Ольга Степнова - Леди не по зубам
– Господа! Поздравляю, вы стали участниками программы «Розыгрыш»! Всего всем хорошего, смотрите себя в ящике через неделю!
– Я так и подумала! – радостно выкрикнула тётка в шляпе. – Я вас сразу узнала, вы – Валдис Пельш, Татьяна Арно, и… и…
– Константин Эрнст! – насмешливо выкрикнул кто-то из другой машины.
– С чувством юмора в этом городе всё нормально, – довольно улыбнулся Сазон и пошёл к своему «Геледвагену», у которого стоял красный от возмущения Глеб. Он тщетно пытался попасть в салон, чтобы спрятаться от усмехающихся водителей «Тойот». Сигнализация выла, дверь не открывалась, но Бизя, потеряв здравый смысл, рвался в машину с упорством дурной собаки, привыкшей ездить на переднем сиденье. Наконец, «японки» синхронно сдвинулись с места и уехали, мигнув на прощание «габаритами».
Пока дед открывал машину, пока все рассаживались по своим местам, я потихоньку вытащила бумажку, которую передал мне Дэн.
Само собой, это была записка.
«Элла! – было написано в ней, – Мне необходимо с вами увидеться. Приходите сегодня в двенадцать часов ночи в кафе „Всё вкусненькое“, которое находится рядом с вашей гостиницей. Поверьте, эта встреча очень важна и для меня и для вас!»
Подписи не было.
Сердце бешено заколотилось.
Откуда Дэн знает, в какой гостинице мы остановились? Он что – за нами следит?!
Кто он?! Зачем ему встреча со мной?!
Я быстренько, чтобы Глеб не заметил, спрятала записку в карман.
Что делать, я понятия не имела. Рассказать обо всём Бизону – означало спровоцировать очередные разборки, а то и драку.
Ничего никому не сказать и пойти на встречу?
Не рискую ли я в этом случае собственной шкурой?..
Мысли тюкали в голове неразборчивой азбукой Морзе. Я не могла поймать и до конца хорошенько додумать ни одну из них.
Как бы отвратительно это ни было, но пойти на поводу у здравого смысла я не могла. Любопытство – моя вторая натура.
Иначе, откуда бы я брала сюжеты?..
Мне стоило большого труда уговорить Глеба не трогаться ночью в путь.
Я привела все возможные аргументы, включая начавшийся дождь, головную боль, необходимость дедам акклиматизироваться, прежде чем садиться за руль, плохой астрологический прогноз и даже шикарный двухместный номер – ведь неизвестно ещё где и когда подвернётся такая гостиница и наличие горячей воды.
Я наговорила так много чуши, что испугалась, что Бизя заподозрит неладное, но он махнул рукой и сказал:
– Ладно, поедем утром. Наверное, это действительно правильно – все отдохнут, отмоются, наедятся.
Мне показалось, что, говоря это, он руководствовался своей личной большой усталостью – и не столько физической, сколько моральной.
Едва мы вернулись в номер, к нам постучалась горничная.
– А вами тут интересовались! – хлопая сильно накрашенными ресницами, весело сообщила она.
– Кто?! – в один голос воскликнули мы.
– Дядечка! Невысокий такой, слегка полноватый, но не так, чтобы очень. Волосики пегие, коротко подстрижены, проплешинка сверху, но не так, чтобы очень… Вам это интересно?
– Да! – опять в один голос закричали мы. – Что он хотел?
– Да ничего особенного он не хотел! Дал мне пятьсот рублей и спросил, не знаю ли я, на какой срок сняла номера компания из автобуса. Я сказала, что вроде до вечера, но точно пока неизвестно. А ещё я подумала, что раз с этим вопросом он обратился не к вам, то… тут не так чтобы очень чисто и нужно вам об этом сказать! Я правильно сделала?! – Она посмотрела на нас, ожидая, видимо, благодарности.
Бизя кивнул и полез в карман за бумажником.
– Больше он ничего не спрашивал? – спросил он, протягивая ей пятисотку.
– Нет. Но я видела машину, на которой он приезжал.
– Белая «Тойота-Авенсис» с грязными номерами и тонированными стёклами? – усмехнувшись, спросил Бизон.
– Ну не так, чтобы очень грязные номера у неё были!
– Уж не хотите ли вы сказать, что смогли разглядеть и запомнить их? – с замиранием сердца спросила я.
– Ну… в общем… – Девица помяла в руке пятисотку и с грустным видом сунула её в карман кокетливого передника.
Бизя вытащил из бумажника ещё одну купюру и запихнул её в карман горничной.
