Ирина Хрусталева - Кто в доме хозяйка?
– И верили?
– Конечно! Могилу мужики уже копают, и, пока батюшка заупокойную панихиду служит, она будет готова. Нет, при других обстоятельствах, может, не сразу, конечно, стали бы хоронить, только Тимофей сам просил, чтобы все прямо сегодня закончили. Сейчас лето, жара стоит, а он никаких заморозок не позволил ему делать. Могилу ему копают рядом с той, где Веда похоронена, она ему сама разрешила рядом с собой лечь, когда еще жива была.
– Господи, у меня голова кругом, как все стремительно, странно, непонятно, – болезненно сморщилась Олеся. – У меня ведь столько еще вопросов, которые я хотела бы задать Тимофею, столько всего... Ай, да что теперь говорить об этом?! Ой, Екатерина Ильинична, а как же поминки? – спохватилась она. – Ведь после похорон должны быть поминки. Нужно же народ пригласить, чтобы помянули Тимофея, чтобы все как у людей. У меня с собой деньги есть, нужно продукты купить, выпивку, салаты там разные сделать и все такое.
– Не волнуйся, все уже сделано, и поминки будут, как положено, – успокоила девушку соседка. – Сейчас, как только гроб с покойным из комнаты вынесут, там сразу же столы накроют.
– А когда же все успели-то? Я когда мимо кухни проходила, никого там не заметила.
– У нас в селе совсем по-другому все происходит. Когда к кому-нибудь в дом вот такая беда приходит, как похороны, то в каждом доме готовят для поминок то блюдо, которое у хозяйки лучше всех остальных получается. Потом каждый приносит свое блюдо и ставит на стол. Кроме него обязательно еще что-нибудь прихватят. Кто капустку квашеную с мочеными яблоками, кто огурчиков с помидорчиками да грибочками, кто окорок с колбасой домашнего копчения, кто пирогов с блинами напечет, в общем, много всего. Поминки получаются, каких вы в городе отродясь не видели. У нас принято помогать друг дружке, ведь как известно – с мира по нитке, нищему рубаха. Гроб Тимофей себе заранее приготовил, молебен в церкви тоже заранее заказал, оплатил и батюшку пригласил. Всю одежду тоже загодя купил, и мне денег оставил, если вдруг что-то понадобиться, чего он не учел. Два ящика водки да ящик вина он тоже заранее купил, вон в подвале все стоит. Так что не волнуйся о поминках, все будет по-человечески и не хуже, чем у других.
– Надо же, я думала, что в наше время каждый за себя, а у вас... чудеса, – удивилась Олеся.
– Так-то оно так, сейчас и правда каждый за себя, но когда такое дело, люди сплачиваются и объединяются, потому что очень хорошо понимают – когда-нибудь это и их коснется. Смерть рано или поздно ко всем приходит, ее никому не избежать. В этом поселке еще с военных времен так пошло, и традиция эта пока что, слава богу, держится.
– Как это правильно и как необычно. А вы знаете, я, когда в город поеду, обязательно своей подруге Светлане про вас расскажу, она журналист и наверняка захочет статью про Леший Брод написать. Ведь это так замечательно, когда люди помогают друг другу, правда? Вот если бы все так, тогда в нашей стране все было бы по-другому. Ваш поселок – это большая редкость.
– Это теперь и твой поселок тоже, – заметила Екатерина Ильинична. – Или продашь дом и обратно в город уедешь? – тут же спросила она, внимательно наблюдая за девушкой.
– Я еще не думала об этом, – растерялась Олеся. – Нет-нет, дом я ни за что не продам, этот вопрос даже не обсуждается, а вот насчет того, чтобы самой остаться... я не знаю, и пока ничего не могу сказать по этому поводу, – откровенно призналась она. – Это же очень серьезное решение, вы со мной согласны?
– Да, ты совершенно права, очень серьезное, – согласилась Екатерина Ильинична. – И я очень хорошо тебя понимаю, потому что сама почти всю жизнь в городе прожила. Ты тоже человек городской, к сельской жизни непривычный, и тебе нелегко будет поменять все разом. Но ты все равно не торопись, не принимай поспешных решений и не уезжай сразу. Поживи здесь немного, осмотрись, к дому привыкни, этим воздухом надышись вволю, и жизнь сама тебе подскажет, как дальше поступить. Жизнь, она все расставит по своим местам, верь мне, девочка.
– Да, наверное, вы правы, – согласилась Олеся. – Я обязательно здесь останусь и поживу немного, осмотрюсь, попривыкну.
– Вот и хорошо, вот и правильно, – ласково улыбнулась Екатерина Ильинична. – А сейчас пошли, я тебе платок дам.
