Ольга Степнова - Щит и меч Венеры
— Смотрите! — указал Нарайян на входную дверь. В нее, толкаясь, и стараясь обогнать друг друга, ломились какие-то люди с фотоаппаратами, камерами и диктофонами наготове.
— Черт, журналюги! — воскликнул Дьяченко с досадой. — Похоже, пронюхали от зарубежных коллег, что Мисс Вселенная пришла поздравлять победителя! Бежим! Если стартовать прямо сейчас, мы можем успеть скрыться! Я покажу вам, как уйти через черный ход!!
Мы сорвались с места и побежали.
Впереди легко и непринужденно бежал Дьяченко, иногда оборачиваясь, чтобы не потерять нас из виду. За ним, на шпильках, неслась я. Сзади пыхтел программист.
— Вперед, компьютерный гений! — не без злорадства подстегнула я Нару. — Это тебе не мышью по столу возить!
— Сюда! — Дьяченко, на бегу указал нам на узкий проход, ведущий к большой железной двери. — Прощайте! Рад был познакомиться!
— Уф-ф! — выдохнул Нара, схватившись за бок, когда мы очутились на улице. Оказалось, что дверь черного хода выходит во двор, где стоит много мусорных баков, а на зеленой траве валяются старые потертые маты, выброшенные, вероятно, за ненадобностью.
— Курить надо меньше, — сказала я Наре, морщась от чувства, которое возникает всегда, когда длинную дистанцию пробежишь на километровых шпильках.
— Уф-ф, и как ты, подруга, бегаешь на таких ходулях?! — Нара со всего маха упал на мат, разбросав руки в стороны и подставив лицо солнцу.
Я легла рядом с ним точно в такой же позе. Утреннее солнце вцепилось в обнаженные участки тела, как голодный зверь в подвернувшуюся добычу.
— Значит, Лавочкина в зале не было, — подвела я итог сегодняшним изысканиям.
— Аська, а как он на тебя смотрел!
— Кто?!
— Не прикидывайся дурой! Победитель чемпиона мира, Сергей Щит Дьяченко! Аська, бросай пустую затею с Жулем, переключайся на сильнейшего кикбоксера!
Нара захохотал. Я закрыла глаза, чтобы меня не слепило солнце.
— Дурак ты. Зачем меня журналюгам на растерзание бросил? Завтра на каком-нибудь зарубежном канале покажут, как я растрепанная, бледная, ненакрашенная, несу какую-то чушь, а потом лобзаю этого Щита, словно восторженная провинциальная дурочка. Убью! — Я несильно ударила Нару пяткой в живот, предварительно скинув с ноги босоножку.
— Ой-е! — Нара согнулся пополам и закашлялся. — Жестокая ты, Аська! А ведь только благодаря мне мы узнали, что Лавочкина на том бою не было.
— Ладно. Квиты. — Я села и огляделась по сторонам.
Неподалеку от нас стоял контейнер до краев наполненный мусором. Что-то красное привлекло мое внимание, я встала, подошла ближе…
— Нара, — прошептала я, чувствуя, что коленки подгибаются, сердце дает сбой, во рту пересыхает, в общем — организм выдает полный набор симптомов сильного потрясения.
Нарайян одним прыжком очутился рядом со мной.
— Смотри, — я указала ему на красный предмет, лежащий на груде пустых бутылок, мятых пакетов и кожуры от бананов.
— Что? — Нара двумя пальцами вынул предмет из кучи мусора. — Что тебя удивляет? Шарик какой-то на резиночке…
— Шарик?! — Я выхватила у него добычу. — На резиночке?! Да это же клоунский нос! Откуда он здесь, черт, черт, черт!!!
— Ась, да не глючься ты! — Нара схватил меня за руку и забрал нос. — Тут же соревнования детские проводят, праздники, может…
— Не может! — оборвала его я. — Это нос Бубона, я точно знаю! Видишь, он из красного бархата, а вот тут, сбоку, вытерт немножко, потому что Бубон его теребил постоянно.
Нара тяжко вздохнул, вытащил из контейнера пустой полиэтиленовый пакет, упаковал в него нос и сказал:
— Тяжела жизнь программиста. Чем только не приходится заниматься! Драпать от журналистов, допрашивать кикбоксеров, утирать слезы и сопли первой красавице страны, рыться в мусорных ящиках и собирать вещественные доказательства! Пошли, Аська, в машину, а то местные бомжи обидятся на нас за то, что мы разворовываем такой полный, такой замечательный мусорный бак и побьют нас!
Нара сунул пакет с носом в карман и потащил меня за руку в обход здания к автостоянке, где плавился под солнцем его старый УАЗ.
В машине я разрыдалась.
— Наверное, Бубона убили!
