Владимир Круковер - Зачарованный киллер
Майор незаметно выплеснул водку под столик, жадно выпил из другого стаканчика сок — будто запивает, посмотрел на еду и отодвинул тарелку девочке:
— Ешь, я после первой не закусываю.
Девочка ела жадно, что совсем успокоило майора. Значит, не притворяшка из нормальной семьи, подрабатывающая на конфеты, не член нищенской мафии, собирающей с помощью таких детей хорошие деньги.
На вид девчонке лет 10 — 11, на ней старое платье размера на два больше, чем следует. Когда девочка наклоняется, верх платья отвисает и видны маленькие грудки величиной с мандарин.
Майор тщательно застегнул пиджак, чтобы его возбуждение не так заметно выпирало через брюки.
— Тебя как зовут?
— Даша.
— В школу, конечно, не ходишь?
— Иногда хожу…
— Ты постой тут, я возьму себе еще выпить, а тебе… Что тебе взять? Шоколадку хочешь?
Глаза ребенка загорелись:
— Если можно, лучше конфетку? Шоколадную?
— Можно! — охотно согласился майор. Жертва почти заглотила крючок, теперь надо было ее осторожно увести с рынка, не напугать раньше времени, не насторожить.
Олег Панфилович принес два стаканчика: с водкой и соком, поставил их на столик, достал из кармана конфету и, пока девочка возилась с оберткой, снова выплеснул водку и жадно «запил».
Теперь следовало притвориться пьяным, но не слишком. Сильно пьяных дети могут бояться.
— Ну вот, — сказал Момот, слегка заплетающимся языком, — похорошело! На сегодня пить хватит. Ты тут живешь?
— Где, тут?
— Ну, я имею ввиду — в этом городе? А то я приезжий, города совсем не знаю, а жена с дочками велели купить кое–что в Детском мире…
Майор выдержал паузу. Очень важно, чтоб девчонка сама предложила свои услуги. Удачное напоминание о жене и дочках должно было усилить доверие нищенки к «доброму» дяде, который боится заблудиться в городе.
— Я знаю, где Детский мир, — попалась на нехитрую уловку девочка. Туда и на трамвае, и на автобусе можно доехать. А что вам нужно купить?
— Ну, у меня дочки примерно твоего возраста. Мне надо им спортивные костюмчики купить и халатики красивые. Поможешь выбрать? Я заодно на тебя и примерю. Или ты спешишь куда–нибудь?..
— Что вы! Я совсем — совсем свободная!! — окончательно заглотнула крючок девочка. Теперь она сама боялась потерять «доброго» дяденьку.
— Спасибо, — сказал майор. — А я тебе за это тоже что–нибудь куплю. Или денег дам. Только ты не отставай, я быстро хожу.
— Я нипочем не отстану, вы не бойтесь! А вы мне «куклу» можете купить? Пусть самую дешевую!
— Подумаю, — буркнул майор, — прикидывая, как обойтись вообще без покупок. Он вовсе не желал сильно тратиться на какую–то оборванку.
Они вышли из рынка, причем девочка старалась идти ближе к дяденьке, а он, наоборот, делал вид, что они не знакомы. Только отойдя от густой массы базарного люда, Момот продолжил беседу.
Слушай, — сказал он, — что–то пить охота. Май, а жара, как в июле. Давай зайдем, скушаем по мороженному.
Какой ребенок откажется от мороженного. Да чтоб не просто на ходу, из стаканчиков, а по–настоящему, в кафе, как взрослые! Для Даши кафе, куда они зашли, — простая забегаловка, под крышей, где на закуску вместо горячих сосисок подают мороженное, — настоящий ресторан высшего класса.
Майор усадил Дашу за угловой столик, чтоб ее оборванный вид не слишком бросался в глаза, принес две вазочки с пломбиром, сам сел так, чтоб совсем прикрыть ребенка от посторонних взглядов. Он постоянно боялся, что кто–то углядит подозрительное в союзе оборванной девчонки и приличного пожилого мужчины. Ему казалось, что его тайные мысли могут прочитать другие люди.
Девочка вновь наклонилась, облизывая варенье с края вазочки. Момот едва сдержался. Но сдерживаться было надо. Если его жертва и села на крючок, ее нужно было еще увести незаметно в такое место, где он сможет делать с ней все, что захочет.
Майор заранее снял отдельный номер в «Доме колхозника», предупредив, что он с племянницей. Гостиница находилась недалеко.
