заявимся, чтобы нам все карты в руки дали...
Люся поплелась к себе, на ходу размышляя, что ж такого придумать... И придумала.
На следующее утро Люся подняла подругу чуть свет.
– Пойдем, Вася. Нас ждут!
– Кто? – подскочила Василиса. – За нами пришли?
– Нет, но опаздывать нам нельзя. Я уже и Малыша выгуляла, тебе остается только одеться.
– Еще и позавтракать, – напомнила Василиса, но Люся не согласилась.
– Ты уже завтрак проспала. Пойдем, иначе опоздаем, и нам никто ничего не расскажет.
Кряхтя, ворча и ругая неуемную Люсю, Василиса собралась на удивление быстро, и подруги направились по адресу, который был вытиснен золотом на визитке Дубининцева.
– Вася, возьми с собой картошку, – уже на выходе попросила Люся.
– Картошку? – не поняла Василиса, но глядя на серьезное лицо подруги, переспрашивать не стала. – Вот столько хватит? А то у нас больше нет, надо Пашку попросить, пусть из гаража привезет.
– Вася! Ну зачем нам целый пакет-то! Нам нужна одна... можно две штуки! Я ж это для чего... Да пойдем, я по дороге расскажу.
Люсина идея не совсем понравилась Василисе, но следовало признать, что сработать она должна. Да и никаких своих мыслей у Васи не было, а просто так (это уже известно по опыту) никто с ними разговаривать не станет.
Подойдя к новому зданию с застекленным первым этажом, Люся ткнула пальцем в вывеску:
– Вот, видишь, здесь написано: «Страховая компания», значит, это здесь.
– Теперь надо ждать машины, – вздохнула Василиса.
– И не простые, а те, где сидят важные люди, – поправила ее Люся.
– Да кто их там разберет, кто тут важный. Раньше ведь как было – кто толстый, да хорошо одет, тот и начальник, а сейчас... все хорошо одеваются и сплошь пытаются похудеть.
– На машины ориентируйся, у кого покруче, тот и пост высокий занимает.
– Ну да, – фыркнула Василиса. – Сейчас самые крутые машины у хорошеньких девочек, потому что их спонсоры дарят богатые подарки. А должность у тех девочек – с мой мизинец.
– Тем более дотошно разбираться не станут, – не согласилась Люся. – Уж если эти девочки из спонсоров такую машину выудили, то информацию для нас, как мама не горюй!
За разговорами подруги не заметили, как пролетело какое-то время, и во двор медленно вкатилась большая темно-красная иномарка.
– Давай, Люся, – выдохнула Василиса и приготовила картошку.
Все прошло не совсем гладко. По задумке Вася должна была кинуть картошку, Люся броситься на машину сзади и сделать вид, что водитель ее бессовестно сбил, примерно как и показывают во всех криминальных хрониках. Однако, без репетиции сия задумка чуть не потерпела крах. Началось с того, что Василиса не попала картошкой в огромную машину. Промазала. Близорукость сделала свое черное дело. Люся, которая уже грохнулась на безопасном расстоянии от колес, нервно материла подругу и ждала удара. Пока Василиса Олеговна спешно доставала из кармана запасной овощ, водитель вполне успешно припарковался и даже открыл дверцу. И в этот миг о капот лакированного авто долбанулся запоздалый снаряд. Люся подкатилась под колеса и заорала во всю глотку:
– А-а-а!! Да что ж это тако-о-о-ое?!! Живого человека переехали, прям как колбасу какую-то-о-о-о!!!
Ситуация была притянула за уши, но спасло незадачливых аферисток только то, что за рулем сидела еще более незадачливая девица.
Она выскочила из салона и, напрочь забыв о том, что уже минут пять просто сидит в салоне и красит губы, а вовсе не паркуется, взвыла погромче Люси:
– Понае-е-ехали! Машину поставить некуда, на бомжа наедешь!
И тут Василиса, отряхивая руки от грязной картошки, вспомнила, кто у нее сын.
– Пройдемте, гражданочка, – строго ухватила она девицу за беленькую шубку. – Вы наехали на человека! На инвалида, можно сказать! Надо вас отвести в милицию. Пусть там разбираются – можно вас на свободе держать или сразу в тюрьму упрятать. Изолировать от общества.
– Да что я такого сделала? – вытаращила девушка накрашенные глазки.
