Маргарита Южина - VIP-услуги для змеюки
– Не надо… Не хочу я больше. Мне крепкая семья нужна, а бегать за женой по всему миру у меня сил не хватит. А вы чего приходили-то? Опять температуру мерить?
– Вещички Ольгины хотела напрокат взять, а то, честное слово, к приличным людям и выйти не в чем, – пряча глаза, проговорила Люся. – Ни денег, ни вещей….
Володя проводил ее в комнату и распахнул дверцу шкафа.
– Берите. Совсем забирайте, зачем напрокат? Думаю, она себе новый гардероб привезет, если вернется… А! Вы что-то про деньги говорили? – вдруг вспомнил Володя, снова куда-то убежал и притащил плотный конверт. – Возьмите, я вам выплачиваю, так сказать, компенсацию – за несостоявшееся родство. Столько хватит?
Люся заглянул в конвертик. Там хватило бы на два посещения приличного ресторана. По правилам хорошего тона требовалось бы отказаться, но Людмила Ефимовна решила, что с дочерью зять все равно когда-нибудь помирится, а потому можно считать, что она получила деньги от дочери за, так сказать, моральный ущерб. Еще бы, Люся же так переживает, как там ее беспутная дочь за границей!
– Ой… ну что ты… А собачки где? – попыталась хоть как-то задобрить зятя Люся.
– Они со мной, где им быть! В той комнате закрыты, чтоб девчонок не испугали, все же беременным нельзя волноваться…
Люся улыбнулась, закивала головой и с легкой душой выскочила на улицу. Ну все! Деньги теперь есть, надо скорее обрадовать Василису. Эх, еще бы узнать, когда именно бывает в ресторане Эмилия.
Домой Люся несла добрую весть, однако радовать было некого – Василиса все еще отсутствовала.
– Вот ведь гулена! И куда ее понесло, ты не знаешь? – спрашивала Люся поочередно то Финли, то Малыша.
Животные только внимательно глядели на хозяйку, ближе теснились к холодильнику и всячески намекали на угощение.
В девять Люся уже не могла места найти.
– Малыш! Гулять! – позвала она собаку и, нацепив спортивные брюки, вынеслась за дверь.
Где искать Василису, она даже не догадывалась, но сердце так тревожно трепыхалось, а к горлу подкатывался такой тугой комок, что Люся уже ни минуты не сомневалась – с подругой стряслась беда.
– Вася! Василиса! – кричала Люся в темень. – Малыш! Ищи Васю!
Малыш бодро носился по аллее, весело задирал ногу на каждый куст и никакой тревоги не испытывал. Нагулявшись вдоволь, он совсем не стал искать пропавшую хозяйку, а попросту потрусил к дому.
– Ну, ты гад какой! А кто Василису нюхать будет? Я одна искать стану? – накинулась на него Люся.
Она хотела взять щенка на поводок и отправиться на поиски, но тут же увидела, что в их окнах горит свет.
– Ах вот как, ты нашел ее! Молодец! Ну все, прям от сердца отлегло!
Василиса и в самом деле уже была дома и спокойно лежала на диване. Но едва Люся ее увидела, как ноги у нее сами собой подкосились – во все лицо подруги простирался лиловый синяк, в уголках губ запеклась кровь, а левый глаз подозрительно набухал.
– Вася… Что это за… макияж? – чуть не плача, пролепетала Люся. – Это опять – для работы?
– Люся, ты себе не представляешь! – Губами Василиса еле ворочала. – Я была в самой гуще событий! И все равно ничего не поняла. И где тебя носит, Люсенька?
– Может, сбегать сока или морсика купить?
– Хорошая мысль. Знаешь, я в нашем магазинчике видела морсик или сок, не помню, но, наверное, хороший, в такой бутылочке темной, а сама бутылочка еще в тряпку завернута, и градусов совсем немного, название… Не припомню, но что-то связанное с монахами… – воодушевилась Василиса и даже попробовала сесть.
– Может, Пашке позвонить? – предложила Люся.
– Конечно, позвони, если хочешь… и он немедленно привезет сюда все младшее поколение. Говорю же, монаха принеси, и все как рукой снимет! – произнесла Василиса, а потом вдруг неожиданно добавила: – Иди, Люся, только сначала займи у меня рубль.
– Ну уж рубль-то и у меня отыщется, – фыркнула подруга.
– Нет, займи! – упрямилась больная. – Это примета есть такая: когда человек на опасное дело идет, ему взаймы дают, якобы с ним ничего не должно произойти, пока он долг не отдаст. Вот и займи.
– А что, в магазин – это опасное дело? Или… у нас уже все так плохо? – перешла на шепот Люся.
– На всякий случай. Да что тебе – деньги лишние?!!