— Басова, прекрати рыдать, у меня кузов и так ржавый! Ну почему сразу — убили? Мы же накладной нос нашли, а не настоящий! Если это действительно нос того ряженого, то это значит только одно — ограбление и показательный бой кикбоксеров как-то связаны! Учитывая, что Лавочкина не было среди зрителей и то, что он бесследно исчез, можно не без оснований предположить, что чудный массажист и бессовестный бабник имеет отношение к ограблению. А алиби он у нас заказал для того, чтобы мы в случае чего подтвердили, что парень запутался в своих бабах и, несмотря ни на что, собирался на бой. Какой преступник будет платить за то, чтобы для его женщины сделали фотомонтаж «У постели больной мамы»? Ясное дело, он эту катавасию с деревенскими продуктами и липовыми повестками из милиции затеял для того, чтобы запутать следствие. Хотя… мне лично больше нравится версия, что банк грабанули с подачи плохого дяди по кличке Як.
— Бубона убили, — упрямо повторила я, вытерев слезы. — Этот нос нужно отдать следователю Педоренко.
— Сначала мы поедем в «Три поросенка» и выпьем по литру кофе. У тебя вид коровы, объевшейся конопли.
— Спасибо.
— Пожалуйста. Ты для меня просто Аська Басова, секретарша агентства «Алиби», а никакая не Мисс Вселенная!
— Что?!! Как ты меня назвал?!
— Аська Басова…
— Нет.
— Секретарша?
— Нет!
— Мисс Вселенная?
— Да! Так называл меня только Бубон!
— А еще — лучший в мире кикбоксер Дьяченко. Говорю же тебе, Басова, плюнь на Жуля, переключайся на…
— Заткнись, Нара! Лучше заткнись…
* * *Меня задело заявление Нары, что я похожа на какую-то там корову, поэтому я решительно настояла на том, чтобы он отвез меня не в кафе, а в салон красоты. Я отдала Наре ключи от своего «Фольксвагена» и попросила разобраться со спущенным колесом, заявив, что сил у меня больше нет поджариваться в его душегубке под названием «УАЗ».
— Тяжела жизнь программиста, — вздохнул Нарайян, но ключи взял и послушно пошел исполнять мою просьбу.
— Давай свою процедурку за пятьсот баксов для красоты лица, — сказала я Марине. — Денег, правда, у меня сейчас таких нет, но когда будут — отдам.
— О, другой разговор! — обрадовалась Марина, скучавшая без клиентов. — А то ты, Ася, зеленоватая какая-то в последнее время. Никакой холености и ухоженности.
Она уложила меня на стол и обмазала лицо какой-то смесью, от которой нестерпимо начало жечь кожу.
— Молодец, Аська, наконец-то нашла себе мужика!
— С чего это ты взяла? — еле разлепив губы и сдерживаясь, чтобы не завопить от боли, поинтересовалась я.
— Кольцо новое — раз! Мужские трусы и носки на балконе сушатся — два!
— Что?! — подлетела я со стола.
— Лежать! — заорала Марина. — У тебя же кислота на лице!! Капнет куда — дырка будет! Ты что не знаешь, что твой возлюбленный трусы на балконе сушит?!
— Знаю, — сквозь зубы прошипела я.
Ну Яша, Як, Подъяблонский, ну, гад!! Скрывается, он! Инкогнито! Устроил постирушки, не обнаружил у меня в ванной сушилки для белья и вывесил трусы на балкон, на обозрение всей улицы Патриотической!
Выгоню. Нет — сдам. Нет — выгоню! А лучше — то и другое вместе.
Лицо болело, шипело и, кажется, пузырилось под маской, но по сравнению с бурей, бушевавшей в душе, это жжение было такой ерундой…
— Ась, ну кто он? — зашептала Марина. — Скажи кто, я никому, ни за что… Судя по размеру трусов, мужчина солидный, а носки с дырками, значит — не шмоточник, все на тебя тратить будет!
В сумке спасительно запиликал мобильник. Я протянула руку и Марина, вздохнув, привычным жестом вложила мне телефон.
— Не прижимай к лицу, краска с аппарата слезет! — предупредила она.
— Слушаю, — не посмотрев на дисплей, ответила я.
— Ася, это Анжела, — услышала я знакомый голос. — Нам нужно немедленно встретиться.
Забыв обо всем, я подскочила со стола.
— Лавочкин объявился?!!
— Нет, то есть да, но не совсем, чтобы… Ася я не могу по телефону говорить, тут народу много, я в стрип-баре «Зажигалка» работаю…
— Где?!
— Господи, да какая разница?! У меня через десять минут время обеда, можешь подъехать на улицу Розы Люксембург?
— Конечно! — Я ринулась к выходу.
— Стой!!! — закричала Марина. Она мощным телом перекрыла мне вход, оттолкала к раковине, нагнула и силой умыла прохладной водой, приговаривая:
— Ну, Аська, ну никакого серьезного отношения к своей внешности! Имей в виду, я сделала тебе глубокий пилинг! Очень глубокий, блин! По-хорошему, после такой процедуры дома надо две недели сидеть, новой кожей обрастать, но ты сидеть, как я понимаю, не собираешься. Так вот, хотя бы от солнца лицо прячь, а то… — Она обреченно махнула рукой.
