Картер Браун - Мэвис, моя чикита!
— Ваш муж... — Джонни хитро улыбнулся. — Его не удивляло, что в доме постоянно находится молодой человек? Я имею в виду Терри.
— Терри — друг семьи, а не мой личный приятель. Будут еще вопросы?
— Хорошо, мадам, пора прекратить эту игру в вопросы и ответы.
— Наконец-то! — лицо мадам вновь приняло надменное выражение. — Чудовищное притворство! Все прекрасно понимают, что здесь сегодня произошло! Терри сломали пальцы. Я осталась со шрамами. И все это сделал человек, который убил моего мужа. Хотелось бы только знать, почему он сидит здесь, а не в тюрьме?!
— Потому что не всем все так ясно, как вам.
— Что может быть яснее полос на спине от ударов хлыста! Я буду ходить с этими полосами всю оставшуюся жизнь!
— А вот Мэвис надеется, что ее синяки сойдут быстрее! — повысил голос Джонни.
— Я не приглашала вашу эту... Мэвис Зейдлиц тащить сюда вместе с мистером Вега труп моего мужа! — заорала вдова. — И вы забыли про фотографии, которые сделал Терри. Так вот! Снимки и негативы находятся сейчас в полиции!
— Ну и что? Снимки доказывают только тот факт, что мистер Вега держал труп вашего мужа, но не совершал убийства.
— А вот я полагаю, что лейтенант Фрэй сумеет доказать причастность Вега к убийству, — злорадно сказала мадам. — И у лейтенанта есть показания людей Мэлройда: они засвидетельствуют, что мой муж вошел в резиденцию Артуро. Но никто не видел, как он оттуда вышел. Фрэй уже знает про все: про то, как эта девица и Вега прятали труп, как им помешал покойный Андерсон, как вы потащили труп в дом Мэлройда... Он ушлый, этот лейтенант, он все раскопает и все докажет.
Мадам завелась и забылась: она коснулась спиной кресла. Мгновенно лицо ее позеленело от боли.
Если бы у нее было жало, она непременно укусила бы нас, каждого в отдельности. Но слова мадам жалили не хуже:
— Эту белобрысую тварь и латиноамериканского подонка уже ищут! Их приметы известны всем полисменам в городе. И мой вам совет: не оказывайте сопротивления при аресте. Не проливайте больше крови. Это я вам говорю, сеньор! — мадам наконец торжествовала. Она потому и впустила нас, что хотела компенсировать побои и унижение. — Когда мы рассказали лейтенанту Фрэю о нападении на меня и Терри, он пришел к выводу, что вы, Рафаэль Вега, опасный маньяк. Полицейским даны указания при малейшем сопротивлении с вашей стороны пристрелить вас, как бешеного пса!
Джонни и я были подавлены. Но Рафаэль, наоборот, только раззадорился.
Он вскочил и подобрался, как зверь перед прыжком.
— Когда говорил мистер Рио, я молчал. Но сейчас настала моя очередь.
Рафаэль прошелся взад-вперед походкой пантеры.
— Я знаю одно: есть люди, которые понимают только язык страха и боли. На другом языке разговаривать с ними бесполезно. Я очень хорошо понимаю эту парочку.
Рафаэль подошел вплотную к креслу, в котором сидела Мэриам Вторм.
— А сейчас мы узнаем, как все обстоит на самом деле, — вкрадчиво произнес Рафаэль. — Ну, ведьма, чего мы ждем?
Может, вы хотите, чтобы я снова воспользовался хлыстом? Разве полосы на вашем теле не выдают во мне художника? Разве я не владею искусством выводить узоры? Хотите, я так обрежу ваш нос, что вы не почувствуете боли? После моего хлыста вы не сможете раздеться. А после того, как я обработаю этот носик, вы не сможете показаться людям на глаза. В цирке — там вы будете пользоваться успехом. А?
Миссис Вторм вцепилась в кресло, глаза ее едва не вылезли из орбит.
— Что вы несете?! Вам надо спасать свою шкуру, кретин! Сейчас сюда приедет полиция!
— Ничего, я успею... Надо сказать, вы правы: я действительно кретин! Вернее, был им! Я не замечал очевидного. Но я прозрел.
Рафаэль нежно провел по волосам миссис Вторм — как любовник. Но от этого движения женщина начала дрожать и покрылась потом.
— Да, я вас выпорол. Но оставил в живых. А сейчас вы не знаете наверняка: оставлю я вас в живых или нет. Так вот, моя радость, если вы солжете, я вас убью.
Ее волосы струились у него между пальцев. Рафаэль был как никогда спокоен. А Мэриам задрожала еще сильнее.
— От вас исходит запах страха... Я очень хорошо чую его, — говорил Рафаэль. — Вы боитесь, и правильно делаете. Я могу убить вас в любое мгновение. И поэтому вы сейчас скажете мне правду.
— Отойдите от нее, — фальцетом закричал Терри. — Будьте прокляты! Уйдите!
