Юлия Чернова - Павильон Зеленого Солнца
Элен неожиданно схватила ее за руку:
— Тише.
У Патриции оборвалось сердце. «Ночь, вокруг ни души, помощи не дозовешься». Замерев, прислушалась. Прошла секунда, другая. Ничего не происходило. С веток неторопливо осыпались капли. Других звуков она различить не могла. Элен спокойным движением поправила капюшон. Похоже, вовсе не была испугана.
— Ты что, — зашипела Патриция вне себя от злости. — Меня чуть удар не хватил.
Элен с силой сдавила ее руку, веля молчать, и погасила фонарик. Патриции снова стало страшно. Капли мерно ударяли по крыше Павильона. Звякнул колокольчик. Патриция вторично собралась рассердиться, когда услышала шорох. Так мог шуршать упавший с дерева лист Однако шуршание приближалось, становилось явственнее. «Шаги!»
— Быстрее! — Элен потянула ее за собой.
Они метнулись в сторону, за ствол клена. Точнее, за ствол спряталась Элен. Патриция, чувствуя, что остается на виду, присела на корточки. Теперь ее защищал кустарник.
«Чего переполошились? — подумала она, как только очутилась в укрытии. — Кто может сюда прийти — кроме поклонников госпожи Ота?» Все же сердце продолжало выпрыгивать и колени дрожали. Кроме того, она боялась высунуться, а потому ничего не видела. Дернула Элен за плащ. «Ну что там?» Элен отмахнулась. «Погоди, сама ничего не вижу». Патриция осмелилась чуть-чуть приподнять голову. И тотчас увидела пятно света, бегущее по траве.
Патриция съежилась, втянула голову в плечи. «Счастье, что сейчас ночь. Он не заметит, как примята трава… Впрочем, кто — он? Они. Их было двое. Мужчина и женщина. Ин-Пэй и Хат-хен».
Вероятно, благоразумная Элен нашла свое убежище ненадежным. Присоединилась к Патриции. Обе почувствовали себя значительно смелее и дружно вытянули шеи. Увидели мужчину. Он стоял совсем близко — на ступенях Павильона — и светил фонариком себе под ноги. Патрицию смутило не то, что одет незнакомец был вполне современно — в джинсы и короткую черную куртку, из-под которой выглядывал свитер. «Ясно, что по такой погоде в длиннополый кафтан не нарядишься». Хуже, что он был один. Окажись рядом женщина, можно было бы смело выходить и здороваться.
Элен кивнула головой, спрашивая: «Твой знакомый?» Патриция пожала плечами. «Ин-Пэй как будто меньше ростом или так кажется?» Ведь на этого она смотрела снизу вверх. Элен начала проявлять нетерпение, пихнула локтем: «Ты с ним встречалась или я?» Патриция честно старалась присмотреться, но без толку. Фигуру видела отчетливо. А лицо… «Хоть бы он случайно направил луч фонарика себе в глаза».
Твердо была уверена только в одном. Пока не опознает этого человека наверняка и не выяснит точно, чем он здесь занимается или пока рядом не появится женщина, покидать убежище не стоит. Элен, похоже, разделяла это мнение. Обе приготовились ждать.
Это оказалось нелегко. От долгого сидения на корточках затекли ноги. С каждой минутой все труднее становилось сохранять неподвижность. Вдобавок обе начали замерзать. Натянули капюшоны, засунули руки в карманы, но это помогало мало. Сердито переглянулись — чем он там занимается?
Мужчина стоял на прежнем месте. Медленно обводил лучом фонаря веранду, опорные столбы, крышу. Проделывал это снова и снова. Элен выразительно постучала пальцем по лбу: «Такой же чокнутый». («Такой же» — явно относилось к Патриции.) Та вздохнула. Она совсем не прочь была бы встретить единомышленника — прекрасно провела минувший вечер вместе с Хат-хен и Ин-Пэем. Не лучше ли и теперь выйти и заговорить? Чего бояться? Вряд ли убийца, пытавшийся обокрасть тя-ю, явился сюда среди ночи полюбоваться Павильоном.
Незнакомец положил фонарь на перила. Достал из кармана блокнот, аккуратно пристроил рядом с фонарем. Элен снова подтолкнула Патрицию локтем: «Смотри!» Патриция и сама понимала — чтобы писать, ему придется нагнуться, и отсвет упадет на лицо. Мужчина действительно склонился над блокнотом, но при этом повернулся спиной. Подруги переглянулись. Элен произнесла что-то одними губами — беззвучно, но красноречиво.
Усталость притупила страх. Они уже хотели окончить эту нелепую игру в прятки, подняться и выйти, когда Патриция, пытаясь размять затекшую ногу, потеряла равновесие и оперлась рукой о землю. Громко хрустнул сучок.
