Наталья Никольская - Эпидемия смерти
Жабасеев усмехнулся, взял с табуретки стакан и плеснул в него из помятого чайника, стоящего на полу.
– Последнее желание приговоренного…
Да, досье на Жабасеева было точным, только Жаба оказался еще циничнее и опаснее, чем предполагалось. Игорь отпил пару глотков, мутноватой жидкости, языку стало немого легче.
– Ну, – спросил Жаба, усаживаясь на свободный табурет, – Будем говорить или как?
Игорь посмотрел на бандита и, вздохнув, ответил:
– Говорить. Я – частный детектив, следил за тобой по поручению моей клиентки.
Жаба удивленно взглянул на Костикова:
– Гонишь?! Я думал такие только в Америке есть. Значит все равно легавый… Ну значит, в моем списке ты будешь первый частный сыщик.
Игорю не хотелось уточнять в каком именно списке. И так было понятно, что список этот был вреден для его жизни.
– Что ей от меня нужно? – спросил Жаба.
Игорь напряженно думал, как бы соврать убедительнее. Для чего это ему в создавшейся безвыходной ситуации, он незнал. Но привычка – вторая натура…
– Я не знаю, мне было поручено выяснить… – Игорь замолчал на пару секунд, – не являешься ли ты любовником ее мужа!
«Чего это я несу? – пронеслось в голове у Костикова, – чушь какая-то!».
Жаба выпучил глаза и действительно стал похож на жабу, такого даже он не ожидал услышать:
– Ну ты… м… Кто педик?! Я педик?!. Да я… Я тебе башку сейчас руками оторву…
Жабасеев бросился на Костикова, повалил его вместе со стулом на пол и начал методично долбить его ногами. Через пару минут сознание Костикова помутилось и он уже ничего не видел и не слышал. Когда Игорь очнулся в очередной раз, Жабасеева в комнате не оказалось. Все тело болело, правый глаз, распухший от удара, не открывался. Игорь языком прошелся по зубам и не досчитался нескольких. «Ну, мертвецу зубы не к чему,» – неудачно попытался пошутить он сам с собой. Игорь с тоской подумал, что жить ему осталось всего ничего…
* * *Баба Дуся хлопотала на кухне, в предвкушении завтрашнего дня Примирения. Она уже испекла яблочный пирог с румяной корочкой, налепила пельменей и отдыхала сидя перед телевизором. Все дела были переделаны, можно было позволить себе кратковременный отдых. Но не тут-то было. На самом интересном месте мылодрамы снова погас свет. Это не было такой уж большой неожиданностью. Сейчас должен был раздаться и телефонный звонок, так и произошло. Буквально через пять секунд после отключения света раздалась телефонная трель.
Бабуся молча подняла телефонную трубку и услышала примерно то, что ожидала:
– Варварушка, – замогильным голосом вещала трубка, – ты должна помочь мне. Я жду тебя, осталось совсем немного…
Бабуся кинула трубку и выскочила в коридор, однако она не успела. Свет включился как только она оказалась на лестничной площадки. Баба Дуся поднялась к щитку. Так и есть, свет вырубали здесь, сегодня даже не потрудились закрыть крышку. Снизу кто-то поднимался, вряд ли это те хулиганы, вернее бандиты. И вдруг шаги за спиной смолкли, Бабусе напряглась. Неужели это ловушка? Она резко обернулась и…
На лестнице стоял Игоряша, он был удивлен не меньше, чем она сама.
– Бабуся!!! Вы что тут делаете? – спросил он.
Бабуся не меньше его удивилась: как он узнал где живет Домбровская?
– Игоряша?! А ты как узнал где я…
Однако Игорь торопился куда-то, он все время выглядывал в окно, выходящее во двор. Бабуся поднялась на цыпочки и увидела только снизу здорового мужика, удаляющегося в сторону автобусной остановки. Игорь сказал, что это тот самый Жабасеев, который следит за Тонечкой. Игорь выскочил из подъезда и помчался за ним вдогонку. Сердце бабы Дуси сжалось от нехорошего предчувствия. Она быстро вернулась в квартиру и позвонила Ирине:
– Иринушка, дай мне номер телефона Малышева.
– Евдокия Тимофеевна, случилось что-нибудь? – встревоженно просила девушка.
Бабуся не хотела ее пугать и не стала вдаваться в подробности:
– Да нет, это я так, на всякий случай.
Ирина продиктовала телефон и Бабуся принялась названивать Малышеву, номер все время был занят.
– Дежурный Почитайло слушает, – ответил в рубку чей-то бравый голос.
– Сынок, мне бы Малышева Олега, – сказала Бабуся.
– Представьтесь, пожалуйста, я передам ему что нужно.
– Да нет, мне он сам нужен, – ответила Бабуся.
– Неположено, – сухо ответили в трубке.
