Валентина Андреева - Форс-ажурные обстоятельства
— Подумаешь, цветок душистый прерий, кактус называется, — фыркнув, проворчала она и тут же расплылась в счастливой улыбке: — Валерия Павловна? Здра-а-ассте! Это Света Морозова. Мы с вашей Юлей в параллельной группе учились. Ой, Валерия Павловна, у меня несчастье, сегодня в троллейбусе мобильный телефон из кармана свистнули. Не столько его, сколько контакты и контактеров жалко. Теперь полгода восстанавливать буду. А можно Юлечку к телефону?… Ах, она в загранкомандировке? Надо же, забыла! Ну это по крайней мере лучше, чем в психиатрической больнице. Извините. Неудачно пошутила. Валерия Павловна, тогда вся надежда на вас, поскольку ваша Юлька в загранкомандировке, я ее как раз перед отъездом видела. Она меня через Ксюшу Горшкову хотела пристроить на хорошее место, домашний телефон одного господина дала, его Антоном зовут, я с ним договорилась, что завтра перезвоню, и вот теперь катастрофа! Срочно нужен номер его телефона, у Юльки он наверняка где-то записан. Все-таки ее знакомый.
Наташка внимательно выслушала ответ, подмигнула мне и с печалью в голосе поведала в трубку:
— Нет знакомых Антонов? Какая жалость! Валерия Павловна, миленькая, я только Юлин номер наизусть запомнила и то случайно, а Ксюшкин накрылся медным тазом вместе с моим мобильником. — Подруга всхлипнула. Дальнейшие слова капали из нее, как слезы из глаз: — С-спасибо, з-зап-писываю. О-й-й!.. Ага, мобильный — три, шесть. Есть!
Положив трубку на место, подруга промокнула мокрые дорожки на щеках бумажной салфеткой и пожаловалась:
— Знаешь, так расстроилась из-за этого номера. Ну все принимаю близко к сердцу! — Она вдруг изменилась в лице и похлопала себя по карману домашнего блузона времен перестройки сознания к необходимости похудания. Слезы на глазах моментально высохли. — Особенно Борин старый кошелек. Он в него заначку складывает на дачное процветание. А я время от времени использую эти денежки как беспроцентный кредит. Надо положить на место. В банковскую ячейку. Сама банка из-под импортного печенья — загляденье. А печенье — дрянь. Ты его не бери. Лично я им просто давилась. Остатки Боре с собой в дорогу завернула, к чаю.
3
Звонить Ксении Горшковой решили только из таксофона и утром. За ночь следовало продумать стратегию и тактику переговоров, а встретившись после завтрака, выработать окончательную линию поведения.
Завтрак у меня затянулся, ибо получился «на траве». Только не надо путать! Картина не соответствовала ни одному из знаменитых полотен — ни Клода Моне, ни Эдуарда Мане. У первого вообще, как и положено родоначальнику импрессионизма, «Завтрак на траве» получился светлым, радостным моментом, выхваченным из жизни, проникнутой солнечными бликами. Работа, написанная в натуральную величину и изображающая его балдеющих на природе друзей, в том числе возлюбленную Камиллу. Бедная девочка умерла такой молодой! Мне это полотно нравится. Что касается «Завтрака на траве» Эдуарда Мане (в первоначальном варианте «Купание»), я никак не пойму, почему мужчины там при полном параде, даже ботинки не сняли, тогда как дамы поспешили раздеться догола. Наташка уверена, что Мане и во второй раз ошибся с названием своей картины. Более подходящий вариант — «Обед на траве». Дамы просто на десерт.
У меня все получилось гораздо проще. Стремясь порадовать любимого мужа, я напекла блинчиков и, уже сворачивая процесс производства, нечаянно обожглась. Отсюда все и пошло. Вернее, полетело. В первую очередь, от рефлекторного взлета моей обожженной руки сорвался с места купленный по случаю веник лаврового листа, следом открылась дверца настенного шкафчика, на ручке которого он болтался. Из шкафчика, разинув целлофановый «рот», выпал пакет с сушеными пряными травами — петрушкой, укропом, хмели-сунели. Поймать я его не успела, но уж лучше бы вообще промахнулась. Увы. От моей попытки перехватить его, он с ускорением полетел вслед за лавровишней. И вся эта «сухость» усеяла сервированный к завтраку стол, табуретки и живописно раскинулась на полу. Далеко не новое название получившейся картине «Завтрак на траве» дал немного испугавшийся Димка. К его чести, он в первую очередь озаботился состоянием моего ожога. Только я никак не могла найти место приложения огненной сковороды к руке. Не иначе как от нервного стресса все мгновенно рассосалось.
