Михаил Петров - Гончаров и его подзащитная

Двор был скучен и сер, как и само февральское утро с его плюсовой температурой. Слякоть и каша под ногами заставляли немногочисленных прохожих поскорее юркнуть в подъезды домов или, наоборот, миновав двор, выскочить на сравнительно чистые улицы. Грязная, наполовину осевшая снежная горка никак не отвечала своему предназначению. Три короеда безуспешно пытались съехать с нее на куске картона, но всякий раз на полпути застревали и проваливались. В конце концов промочив задницы, они бросили это бесперспективное занятие и разбрелись по домам. Наступило полное безлюдье, пока не появилась дымчатая кошка, брезгливо обходящая большую лужу по крутому обледеневшему берегу. Двигалась она расчетливо, по-кошачьи выверяя каждый шаг, но и это ее не спасло. Вдруг, резко выбросив вверх все четыре лапки, она шлепнулась в воду. Истошно вопя и неизвестно кому жалуясь, она пулей залетела в подвальное окошко. Теперь и этого развлечения я был лишен.

Немного погодя два подвыпивших мужика пристроились на скамейке перпендикулярно стоящего дома. Немного посовещавшись и придя к консенсусу, они извлекли бутылку и положенный к ней реквизит. Разливал тот, что ростом поменьше. Сидели они ко мне спиной, и его лицо я разглядел, лишь когда он передавал стакан своему приятелю. Если бы у меня был стул, то я бы непременно с него полетел вверх тормашками.

Похоже, началась охота на ведьм. В маленьком «алкаше» я без труда узнал капитана Оленина. То ли еще будет. Не стоит удивляться, если я здесь увижу самого начальника милиции, а то и бери повыше. Теперь мне стало повеселее и было чем себя занять. Например, можно было гадать, какую водку они пьют. Настоящую или водопроводную? Или кто сидит рядом с капитаном. Сотрудник, стажер или просто так? Впрочем, и это занятие мне скоро прискучило, тем более что стало обидно — а вдруг они хлещут натуральный продукт.

Женщина с сумкой через плечо появилась неожиданно. По тому, как мои «алкаши» на нее демонстративно не прореагировали, я понял — это она, разносчица пенсий. Женщина была среднего телосложения, одета в красный пуховик и белую вязаную шапочку. Не подозревая, что за ней следят, по крайней мере, три пары глаз, она спокойно прошла в первый подъезд, возле которого обосновался мой капитан. Дядя Боря был прав, когда утверждал, что раздача денег — дело долгое и хлопотливое. Отсутствовала она порядка десяти минут, а потом также спокойно и деловито переместилась во второй подъезд того же дома.

За это время через двор прошли две девицы и мужик с трубой на плече. Следом за ним пробежал пацаненок. Потом не торопясь проковыляла сгорбленная старушка, волоча за собою облезлые санки с мешком бутылок. Но никто из пятерых на убийц не походил. Также безоблачно прошла выдача денег и во втором подъезде, с той лишь разницей, что здесь она заняла немного меньше времени. Кажется, все было впустую, да и чего я мог ожидать, впервые выйдя на эту охоту? Чтобы иметь результат, мерзавцев нужно выслеживать не день и не два, на это уйдет не меньше недели.

Тем временем почтальон, закончив со вторым подъездом, перешла в третий, и тут они появились. Парню и девке, как я и предполагал, было не больше пятнадцати. Она носила красный пуховик, а во что был одет парень, я толком и не заметил, потому как тут же сбежал вниз и, наблюдая за происходящим через дверную щель, приготовился к атаке. По тому, как нарочито пьяно повел себя капитан, я понял, что и он готов к прыжку. Главное — сейчас не торопиться, но и не мешкать, а быть предельно точным во времени. Иначе либо полный прокол, либо к нашим услугам свежий стариковский труп.

Возбужденно и неестественно дурачась, парочка зашла во второй подъезд — видимо, там проживала намеченная ими жертва. Пригнувшись, Оленин мягко пробежал под окнами и замер у двери, прислушиваясь. Его напарник, оставаясь на месте, напряженно за ним следил. Взмах капитанской руки — и он срывается с места, в два прыжка покрывая отделяющее их расстояние. После секундной паузы они проскальзывают вовнутрь, а теперь и мой черед. Оказавшись в подъезде, я быстро сориентировался. Судя по шуму и приглушенной возне, развязка драмы происходила на втором этаже. К моменту моего появления уже все было закончено. Парень и ревущая в голос девица мордами гладили пол, а белый от страха старик в полуобморочном состоянии лежал на кровати. У него на горле все еще болтался галстук капроновой веревки.

— Федорыч, тебя можно поздравить? — не замечая его удивления, непринужденно спросил я. — Классно сработали.

— Дело мастера боится, — сидя на спине убийцы, довольно подпрыгивал он. — А ты-то как здесь оказался?

— Интуиция, Федорыч, но об этом потом. Кто такие? — задрав девкину голову, спросил я. — Откуда эта погань?