Дабы больную не нервировать, Люся заняла у нее рубль. Но за бутылочкой в тряпке сбегала в считаные минуты и без приключений. А чтобы два раза не бегать, прихватила еще конфет и колбаски копченой. Да что там говорить – Володины деньги как нельзя вовремя пришлись. Вместе с хозяйкой по магазину радостно скакал Малыш, его Люся тоже взяла, чтобы одной не страшно было. Добродушные продавцы нежно сюсюкали с огромной собачкой, а тот, хвастаясь воспитанием, даже ни разу не раскрыл пасть. Правда, когда пришли домой, Люся поняла, отчего черный терьер так терпеливо дышал ноздрями – во рту наглец держал пачку соленых сухариков.
– Вася! Мы воспитали воришку! – горестно воскликнула Люся, увидев пачку.
– За это и выпьем! – подытожила подруга и налила полные стопочки.
Вино хоть и было приятным, однако больше подруги выпить не смогли, оставили для гостей.
Когда Василиса закусила конфеткой и принялась колдовать над чаем, Люся не выдержала:
– Ну все, не томи, рассказывай – кто с тобой так невежливо обошелся?
– Ой, Люся! Обвели меня, стыдно сказать… Короче, слушай. Оставила я тебя с твоим сердечным Таракашиным, а сама понеслась трудиться. Надо же кому-то убийцу искать!
– А меня нельзя было подождать? Я, между прочим, тоже зачем-то вместе с тобой в это дело влипла, – напомнила Люся.
– А я и хотела тебя подождать! Только где? Дома? Так вы тут со своим возлюбленным. Я как представила, что твой нищий миллионер будет опять по мне глазами шарить, а ты будешь нервничать… Я ж понимаю – ревность и все такое…
– Ты дело говори – кто тебя исхвостал так? – потеряв терпение, прикрикнула на подругу Люся.
– Так я ж и говорю! Пришлось к Розе наведаться.
– К той девушке, которая погибла от рук змеи? – вспомнила Люся.
– Ни от чьих рук она не погибала. А змея там совершенно безобидное совпадение. Кстати, а где это ты у змей руки видела? – не удержалась от ехидного замечания Василиса.
Но Люся проигнорировала замечание, а по поводу предыдущей фразы с сомнением покачала головой:
– Что-то давненько я в совпадения верить перестала, тем более в делах, еще и в безобидные… При наших-то делах…
– А я тебе говорю – безобидное! Да ты будешь слушать или нет?! Я, между прочим, страдать собиралась, у меня красота порушена, могу и вовсе ничего не говорить! – вспылила Василиса. Но долго таить новости она не умела, а потому начала рассказывать: – Стянула я у тебя листочек, где адрес этой Розы нарисован, и отправилась…
Василиса нужный дом нашла быстро, однако войти в него не было никакой возможности – дом стоял огромным квадратом, и никаких подъездов, а также арок или иных проемов в нем не просвечивалось.
– Вот черт, как же люди внутрь-то попадают? Подземный ход у них тут, что ли? – бурчала Василиса, в который раз обходя кирпичное здание.
– Ты чавойт тута кругами бродишь? Никак высматривашь, кто здеся побогаче? – ткнула ее метлой бойкая дворничиха. – Ежли чо стянуть хошь, так это тебе к Белкиным тода надо – у их карманы как раз лопаются. А токо не получицца, потому как у их сигнальзация, да ишо я присматриваю. И неча тут…
– Чего это вдруг стянуть? Не надо мне к Белкиным, – напыщенно дернулась Василиса. – Я вовсе даже Розу ищу. Она тут раньше жила, а потом погибла. Она еще в парикмахерской работала. Вот у меня и адресок имеется… Видите, как все нарисовано?
Дворничиха повертела в руках измятый листок и снова заворчала:
– Ну, никакого ума у людёв нет. Говоришь, что Роза энта померла, а сама ее тута ищешь!
– Но она же не одна жила, кто-то ведь остался.
– Правильно, остался – Борька ейный. Он тута ишо живет, они с Розой-то до лета квартеру сняли. А теперича он один и кукует. А можа, и не один… Не, вроде никто к яму не заходит, один парень. Видно, переживат шибко.
– А как бы к нему пробраться, а? Очень надо поговорить.
– Дак а чего пробираться? Иди да и все. Он дома должон быть. А, ты, поди, не знашь, как во двор войти? Дык вон дверца, вишь? Там написано «Соцьялные услуги». Туды и ступай. Это мы специально таку хитрость придумали, чтобы по двору шантрапа посторонняя не шастала.
Двор был маленький, но очень чистый и тихий. В подъезде стояли цветы, а стены были украшены веселыми детскими рисунками. И все-то было светлым и солнечным. Только парень, открывший дверь на звонок Василисы, явно выбивался из этой радостной атмосферы – черные отросшие волосы, щетина и пустой взгляд.
– З-здравствуйте… мне бы Бориса… – несмело пролепетала Василиса.
– Это я, проходите, – отошел парень в глубь комнаты. Он даже не поинтересовался, кого впустил.
– Я… понимаете, я хотела… Роза раньше работала в парикмахерской «Клеопатра»… – начала Василиса, не решаясь пройти.
