Иоанна Хмелевская - Подозреваются все (вариант перевода Фантом Пресс)
Нет, не то я говорю. Какое соглашение, сначала надо доказать свою непричастность. Закрыв глаза, головой вперед я ринулась в пропасть.
По возможности кратко и убедительно выложила я перед следственными властями причины, в силу которых лично я желала Тадеушу долгой и счастливой жизни. Призналась чистосердечно, что в сообществе с Тадеушем провернула махинацию с нашей кассой взаимопомощи. Короче, совершила финансовое преступление. Подала заявление, что покупаю крупную вещь, и под этим предлогом получила в кассе крупную сумму. Вещи не купила, да и суммы, по правде сказать, не взяла.
— В чем же заключалась махинация?
— Мне нужны были деньги, а у Тадеуша в магазине знакомство, он взял подложную справку, что я купила крупную вещь, ну, мне и выдали деньги.
— Так выдали или нет?
— Выдали, но я их тут же одолжила Тадеушу.
— Давайте по порядку. Зачем вы пошли на обман кассы?
— Очень нужны были деньги, хоть в петлю…
— А из каких соображений Тадеуш взялся вам помогать?
— Я обещала дать ему в долг из взятых денег полтора куска. И он с радостью взялся мне помогать. А мне хоть в петлю…
— Об этом вы уже говорили.
— Да? В общем, Тадеуш обвел меня вокруг пальца.
— Значит, вы все-таки взяли в кассе деньги…
— …и тут же отдала их Тадеушу.
— Полтора куска, как вы выразились?
— Да нет, все пять тысяч.
— Непонятно. Вам хоть в петлю, а вы вместо обещанных сообщнику полутора тысяч отдаете пять.
— А что было делать? Он оказал мне большую любезность, пошел на риск, надо же было отблагодарить человека. Пригласить в ресторан? Так я водки не пью. Проценты он бы с меня не взял. Так что это был единственный выход.
— Ну, у женщины всегда найдется еще один выход… — на сей раз съехидничал прокурор.
— Верно, — парировала я, — но только если бы на месте Тадеуша были бы, например, вы…
Капитан вдруг закашлялся и отвернулся, а в голубых глазах прокурора опять промелькнуло что-то очень знакомое.
— Ну вот, панове, теперь вы все знаете, и я могу перейти к своему предложению. Если вы в состоянии поверить, что убила не я, в состоянии оказать мне немного доверия, то давайте заключим пакт о сотрудничестве. Уверяю вас, я очень вам пригожусь. Мне известно множество таких вещей, о которых вам вовек не узнать, как бы умно вы ни вели следствие. Если вы ко мне будете относиться с подозрением, то я вынуждена буду считать вас врагами, а если наоборот, то и я наоборот. Сотрудничество полезнее следствию, чем война, согласны? Вы и представить себе не можете, как важно для меня скорее выявить убийцу. По некоторым причинам…
В общем, речь я произнесла проникновенную и замолкла, ожидая ответа. У меня и в самом деле были очень важные причины подключиться к расследованию.
Трое мужчин переглянулись, и капитан кивнул головой.
— Вы правы. С нескольких человек, в том числе и с вас, мы можем снять подозрение. В конце концов, чудес не бывает, а убийце понадобилось некоторое время. Мы согласны оказать вам доверие и сотрудничать с вами.
— Ну слава богу! Спрашивайте!
— Прежде чем мы перейдем к нашей доверительной беседе, требуется выяснить еще одно обстоятельство. На доверительную беседу мы вскоре вас позовем, а пока, будьте добры, покажите свой носовой платок.
— Носовой платок? — удивилась я. — У меня его нет.
— Как нет? Ни одного носового платка нет?
— Ни одного. Я постоянно забываю их. Вот и сегодня не взяла с собой, но, если очень нужно, могу съездить домой и привезти.
— Нет, спасибо, не нужно. Но вы совершенно уверены, что его у вас сейчас нет?
— Слово даю.
— Как же можно обходиться без платка? — неодобрительно спросил прокурор. — А если у вас насморк? Или вдруг вы заплакали?
— Я уж и не помню, когда у меня последний раз был насморк. Лет десять назад, не меньше. А плакать… так я вообще не плачу. Женщины ведь чаще всего плачут из-за любимого мужчины, а у меня его нет, значит, нет причин плакать.
— Что же вы с ним сделали? — заинтересовался прокурор.
— Вы спрашиваете как прокурор или как частное лицо?
— Ох нет, извините. Это я так, как частное лицо. Снимаю вопрос.
— Ну почему же? Могу ответить, мне не жалко. Он оставил меня с носом.
— Вернемся к носовым платкам, — подхватил капитан. — Вы утверждаете, что у вас его нет. Очень, очень жаль. В таком случае пройдите, пожалуйста, туда.