Лишь к двенадцати часам я вышла из дома, якобы за новыми шторами для спальни. Наташка «уговорилась» ехать со мной в качестве консультанта. Не страдать же дома от одиночества после ночного Бориного отъезда. У подъезда мы с ней и застряли, погрязнув в споре на тему «что делать».
За ночь подруга пришла к выводу, что Ксения является незаслуженно обиженной стороной. Прямо из-под носа девицы украли полный набор будущего благополучия, включая упущенную выгоду от несостоявшихся подарков дяди и тети к дню рождения и празднику. По этой причине дяде и тете, если они живы, не стоит вообще хоть когда-нибудь попадаться племяннице на глаза. А нам с Наташкой следует встретиться с Ксюшей, передать ей пиджак с деньгами, поделиться скудными знаниями о чете Кочневых и странном парне, претендующем на роль мужа Юлии Ишаченко. Давно просроченный билет можно уничтожить.
Дергая Наташку за рукав куртки и удачно успевая при этом избежать ее серьезных намерений дать мне по рукам, я соглашалась на встречу с Ксенией, но, с позволения сказать, «без обналичивания» собственных персон. Наши личности должны оставаться в тени. Можно выступить да хоть под видом рекламных агентов! И уж тем паче не передавать деньги. Лучше съесть железнодорожный билет.
Провидению надоели бесплодные споры, ибо истина в них рождаться не хотела. Боялась преждевременности. Мой мобильник предупредил о залетной эсэмэске. Мы сразу притихли. Более того, принялись оглядываться по сторонам. И было на что посмотреть. За нами с интересом наблюдал по меньшей мере десяток посторонних граждан различных возрастных групп, не считая собак. Кое-кто посмеивался. Не сговариваясь, мы подхватили друг друга под руки, спустились со ступенек подъезда и деревянными шагами отправились в сторону метро. Наверное, было немного похоже на строевую подготовку новобранцев к параду. Мобильник жег в кармане руку, тем не менее мы стойко дошагали до станции метрополитена, отошли в сторонку, уселись на лавочку под сень лысеющего к зиме тополя и приняли безмятежно-скучающий вид. Наташка подумала и для усиления эффекта безмятежности вольготно откинулась на спинку лавочки, заложила ногу на ногу и нацепила солнечные очки.
— Не тяни кота за хвост, читай сообщение, — процедила она сквозь зубы, почти не открывая рта.
Я достаточно лениво вытянула из кармана руку с наглухо зажатым в ней мобильником, пощелкала кнопками и отреагировала на эсэмэску однозначно:
— Ого!
— Ага! — глубокомысленно отметила подруга и отняла мобильник. — «Ни под каким предлогом ни с кем не встречайтесь — опасно!!!», — прочитала она текст сообщения вслух. Однотонно, без всякой эмоциональной окраски. И только после этого окрасилась в цвет алой зари. Такой, какой я любовалась на Селигере. Но Наташке он не шел.
— Как думаешь, от кого сообщение? — ерзая на лавочке в поисках более усидчивого положения, нервно поинтересовалась она.
— От доброжелателя. Или доброжелательницы, — невольно дублируя действия подруги, ответила я. — Такое впечатление, что нас у подъезда подслушивали.
— Нечего было блажить на всю улицу. Зато теперь ясно, что мы зря спорили — обе были в корне неправы. Изобрази на лице глупое выражение и осторожно обернись назад, вроде как уже не знаешь, на что и смотреть. Заметишь что-нибудь подозрительное, улыбнись солнышку и ему же тихонько отчитайся.
Я оглянулась да так с глупым выражением на лице и замерла, игнорируя следующий этап — улыбчивых переговоров со светилом. Прямо на нас огромными прыжками, с высунутым от усердия языком, неслась здоровенная овчарка. Помог испытанный прием: закрыть глаза, а там будет видно. С левой стороны что-то прошуршало, прорычало, и в следующую минуту я поняла, что мы этой собаке и на фиг не нужны. Отбрасывая назад мощными лапами комья земли вместе с травой, подруга человека опрометью неслась на радостную встречу с хозяином, топающим с чемоданчиком от метро.
— Бли-ин! — восхитилась Наташка. — Этими лапищами только лунки делать для посадки тюльпанов! Ир, ну что там, сзади?
— Сзади? — я с трудом облизала пересохшие губы. — Сзади рекламный щит с тюбиком зубной пасты и отдельно взятой челюстью. Все зубы на месте.
— Нашла время чужие зубы считать! Интересное дело, над сообщением надпись: «номер телефона неизвестен». Наверное, это все-таки Майка с нами в прятки играет.
— Сомневаюсь, — окончательно стряхивая с себя остаточные явления картины собачьего налета, пробормотала я. — Раз номер не определяется, она вполне могла бы позвонить. Чего ей в этом случае бояться? Скорее всего, это кто-то другой. Личность, которая не надеется на нашу доверчивость.
