Галина Куликова - Клубничное убийство
– Ау вас самой есть какие‑то мысли по поводу фотографии? Вы когда‑нибудь видели этого типа? – поинтересовался Сильвестр, пытливо глядя на свою гостью. Ее лицо не выражало ничего лишнего – только то, что было задумано. Пожалуй, Белоярову не раскусишь так легко, как грубого Половцева с его ментовской хитринкой.
– Никогда в жизни я его не видела. – Алла крутила в руках чайную ложку. Сильвестр отлично понимал, что она хочет курить и сдерживается изо всех сил. Большинство гостей убегало от него раньше времени именно по этой прозаической причине. – Мало того: я опросила в редакции каждую собаку. Его никто не видел. Ручаюсь.
– А на кладбище? Во время похорон? Не заметили?
– Ставлю правый глаз против бильярдного шара – его там не было, – уверенно заявила она.
Сильвестр решил на полную катушку использовать расположение Белояровой и тот счастливый случай, который привел ее к нему домой. Он задал массу вопросов об Аршанской, о ее любовнике, про которого Алла, разумеется, знала. Но особенно его интересовал супруг Аршанской, далекий от мира обывателей, как сверкающая звезда от небольшой периферийной планетки.
– Ира не горела желанием знакомить мужа с кем‑то из редакции. То есть с простыми смертными, – сообщила Алла. – Впрочем, допускаю, что это он не горел таким желанием. Мы, конечно, видели его несколько раз. Ира приходила с ним на какие‑то особые торжества, представляла… Он пожимал нам руки, был любезен и все такое… Но рассказать вам про него что‑то пикантное я вряд ли сумею. Самый завалящий представитель желтой прессы даст вам больше информации, чем я.
Белоярова прикончила вторую чашку чая, опустив туда еще больше кусочков сахара, чем в первый раз. Вероятно, Господь Бог дал этой женщине хорошую фигуру без всяких условий, и ей не приходилось жертвовать сладким во имя тонкой талии.
– Впрочем, – неожиданно спохватилась она, – я знаю человека, который владеет тайнами Мадридского двора. И вы его тоже знаете.
– Звучит интригующе, – признался Сильвестр. – Кто же это? Свиноедов?
– При чем здесь Свиноедов? – изумилась Алла. – Не понимаю вашу нежную привязанность к этому типу. По‑моему, он просто болван. Талантливый, к несчастью. Колька Клебовников тоже его обожает. А мне иногда хочется его убить за все эти плоские шуточки… И еще булавки в разных местах! Меня в дрожь от них бросает. Скажите, нормальный человек будет прокалывать себе все, что можно оттянуть пальцами?
Сильвестр бросил конверт на стол и расхохотался:
– Ну, извините. Мне он в самом деле кажется довольно забавным. Так кто же у нас – посвященный?
– Догадайтесь сами. Ну? Кто знает о семейной жизни Аршанских всякие мелочи, которые вам и во сне не снились?
– Кто‑нибудь такой… обыкновенный, – предположил он. – Не внушающий опасений. Привычный. Водопроводчик? Э‑э‑э… Погодите‑погодите! Уборщица?
– Надо же, – искренне удивилась Белоярова. – Вы ведь угадали. Наша Зинаида уже несколько лет ходит к Аршанским домой наводить в квартире блеск. Можете попробовать потрясти ее, хотя не думаю, что она так легко согласится на встречу. Это дама с характером, уверяю вас. И очень неразговорчивая. Я вам помогла?
– А я вам?
Алла улыбнулась:
– Мне хотелось избавиться от этой фотографии, и я от нее избавилась. Моя совесть успокоилась, и я еду домой, чтобы немного поспать. Собиралась отогнать в мойку машину, но времени на это уже не осталось.
– Не жалейте. На дворе стремительно теплеет. К утру все растает, и ваша красавица снова будет в грязи.
– Бр‑р, – сказала Белоярова. – Ненавижу грязь.
Она выглянула в окно, где под фонарями, словно под софитами, медленно оседал снег. Двуликая московская зима в один присест превратилась из одетой в белые меха барыни в грязную нищенку.
Сильвестр проводил гостью к выходу, и, подавая ей шубку, был галантен до чрезвычайности. Как только хлопнула дверь, из кухни появилась Майя с заспанными глазами.
– Неужели книжка оказалась такой скучной? Наверное, это умная книжка, – сказал он с усмешкой. – У тебя на щеке отпечаталась пара мудрых мыслей.
Майя машинально потерла лицо ладонями и, зевнув, поинтересовалась:
– Ну, как прошла встреча?
– В теплой и дружественной обстановке, разумеется. Алла кое‑что мне привезла. Хочешь взглянуть?
Он провел свою помощницу в кабинет и протянул фотографию, рассказав, как и когда она появилась в редакции.