И я прошла в конференц-зал, где уже застала Янека и Анджея.
— Вас тоже спрашивали насчет носовых платков? — спросила я.
Анджей пожаловался:
— У меня было два, и я вынужден был им оба отдать.
— А мой был немного… несвежий, я им утром почистил ботинки. У них какая-то мания насчет тряпок. Халаты наши тоже забрали.
Тут к нам присоединилась Алиция, а сразу следом за ней — Марек и Януш. Их четверка бриджистов опять оказалась в сборе. Алиция упрекнула партнеров:
— Эх вы, не догадались карты прихватить.
— Как это не догадались? Очень даже догадались. Вот в этом кармане твои, а это твои, держи, Анджей. Кто назвал бубны?
Нисколько не огорченная потерей носовых платков, теплая компания уселась за маленький столик секретарши и как ни в чем не бывало продолжила игру.
Из сказанного выше не стоит делать вывод о том, что в нашей проектной мастерской широкого профиля работают какие-то особенно черствые сердцем и равнодушные люди. Это, конечно, не так. Случись с кем-нибудь из них подобное несчастье при других обстоятельствах и в другом месте, его и восприняли бы иначе. Тут же, на рабочем месте, в привычной обстановке, где нам сообща приходилось уже выносить не один удар судьбы, оно и воспринято было соответственно — еще один удар, ничего, сообща выдюжим. Первоначальный шок, который мы все испытали при известии о гибели Столярека, объяснялся неожиданностью и тем обстоятельством, что с такой точностью сбылось мое предсказание, а не чувством горя, тем более что Тадеуша Столярека не очень-то любили в коллективе.
Я уже упоминала об ударах судьбы, которые закалили и сплотили наш коллектив. Совсем недавно Казимежу и Стефану пришлось провести несколько месяцев в больнице, ибо они попали в автомобильную катастрофу. Потом мы все переживали несчастный случай с сыном Збигнева. Долго болела и умерла мать Алиции. Получив серьезную травму позвоночника, легла в больницу дочка Стефана, и еще неизвестно, чем это закончится. Я сама чудом спаслась в автокатастрофу и долго лечилась. А неприятности меньшего масштаба и не перечислить.
Вдобавок ко всем этим личным несчастьям на мастерскую обрушилось общее — настоящий шквал нападок, придирок, контролей. Самый небольшой прокол вырастал вдруг до размеров чуть ли не государственного преступления, маленькая ошибка принимала размеры пирамиды, даже отсутствие ошибок казалось подозрительным, и с пристальным вниманием изучался каждый расчет, каждая смета. Бесконечные контрольные комиссии не только измотали нас, но и распугали наших заказчиков, в результате чего мы оказались на краю банкротства — явление беспрецедентное в социалистическом государстве.
И только царящая в нашем здоровом коллективе особая атмосфера, не изменяющее нам чувство юмора как-то помогали преодолеть все превратности судьбы, выдержать ее удары, выстоять. Столярека задушили? Что поделаешь, так, видно, ему на роду написано. Убийца один из нас? Ну так пусть милиция ищет, когда найдет, тогда и будем переживать, а пока, проше пана, шесть без козырей!
Через небольшие промежутки времени наша компания в конференц-зале пополнялась новым членом, который уже от двери громко выражал свое удивление и возмущение. Больше всех огорчена была Ядвига.
— Представьте себе, мой платок куда-то задевался. Могу поклясться, с утра он у меня был, а теперь нету! А они мне не верят!
— Работа у них такая — не верить. А кто из вас знает, почему они вдруг занялись платками? Пани Иоанна, скажите, ведь вы должны знать!
— Не знаю, носовые платки в моем проекте не фигурировали…
— Долго нас тут продержат? Холера, даже присесть не на что.
— Привыкай, в камере особых удобств не будет…
Нас выпустили после того, как был отобран носовой платок у последнего сотрудника, Моники. И сразу после этого меня вызвали в кабинет.
На сей раз наша беседа оказалась очень полезной, не знаю, для кого больше — для них или для меня.
Сначала вопросы задавала милиция, и я сразу поняла, какая сумятица царит в головах следователей. Имею в виду их представление обо всех нас. Просто невообразимая каша из фактов, лжи, сплетен и очень небольшого количества правды. Ее источник — разумеется, Веся и Владя, главные сплетники мастерской. Их совместными усилиями созданы легенды и мифы о коллегах. Истории, от которых кровь стынет в жилах. Ну, например, бурные романы Збигнева с той же Весей, а также с Данкой, Анкой, со мной и некой Нюней, недавно уволившейся от нас. Вот только неясно, со всеми сразу или по очереди.