— А у меня папы нет, — неожиданно сказала девочка.
— Но был же, когда–то, — охотно вступил в беседу Олег Панфилович, обдумывая как заманить девчонку, — у всех детей были отцы.
— А у меня не было, — возразила Даша, — может он и был, только кто — даже сама мама не знает.
— Ты одна у мамы?
— Нет, нас трое. Только братья еще маленькие. Мама с ними у вокзала просит. А меня с вокзала менты гоняют. А мама, если я мало приношу, дерется!
— А сколько ты самое большое собирала?
— Ну, рубля два. Да еще стащишь чего–нибудь…
Девочка осеклась, но майор успокаивающе улыбнулся:
— Ты не бойся. Я же понимаю, что у тебя жизнь не легкая. Тебя, наверное, потому и с вокзала гоняют?
— Ага. А как вы догадались?
— Догадаться не трудно, у вокзала легче чего–нибудь стащить. Но и на рынке тебя, наверное, не слишком–то любят?
— Когда как. Вот черножопые, те — да! А наши подают немного. И пьяные. Только я сильно пьяных боюсь. У мамы дядя Петя ночует, так как напьется, все хватается. Я один раз из–за него даже на улице ночевала.
— А что же мама?
— Да она вперед его напивается и сразу спит, ничего не слышит. Он раньше всегда вместе с ней спал, а сейчас не всегда…
Мороженное кончилось, но доверительный разговор Момот прекращать не хотел. Он снова застегнул пиджак, чтоб не было видно его возбуждения, попросил девочку:
— Даша, что–то устал я немного — весь день на ногах. Пойду в гостиницу.
— Ой, а мне с вами можно?!
— Почему нельзя. Только надо у твоей мамы разрешение спросить.
— Не надо спрашивать. Она только рада будет, что меня нет. Она специально меня из детприемника так долго не забирала. Она меня не любит.
— Почему ты так думаешь?
Даша потупилась:
— Ну, денег мало приношу… Вы меня не прогоните, если я правду скажу?
— Что ты! Ты мне дочку напоминаешь. И ты же ни в чем плохом не виновата. — Момот догадывался, о чем хочет сказать Даша. Он заранее балдел от такой удачи — девчонка, похоже, уже попробовала мужика.
— Ну, она меня к дяде Пете ревнует вроде как. И злится, что я еще мужиков не вожу за деньги. А я не хочу так. И не умею. И боюсь!
— Даша, — сказал Момот, — ты не сердись, но мне с тобой в таком виде по городу ходить неудобно. Давай купим тебе какое–нибудь дешевое платье. Вон, в том магазинчике, вроде, продают что–то детское.
Платье Даша купила сама. Это китайское барахло обошлось Олегу Панфиловичу всего в пять рублей. Они зашли в скверик, Даша отбежала «в кустики» и вернулась счастливая. Стоптанные тапочки в глаза не бросались, поэтому Момот решил больше не тратиться.
Девочка обрадовалась, когда он сказал, что должен еще на день–другой задержаться в городе. Она боялась его потерять и охотно согласилась притвориться его племянницей, чтоб пожить в гостинице.
— А то еще возьмут, да милицию вызовут, — на всякий случай пригрозил Момот, — насидишься в детприемнике.
Даша вела себя так, будто и в самом деле знала Момота всегда: легко перешла на ты, звала его дядя Олег. Но записан в гостинице майор был не под своей фамилией. Он был очень осторожен в своих «шалостях». Насмотрелся в зоне на тех, кто сидел за растление малолетних.
То, что он собирался сделать с Дашей, каралось сурово — по статье 117 уголовного кодекса, по самой строгой части этой статьи. Попадись Момот — червонец ему обеспечен. А любителям малолеток в заключении живется плохо — их обычно «опускают» еще в следственном изоляторе…»
Ну, а дальше я приводил конкретные практические советы почерпнутые из английских брошюр по этой тематике. Когда меня, кстати, Гбешники все же посадили, все они было внесено в протокол изъятия.
«…Дети, подвергшиеся сексуальному насилию, имеют некоторые отклонения от нормы. Так как дети сообщают о сексуальных контактах, особенно, когда эти контакты не сопровождаются физическим насилием, ОЧЕНЬ РЕДКО, то читателям следовало бы ознакомиться с некоторыми индикаторами в поведении Таких детей.
1. Необычные сексуальные познания.