— Пока не знаю, сейчас вызовем машину, поехали с нами, там все и разъясним.

— Некогда мне, капитан. Не забудь, за ними кто-то обязательно должен стоять.

— Не волнуйся, узнаем, ребята из них всю душу вытрясут.

— А может быть, они детки умные и прямо сейчас нам все расскажут? — Носком сапога я поддел коротко стриженную голову пацана. — Колись, придурок, кто у вас за шефа?

— Нет у нас никакого шефа, — прошамкал он разбитыми в кровь губами.

— Бесполезно это, Константин Иваныч, надо с девчонки начинать.

— Ну ладно, действуйте. Вечерком, если будешь свободен, забегай, — направляясь к выходу, пригласил я. — Поговорим о том о сем.

Задумчиво пнув лежащего мерзавца под ребра, я вышел из квартиры.

В половине первого, совершенно не реагируя на едкие замечания жены, я послушно сел перед телефоном и в этом положении провел больше трех часов. Звонок раздался ближе к четырем часам. Встрепенувшись, я приготовился к ответственному разговору. Но вместо ожидаемого Рябинина трубка пропищала голосом Кнопки:

— Ну что там, Костя? Он тебе не звонил?

— Нет, полное молчание, а как у тебя?

— То же самое. Приходила Зоя Аркадьевна, нотариус, пообещала все устроить. Я уже подписала несколько бумаг на ее полномочия, а завтра с утра она принесет мне залоговый договор. Деньги обещают уже к вечеру.

— Это хорошо, но особенно торопиться не следует, по крайней мере, Рябинину мы об этом сообщать не станем. Пусть по-прежнему остается назначенный им день — пятница до шестнадцати ноль-ноль.

— Я тебя не понимаю. Таньке там каждый лишний час годом кажется. Он же над ней издевается. Что нам дает такая оттяжка? Что мы выигрываем?

— Время, а кто владеет временем, у того больше шансов овладеть ситуацией.

— Загадками говоришь, может, объяснишь толково, зачем тебе это самое время?

— Не могу, потому что пока сам не знаю, как я его использую, но лучше его излишек, чем дефицит. Тебе не кажется, что мы заболтались? Возможно, он пытается к нам прорваться. Галка, помни, что деньги тебе принесут только в пятницу к обеду.

Весь последующий вечер телефон молчал с каким-то ослиным упрямством, а в девять часов, когда мы садились ужинать, приперся участковый. Боязливо приняв Милкино приглашение, он осторожно подсел к столу. По его загадочной физиономии я понял, что явился он не с пустыми руками. И я не ошибся. Чинно выпив лафитничек, он деликатно отломил куриное крылышко и, закосив глаз на Милку, спросил:

— Говорить можно?

— Как мне самому, — заверил я. — Она же дочь и жена бывших ментов. Я ей верю больше, чем себе, а тем более она в курсе всей этой истории. Ее завершение ей будет так же интересно, как мне. Рассказывай.

— Ладно, договорились. Эти мокрушники оказались учениками девятого класса одной из ближних школ — Виктор Конягин и Нина Соколова, по кличке Конь и Сокол. Свою преступную охоту за стариками они начали сравнительно недавно, а точнее, двенадцатого января этого года, в день, когда задушили первую свою жертву — Николенко Таисию Михайловну. Здесь я сразу хочу обратить ваше внимание на то, что пенсию ей обычно приносит Галина Соколова, но в тот день она болела.

— Галина Соколова и Нина Соколова. Они что, сестры, что ли?

— Именно. Родные сестры, но к этому вернемся позже. А пока я расскажу, как действовала эта сволочная пара в первый раз. На меня это произвело впечатление, хоть я и не первый раз замужем. Проследив Наталию Нестерову, которая в тот день подменяла больную, эти сучата дождались, когда она выйдет из подъезда, и через какое-то самое непродолжительное время позвонили в квартиру пенсионерки. Та, естественно, посмотрела в глазок и спросила, кто пришел. Одетая в такую же куртку, как у Нестеровой, Соколова ответила: «Это я, Михайловна, открывай, напутала я тебе с пенсией». Ничего не подозревающая старуха без всякого промедления открыла дверь, пропуская гостью в полутемный коридор. Она не видела, что вслед за девкой в квартиру проскользнул парень, который накинул ей петлю прямо в коридоре. По их рассказам, старуха сразу же рухнула на колени, но поскольку была женщиной сильной, то начала сильно сопротивляться, пытаясь освободиться от удавки и насевшего сзади Конягина. Эти поганцы совершенно равнодушно живописали, как хрипела и задыхалась старуха, как она их молила: «Детки, пощадите, не надо, я и так вам все отдам, только не убивайте, заберите все, только не убивайте». Неизвестно, чем бы все это закончилось, потому что в конце концов ей почти удалось освободиться от удавки, но тут на помощь пришла Соколова. Прижав голову пенсионерки к полу, она помогла Конягину затянуть веревку.