Терри выставил вперед загипсованную руку, как щит, и начал двигаться к Рафаэлю все ближе, ближе... Глаза его горели, но движения выдавали труса и слизняка.
— Вот еще один оч-чень пугливый человек, — повернулся к нему Рафаэль. — Спешит на помощь своей сеньоре. Но спешит как-то очень медленно.
Рафаэль отошел от мадам и с любопытством смотрел на битника.
— Ну, идите сюда, рукастый вы мой... Что, болят пальчики? На правой руке, да? Сейчас заболят на левой...
Терри нерешительно остановился.
— Вы меня не запугаете! Я вас...
Рафаэль сделал шаг вперед — Терри попятился, плюхнулся в кресло и, закрываясь здоровой рукой, заголосил:
— Ничего не знаю! Ее спрашивайте! А!.. Не прикасайтесь ко мне! Это все она!
Рафаэль вернулся к Мэриам Вторм.
— Я жду, — сказал он без предисловий. — Только правду! Говорите!
Рука, ласкавшая локоны мадам, резко схватила женщину за волосы и повернула ее голову.
— Ну! Кто у нас заговорщик? Кто? Вам трудно выговорить это имя? Я назову его — Артуро Сантеррос! Ненасытный!
Рука, все еще сжимавшая клок волос, размахнулась, и послышался глухой стук головы о спинку кресла.
— Говорите! — требовал Рафаэль.
— Это ни к чему, — раздался чей-то голос. — Отпусти ее, Рафаэль.
Мы с Джонни оглянулись: позади нас, у двери, стоял Артуро. Он был уверен в себе — как может быть уверенным только человек, сжимающий в руке револьвер крупного калибра. И держал он его довольно твердо.
Артуро понравилась немая сцена, которую Мы разыграли под его режиссерским управлением. Он даже удовлетворенно улыбнулся. Даже его шпоры позвякивали от удовольствия. Впрочем, тут же забыл про всех, кроме... Кроме своего телохранителя.
— Ты дурак, Рафаэль. Таким тебя и похоронят.
— Нет, я был всего лишь слепым... Я считал вас обожравшимся папенькиным сыночком, богатым бездельником, слюнтяем, не видя, что охраняю от несуществующих заговорщиков опасного политического маньяка.
— Не забывайся! — крикнул Артуро. — Иначе я пристрелю тебя немедля!
— Не все ли мне равно, когда умирать: сейчас или минутой позже, — хладнокровно сказал Рафаэль. — Если вы решили убрать со своей дороги начальника Тайной полиции, вы все равно это сделаете. Вы тщательно планируете свои действия, не так ли? Как ловко вы подстроили убийство Вторма!
— Да, — хвастливо сказал Артуро. — Я позвонил Вторму, пригласил его на встречу, но попросил оставить машину подальше от моего дома. Я объяснял подобную конспирацию целой армией заговорщиков, которые пытаются меня убить. Он поверил и попался.
Тут у Джонни появилась возможность вставить свои любимые «почему».
— Почему вы хотели сорвать сделку вашего отца с финансистом?
Артуро посмотрел на Джонни, как на мелкую мошку.
— Отец не должен был получить эти деньги, — Артуро гордо выпрямился. — Эти деньги должен был получить я.
— Для чего? Вы и без того купаетесь в роскоши.
— Я хотел поддержать деньгами контрреволюционеров. Взамен за голову отца они обещали место президента мне, — слова откровения прозвучали как-то буднично, по-домашнему.
— Как вы собирались это устроить? — не унимался Джонни.
— Вторм тайно от отца должен был положить всю сумму в один из мексиканских банков. Отец узнал бы только то, что сделка сорвалась. Придя к власти, я отблагодарил бы финансиста.
— И что Вторм? Он согласился на ваши условия?
— Вторма отговаривал компаньон, — фыркнул Артуро. — Такой мелкий, ничтожный, бородатый тип. Он нанял шпионов, которые следили за каждым моим шагом.
— Да, это мы уже узнали. Мистер Андерсон приставил к вам людей Алекса Мэлройда.
— Эти людишки досаждали мне. Что касается Вторма и Андерсона... Разве я мог оставить их в живых, зная, что они донесут отцу о моих намерениях!
— Понятно: вам нужно было устранить финансиста и его компаньона и при этом прибрать к рукам крупную сумму... — Джонни сплел пальцы рук и щелкнул суставами. — И вы нашли блестящий выход, — он посмотрел на миссис Вторм. — Ваши интересы совпали. Жена финансиста тоже мечтала избавиться от мужа, получить капитал и свободу... У нее в таком случае даже был выбор: узаконить связь с любовником, — Джонни посмотрел на Терри, — или замахнуться на большее... на то, чтобы стать женой президента, пришедшего к власти путем контрреволюционного переворота. Так?
— Я полюбила Артуро всей душой, — проскрипела Мэриам.
— Всей душой? Вы знаете, что это такое? — Джонни даже не стал прятать ухмылку.