– Что бы это значило? – озадачилась Майя, прочитав стихи. – Я жил в библиотеке… Узнай меня в обличье новом… Вы что‑нибудь поняли?
– Конечно, понял, – повел бровью Сильвестр.
– И что же?
– Я тебе уже говорил. То, что ниточка с зелеными зажигалками никуда не ведет. Это пшик, обманка! Обидно. Я‑то думал, они могут вывести на что‑то серьезное.
– Я, конечно, в Гарвардах не училась, – помрачнела Майя, держа фотографию двумя пальцами, – но и полной тупицей себя никогда не считала. Босс, скажите прямо сейчас – при чем здесь зеленые зажигалки?
– Но это же очевидно! Читай внимательно: Надежды цвет – он мой теперь навеки! Какой цвет у надежды?
– Какой?
– Зеленый, Майя. Это же аксиома, это все знают. На кладбище ты видела типа в зеленом. Вот тебе и отправитель фотографии! Какой‑то старый поклонник.
Я о тебе мечтал все эти годы… Помнишь? Вообще из этого опуса можно многое понять. Вероятно, мистер Икс был знаком с Аршанской когда‑то прежде, и она не считала его слишком умным. Иначе зачем сообщать ей о том, что он жил в библиотеке? Спустя годы герой явился, потому что решил, что изменился. Тьфу, я тоже заговорил стихами. Поджидал ее в засаде, но она его не замечала.
– Потому что он изменился, – подтвердила Майя. – А зажигалки тут при чем?
– Они зеленые, – коротко ответил Сильвестр. И поскольку Майя продолжала молча смотреть на него, пояснил свою мысль. – Ты видела старую картину «Зимний одуванчик» с Глорией Ламар? Знаю, что не видела. Там же не играет Кевин Костнер…
– Это запрещенный прием.
– Так вот, безумно влюбленные ссорятся на одном балу, и дама убегает, забыв свои длинные красные перчатки на скамейке в саду. Герой хранит их долгие годы. Когда судьба снова сводит их вместе, дама не узнает своего бывшего возлюбленного, потому что он сильно изменился. Но он не хочет заявлять ей о себе вот так, в лоб. В надежде, что она его все‑таки вспомнит, он подбрасывает ей эти самые красные перчатки.
– Ну и?
– Ты же знаешь женщин! Любовника она может и не узнать, а свои тряпки – легко. Хоть сто лет пролетит. Полагаю, у нас здесь тот же самый мотив. С зеленым цветом наверняка что‑то было связано в их общем прошлом. Когда наш мистер Икс решает вновь предстать перед лицом Аршанской, он одевается во все зеленое и назойливо попадется ей на глаза.
– Я каждый вечер жду тебя в засаде! – процитировала Майя.
– Во‑во. Но знаков ты моих не замечаешь…
Сильвестру пришлось обратиться к оригиналу, потому что запомнить с первого раза волнующие строки было проблематично.
– Думаю, что зажигалки – это один из способов напомнить о себе. Полагаю, он подкрадывался к объекту своей страсти и засовывал эти зажигалки, куда придется. Бросал в машину, в пакеты с продуктами. Это можно сделать и возле кассы, например, и на большой стоянке перед супермаркетом – запросто.
– Придумайте хоть одну версию, почему зажигалки могут служить напоминанием о человеке.
– Э‑э‑э, – протянул Сильвестр, заведя глаза. – Да вот, пожалуйста. Аршанская ведь была психологом. И начинала с приема пациентов в частном кабинете. Это уж потом сложилась ее карьера на радио, пошли печатные публикации, консультации… Допустим, в те далекие времена приходил к ней какой‑нибудь обиженный судьбой тип со своими проблемами. И во время каждого сеанса, нервничая, крутил в руках зеленую зажигалку. Теперь он совершенно убежден, что его любимая докторша должна об этом помнить.
– Браво, босс! – сказала Майя, закинув ногу на ногу и скрестив руки на груди.
Сильвестр посмотрел на нее с подозрением.
– В твоем голосе я улавливаю иронию, и мне это странно, – признался он, останавливаясь напротив. – Выкладывай.
– Есть одно «но», – охотно откликнулась на его призыв Майя. – Мужчина в зеленом, которого я видела на кладбище, совершенно не похож на типа с фотографии. Это разные люди. Что вы на это скажете?
– Ты уверена?
– Абсолютно.
Сильвестр некоторое время ходил взад и вперед по комнате и раздувал ноздри. Наконец он замер и непререкаемым тоном возвестил:
– Этого не может быть. Мы имеем дело с одним и тем же парнем. Вот увидишь!
– Как, интересно, я увижу? – возразила Майя. – Теперь, после похорон, где мы его найдем? Может быть, Половцев проверил у него документы?