12
– Ну вот, вроде и все! – устало вздохнула Екатерина Ильинична. – Трудный день закончился, слава богу, и все по домам разошлись. Проводили мы Тимофея в последний путь, как положено. Царствие ему небесное да земля пухом. Мне кажется, что все было очень прилично. Думаю, что в обиде он на нас не будет.
– Да, все было организовано просто замечательно, – согласилась Олеся. – Такие все дружные, у меня прямо слезы наворачивались, когда я на все это смотрела. Ваш поселок действительно необычный, и люди здесь необычные.
– Да обычные здесь люди, как и везде, просто мы умеем чтить свои традиции, вот и весь секрет, – улыбнулась Екатерина Ильинична. – Я уж тебе рассказывала об этом сегодня утром.
– Да, рассказывали, – кивнула Олеся. – Только что толку в словах, когда они не подтверждены делом? Вот сегодня я все увидела своими собственными глазами и убедилась – все, что вы мне говорили, – истинная правда.
– Ты сомневалась в моих словах?
– Нет, что вы, Екатерина Ильинична? – замахала Олеся руками. – Как вам такое в голову могло прийти?! Я лишь хотела сказать, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Сегодня я увидела все, о чем вы мне рассказывали, и меня это потрясло до глубины души. Я так благодарна вам и всем этим людям, что у меня даже слов таких не найдется, чтобы выразить, что я чувствую.
– Я очень рада, что ты довольна. Дай бог, чтобы и Тимофей остался доволен, – вздохнула женщина. – Я постаралась, чтобы все было так, как он наказывал. Теперь он там встретится со своей Ведой и наконец-то будет по-настоящему счастливым. Надеюсь, что Тимофей действительно будет там счастлив, он был очень хорошим человеком.
– Вы считаете, что после смерти действительно жизнь не заканчивается? – спросила Олеся. – И там что-то есть? – показала она глазами наверх.
– Кто же знает? Так говорят, – пожала плечами женщина. – А вот точно об этом мы узнаем только тогда, когда сами туда попадем, – грустно улыбнулась она. – Все там будем, только в разное время.
– Умирать, наверное, очень страшно, – передернулась Олеся. – Я даже представить себе не могу, что бы со мной было, если бы я знала день и час своей смерти. Представляете, день прошел, ложишься спать и считаешь – осталось столько-то дней, и меня не станет. Это так ужасно, правда?
– Для кого как, – неопределенно ответила Екатерина Ильинична. – Я, например, точно знаю, что Тимофею не было страшно, даже наоборот, он с большим нетерпением ждал этого дня и очень часто говорил со мной об этом. Он действительно хотел побыстрее умереть. Да это в общем-то немудрено, ему было девяносто лет, и он устал от жизни.
– Как странно! Разве можно устать от жизни?!
– А вот как самой сто лет стукнет, тогда и узнаешь, можно устать от жизни или нет, – засмеялась Екатерина Ильинична.
– Я столько никогда не проживу, – улыбнулась в ответ Олеся.
– Как знать? Как знать? – пожала плечами женщина. – Не забывай из какого ты рода. А кстати, ты знаешь, что твоя прабабка вела дневник почти до самой смерти?
– Да, я его видела, – кивнула Олеся. – Он в той шкатулке лежал, которую мне Тимофей передал.
– Ты его прочитала?
– Нет, еще не прочитала, – призналась Олеся. – Мне очень стыдно, что я не сделала этого сразу, но вчера я столько всего узнала, что, если бы еще и эту информацию в свою голову запихнула, моя голова бы просто не выдержала. Я хотела сегодня заняться прочтением дневника, да вот не получилось, по понятным причинам. Может быть, завтра? Хотя нет, завтра я не буду этого делать, хочу прочитать дневник в спокойной обстановке и с хорошим настроением. Не думаю, что завтра оно войдет в норму. Немного отдохну, вот тогда и буду читать.
– Наверное, ты права, такие вещи нужно читать в хорошем настроении, – согласилась Екатерина Ильинична. – Я не знаю, что там написано, но мне кажется, что ты найдешь очень много для себя интересного.
– Я тоже на это надеюсь, – улыбнулась Олеся. – Кстати, он такой толстый, что, боюсь, за один день его прочитать не получится. Минимум дня три понадобится.
– А кто тебя торопит, девочка? – улыбнулась Екатерина Ильинична. – Он теперь твой, и можешь его читать хоть по странице в день, хоть все сразу за день.
– И то верно, – согласилась Олеся. – Просто мне самой интересно, что там написано.
– Ну ладно, поздно уже, пойду я домой, что-то устала я сегодня, – проговорила Екатерина Ильинична, вставая из-за стола. – Наши женщины порядок в доме навели, посуду всю перемыли, тебе осталось только полы вымыть, но это уж завтра. Ты тоже спать ложись, вон, на тебе лица нет.
– Вряд ли я сейчас уснуть смогу, – нахмурилась Олеся. – А может, вы сегодня здесь ночевать останетесь?