Мужчина резко выпрямился и обернулся. Мгновенно погасил фонарь. Элен с Патрицией сжались в комок, пытаясь стать как можно меньше и незаметнее. Он их увидит! Луна выглянет из-за туч! Кусты редки, ствол клена тонок! Едва дыша, они боялись пошевелиться.
Мужчина не двигался. Элен могла поклясться, что он напряженно прислушивается. Прислушивается… вместо того чтобы посмотреть. Достаточно направить луч фонаря в их сторону. Почему он этого не делает? Боится себя обнаружить?
То, что незнакомец сам боится, напугало ее еще сильнее. Ведь с тя-ю убийца расправился от страха. От страха быть схваченным. Подобные воспоминания ее не успокоили. Да еще им с Патрицией передавался ужас друг друга.
А потом обе услышали крадущиеся шаги. Чуть скрипнули ступени. Зашелестела трава. Мужчина сошел с веранды и медленно, шаг за шагом приближался к ним. Элен почувствовала, что теряет самообладание. Сейчас она вскочит и с пронзительным воплем кинется бежать. И сломает ногу о каменный фонарь.
Эта мысль ее немного отрезвила. Элен подалась в сторону, стремясь отползти гуда, где кусты были погуще. Потянула за руку Патрицию, но та не выказывала признаков жизни. Элен пришлось остаться на месте. Незнакомец был уже совсем рядом. Задел плечом ветку клена, вниз посыпались капли. Патриция вышла из столбняка и сделала попытку распластаться на земле. Элен не сомневалась, что мужчина их не увидит — слишком темно. Просто на них наступит.
Он стоял, опершись рукой о ствол. Изо всех сил вглядывался. Примеривался, где удобнее шагнуть. Уже занес ногу, когда неподалеку затявкала лисица. Мужчина стремительно обернулся, включил фонарь. Луч света метнулся в сторону, мелькнул пушистый хвост, вспыхнули зеленым глаза, и лисица исчезла.
Элен не смела вздохнуть, но услышала, как облегченно вздохнул мужчина. Повернулся к ним спиной и, уже не таясь, подсвечивая дорогу фонариком, направился обратно к Павильону. Элен уткнулась лицом в колени. Болела прокушенная до крови губа. Брюки на коленях промокли.
Патриция встала на четвереньки. Рукавом вытерла лицо. Начала снимать прилипшие к плащу мокрые листья — постепенно приходила в себя. Спустя минуту, прошептала Элен на ухо: «Сами себя запугиваем». Подруга молча показала ей кулак.
Только теперь Элен сообразила, что они заперты в усадьбе. Дорогу к воротам преграждал Павильон Зеленого Солнца, где бродил незнакомец. О том, чтобы перелезть через стену, и речи не могло быть. Прокрасться к воротам вдоль стены тоже невозможно — мужчина настороже, а впереди открытое пространство — попробуй преодолей бесшумно. Элен чувствовала страстное желание придушить дорогую подругу, втянувшую ее в это приключение.
Патриция громко застучала зубами. Элен только повернулась к ней — Патриция стиснула зубы, зато принялась трястись всем телом.
Элен лихорадочно соображала. «Надо добраться до ряда молоденьких сосенок. Тогда удастся незамеченными проскользнуть в ворота. Только как пересечь поляну? Ползком на животе — высокая трава укроет? Большое удовольствие, ничего не скажешь! Но не сидеть же здесь до утра, ожидая, когда ему вздумается удалиться!» Элен твердо знала одно: встречаться с этим человеком она не хочет. Ни за что.
Он все бродил вокруг Павильона, мерил шагами веранду, высвечивал остатки фундамента, потолочные балки и все начинал сначала. Потом хватил кулаком по перилам с такой силой, что деревянное сооружение сотряслось. Патриции показалось, обрушится на голову святотатцу. Мужчина испугался того же, отскочил. Элен готова была вообразить, что это — реставратор, жаждущий поскорее взяться за дело, примчался осмотреть место работы. Только почему ночью? Свихнулся от нетерпения?
Ночью сюда скорее явился бы собиратель легенд об оборотнях — проверить их истинность на собственной шкуре. «Испугался встречи с госпожой Лисицей?» Элен невольно покачала головой. Лисицы он как раз не испугался.
Внимание незнакомца притягивал Павильон. Мужчина обошел вокруг него в сотый раз. «Упорный», — подумала Элен и прибавила еще несколько слов. И вдруг — она даже дыхание затаила, боясь поверить, — мужчина вытянул руку, взглянул на часы и заторопился. Закинул на плечо сумку, брошенную у ступеней веранды, натянул капюшон и зашагал к воротам.
Элен с Патрицией посмотрели друг на друга и привалились спинами к кленовому стволу.
— Ушел? — прошептала Патриция.
Некоторое время они выжидали, опасаясь затаенного коварства. Человек мог уйти с включенным фонарем и вернуться — с выключенным. Однако кругом все было тихо. Небо разъяснилось, по серебристой траве протянулись длинные тени.