– Как неположено, кем неположено? Его родная бабка сто верст ехала-ехала, а ты «неположено». Зови быстро к телефону, не то я внучку пожалуюсь… – все больше и больше распаляясь крикнула Бабуся в трубку.
Вероятно ее слова подействовали, минуты через три Бабуся услышала голос Малышева, объясняющегося с дежурным:
– Какая бабка? У меня отродясь никаких бабок не было. Не знаю, может пошутил кто. Ладно, сейчас сам разберусь.
Затем уже в трубке раздался голос Малышева::
– Малышев у телефона, чьи это дурацкие шутки?
– Олежка, – вкрадчивым голосом сказала Бабуся. – Это я, Баба Дуся, у меня для тебя очень срочное сообщение.
Голос Олега приобрел металлическое звучание:
– Евдокия Тимофеевна, мне в игрушки играть некогда, я здесь на работе нахожусь. Пусть ваши загадки ваш Игорек разгадывает. А мы здесь делом занимаемся, серьезным делом.
– Погодь, погодь, – торопливо проговорила Бабуся. – Ты хотел поймать того, кто машину большого начальника украл? – баба Дуся выдержала паузу. – Так вот, мой Игоряша сейчас за ним следит. Я боюсь как бы чего не вышло. А ты, мужик сурьезный, можешь ему помочь, – немного польстила Бабуся Малышеву.
Малышев переваривал полученную информацию, сдобренную для лучшей усвояемости лестью и ответил:
– А где ж я вашего Костикова найду? Искать его в городе, что иголку в стоге сена.
– А я тебе подскажу, милок. Игоряша только что от меня ушел, и на своей машине за этим бандитом поехал. Вот ты через гаишников и узнай, куда его машина едет. А там уж сам знаешь.
Евдокия Тимофеевна попрощалась с Олегом и отправилась к Ирине с Антониной, надеясь на то, что Малышев на этот раз сделает все как надо.
* * *Размышления Игоря были прерваны воем милицейской сирены. Через пару минут раздался смутно знакомый голос, усиленный в несколько раз мегафоном:
– Жабасеев, вы окружены, сдавайтесь, выходите. Жабасеев, без глупостей, выходите…
Сирена и мегафон смолкли одновременно. Игорь, еще неверя в свою удачу, заорал, что было сил:
– Помогите! Я здесь! Кто-нибудь!
Вряд ли его услышат. Игорь еще раз попытался освободить руки или ноги, не удалось. Тогда он пополз к окну. Через каждые три-четыре минуты Игорь продолжал кричать, взывая о помощи. Кое-как, добравшись до окна, Костиков снова попытался освободить руки или ноги. Веревка на руках н поддавалась. а вот путы, стягивающие щиколотки – ослабли. С трудом он поднялся на колени, потом встал вор весь рост и повернулся кокну спиной. Колени от ползанья ссаднило, руки от врезавшихся веревок отекли. Костиков отступил на шаг и направил ножки стула в окно, он попытался подпрыгнуть и выбить ими стекло. То ли оно было хлипким, то ли повезло… Стекло со звоном рассыпалось на мелкие осколки.
Уже через пару минут Костикова отвязывали от стула работники милиции, возглавляемые Малышевым.
– Где Жабасеев? – спросил он разглядывая побитую физиономию приятеля.
– Незнаю, я очнулся – его нет. Ты извини, у меня сейчас совсем сил нет говорить… Голова кружиться, и… Спасибо тебе Олег, ты мне жизнь спас.
Костикову вовсе не хотелось объяснять с Малым как он очутился здесь, не хотелось раскрывать сведения о «Пенатах». Чувство профессионализма взяло верх над чувством благодарности за счастливое спасение.
Малой с недоверием взглянул на Костикова, ему очень хотелось получить информацию, но бледный вид Игоря подтверждал правдивость его слов. Понятно, попасть в такую передрягу, приятного мало.
– Ладно, – махнув рукой, сказал Малышев. – Поговорим завтра, а благодарить надо не меня, а бабку твою. Шустрая старушенция, с ее способностями в ФСБ работать надо.
Игорь не помнил, как его довезли до дома, как он поднимался по лестнице и как хлопотали вокруг него три женщины. Сейчас самым главным желанием было забыться и уснуть…
* * *«Господи, как хорошо просыпаться по утрам и знать, что ты живой» – эта мысль своей нелогичность рассмешила Игоря. Он посмотрел на Ирину, дремавшую рядом с ним. Ей снилось что-то приятное, на губах играла легкая улыбка. Игорь наклонился к любимой и поцеловал ее.
Ирина открыла глаза и спросила:
– Как ты себя чувствуешь после вчерашнего?
Игорь, ощущавший боль во всем теле, немного поморщился:
– Нормально, ощущение боли есть признак жизни, – процитировал он кого-то из великих. – Бабуся дома?