– Ой, да там такой простой номер был, чего его не запомнить-то?! – затараторила девица. – У сто пятнадцать КУ. УКУ! А вот регион я не смогла рассмотреть, потому что эти цифры и впрямь грязью были заляпаны! Дядька из гостиницы вышел, сел в свою иномарку и укатил в сторону центра. Мне показалось, что злой он какой-то был, дёрганый и невыспавшийся! Глазёнки красные, носёнком шмыгает, губёнками шамкает…
– Спасибо, – оборвала я горничную, понимая, что теперь она будет трепаться на все деньги, путая реальные факты с досужим вымыслом.
– Ну и пожалуйста, – девица пожала плечами и исчезла, неслышно прикрыв за собой дверь.
Был вечер. В открытое окно врывался лёгкий ветерок, он теребил полупрозрачную штору, создавая иллюзию уюта, беспечности и лёгкости существования.
До свидания с Дэном оставалось четыре часа, тридцать минут и восемь секунд.
У меня внутри всё замирало от страха и неизвестности, как в детстве, когда меня пообещали отвести на балет.
Я думала, балет – это врач.
Я всё рассчитала правильно. Бизя устал настолько, что после обильного ужина пришёл в номер совершенно осоловелый.
– Я, конечно, не евнух, Элка, – начал он, – но…
Мысль свою он не закончил, потому что заснул.
До встречи с Дэном оставалось сорок минут.
Я ушла в душ и простояла под прохладной водой полчаса.
Наверное, я дура, что ничего не сказав Бизону, решила пойти на это свидание. Наверное – распоследняя дура! Но…
«Поверьте, эта встреча очень важна для меня и для вас!»
Ну не в любви же он намерен мне признаваться! Наверняка, просто хочет что-то сказать. А Глеб на него реагирует как бык на красную тряпку. Вот Никитин и написал мне записку, точно просчитав, что когда во мне поднимает голову любопытство, я ничего не могу поделать с собой.
Наверное, в прошлой жизни я была кошкой, которая погибла в бочке с мазутом. Непреодолимое желание сунуть свой нос в тёмную дырку, где неизвестно что тебя поджидает, осталось мне от неё в наследство.
Когда до встречи осталось десять минут, я тихонько оделась и на цыпочках вышла из номера. Спустившись на первый этаж, я зашла в туалет и вылезла через окно, чтобы у шустрых горничных и глазастых охранников не было повода говорить, что они видели меня выходящей из гостиницы в полночь.
Кафе с дурацким названием «Всё вкусненькое» находилось в двух шагах от гостиницы. Столики стояли на улице, но я вошла в зал.
Дэна там не было. В зале вообще никого не было.
Внезапно мне стало смешно. А вдруг парень подшутил надо мной, и теперь, сидя со своей цветочницей где-нибудь неподалёку на лавочке, потешается, глядя, как я шастаю по кафе в надежде на «важную встречу»?
Чтобы не выглядеть идиоткой, я подошла к барной стойке и заказала текилу. Бармен стоял ко мне спиной, а когда повернулся, я отшатнулась от неожиданности.
Это был Дэн.
– Привет, – сказал он, улыбнувшись во все свои ослепительные тридцать два зуба. – Честно говоря, совсем не был уверен, что ты придёшь.
– Ты бармен? – усмехнулась я.
– Друг бармена. Точнее, барменши. Катюша, обслужи нас! – крикнул он в сторону кухни. Оттуда вышла девица, с бюстом, из-за которого она вряд ли могла рассмотреть свои босоножки.
– Мне текилу, – повторила я заказ уже для девицы.
– А мне как всегда, – улыбнулся ей Дэн и повёл меня в глубину зала, где находились кабинки с интимным освещением. Усевшись за стол, я закурила.
– Надеюсь, это не попытка подбить ко мне клинья и пополнить список своих «катюш»? – спросила я Дэна.
Он улыбнулся. Он всегда улыбался и этим обезоруживал, обескураживал и заставлял думать, что в голове у него только хорошие мысли.
А может быть, это всё-таки он украл у нас сотовые и деньги?!
Обаятельный вор. Очаровательный убийца.
Или хороший парень, который от нечего делать ломанулся летом на Алтай автостопом?!
Слишком уж он уверенно держится. Слишком хорош собой.
Будоражил ли он мою женскую сущность?
Нет! Во всяком случае, я десять раз сказала себе – нет, прежде чем он ответил:
– Ну что ты! Ни за что не рискнул бы клеить тебя таким пошлым способом! В тебе прорва ума и такая же прорва здорового цинизма. Просто у меня есть к тебе разговор.
– Какой? И почему ко мне? Разумнее было бы поговорить с Глебом! Он руководит экспедицией, и он принимает решения.
– Он ревнует. А значит – не в состоянии адекватно и трезво оценивать ситуацию. Мне проще поговорить с тобой.
– Проще?! Ты слишком много о себе думаешь.
– Я много думаю о тебе. Если бы ты была моей девушкой, я тоже ревновал бы тебя к каждому столбу!
– Я не его девушка. Я его жена.
– Тем более. Видел, кстати, твои детективы в магазинах. Не читал, но обязательно куплю.
