Галина Полынская - Давай найдем судьбу
– В каком баре? – перебил Виктор.
– «Встреча» называется, – соврала я, подумав, что баров с таким названием наверняка пруд пруди.
– Ну и что дальше?
– Потом я вернулась домой и увидела, что двери приоткрыты, в квартире все перевернуто, а чемодана нет, а дальше ты пришел.
– Ты одна вернулась в квартиру?
– Одна, с кем же еще?
Рассказ о трупе и прокуроре в мои планы не входил, тогда пришлось бы признаться, что я знаю о содержимом чемодана.
– И прошло всего несколько часов?
– Ну да.
Виктор тяжело вздохнул и залпом выпил свой виски.
– Пойми, Сена, тебе никто не поверит, даже я тебе не верю.
– Что же ты тогда думаешь? – возмутилась я. – Что я этот чемодан себе присвоила, а ограбление разыграла?
– Именно, или ты могла отдать его кому-нибудь еще, за деньги, разумеется.
– Кому?
– Вот уж не знаю, и это нам предстоит выяснить, куда именно он делся. Тебе лучше сказать правду.
Я глубоко вздохнула. Мне очень хотелось огреть его бутылкой по башке, но это, к сожалению, могло сильно усложнить мое и без того незавидное положение.
– Я тебе правду говорю! – процедила я. – Больно мне нужен этот чемодан! Нет его у меня, понятия не имею, где он!
– Сена, пойми, сейчас мы хотим все сделать по-хорошему, но, если не получится, все будет по-плохому, а мне бы этого очень не хотелось, я вообще не люблю насилие.
– Слушай, дорогой, – я начинала серьезно злиться, – читай по губам: янезнаю где он! Можете меня хоть на куски порезать, где я тебе возьму этот чемодан дурацкий?
– Ну, хорошо. – Виктор поставил стакан на столик и вышел из комнаты, разумеется, не забыв запереть за собою двери.
Настороже я была еще долго, но никто не приходил. Часы на стене сообщили, что уже наступил поздний вечер, и я решила устраиваться на покой. Разобрав кровать, я, как была в одежде, легла спать, не выключая света. В темноте все-таки было страшновато. Ворочалась я довольно долго, но потом уснула, и мне приснился одиноко воющий на луну Лавр, рядом с ним сидела Тая и тоже подвывала ему…
Проснувшись утром, я долго не могла понять, где нахожусь. Память вернулась только через несколько минут. Все свинство, которое я произвела накануне, было убрано, а на прозрачном столике стоял завтрак. Я решила, что еще немного, пожалуй, погощу у бандитиков, а потом все-таки поеду домой. Съев все, что мне принесли и, выпив кофе, я решила привести себя немного в порядок. Хотелось походить на пленниц из фильмов и выглядеть достойно. В ванной я нашла все, что необходимо, и, как могла, сделала из образины образ. Моя измятая юбка и чудовищная рубашка никак не вписывались в интерьер, но никакой одежды кроме двух здоровенных мужских халатов я не нашла, не ходить же в полотенце? Решив, что и так вполне сойдет, я вернулась в комнату. Улыбнувшись и подмигнув видеокамере, я пожелала доброго утра всем кто по ту сторону экрана. Подойдя к окну, отодвинула занавеску. Утро было великолепным, солнечным.
– Доброе утро, Сена.
Я обернулась, надо же, и не слышала, как вошел Виктор.
– Как спалось?
– Спасибо, превосходно. А ты как?
– А я плоховато, – он подошел ко мне и тоже стал смотреть в окно. – Боюсь, Сена, тебе все же придется сказать, где чемодан.
– Боюсь, что я уже все сказала, – в тон ему ответила я, – и если ты будешь заводить все время одну и ту же пластинку, то я, пожалуй, напишу тебе на листке бумаги, когда захочешь еще раз спросить, возьмешь и прочитаешь.
Виктор повернулся и посмотрел мне в лицо, его глаза сузились и стали злыми. Я решила не отводить взгляда.
– Сена, – он положил мне руки на плечи и сдавил мои проспиртовавшиеся кости, – пойми, тут никто шуток не шутит и в игры не играет, говори, где чемодан, черт тебя подери!
Он сильно встряхнул меня пару раз.
– Не тряси, а то меня стошнит, – предупредила я. – Витюша, правда, не знаю, где он, что же я могу поделать? Может, вам просто поискать того, кто этот чемодан украл, а не тратить на меня время?
Он пристально посмотрел мне в лицо, потом убрал руки и ушел. Сердце мое колотилось.
В комнате я просидела до вечера. Никто больше не приходил и еды не приносил. Меня это беспокоило, но, памятуя о том, что пиво очень калорийный напиток, я извлекала из бара бутылку за бутылкой и глушила голод им, но и пива было недостаточно много, чтобы просидеть в заточении долго. И вообще, неизвестно, сколько я могла протянуть на одних алкогольных напитках и сигарах.
До самой ночи я прислушивалась к шагам, и настроение мое портилось с каждым часом. Я не знала, чего мне, собственно говоря, ожидать, и это просто выводило из себя.
Наступила ночь. Я мерила шагами комнату вдоль и поперек, не забывая строить рожи в видеокамеру – это хоть как-то развлекало. Устав нервничать, я легла на кровать и тут же уснула безо всяких сновидений.
Разбудил меня голос Виктора:
– Сена, вставай! – потряс он меня за плечо. – Вставай, просыпайся!
Я открыла глаза и посмотрела на часы – полтретьего ночи. В комнате, помимо Виктора, находилось еще трое парней.
– Что такое? – внезапно я сильно испугалась.
– Пойдем.
– Куда?
Я села, уверенная, что сейчас меня поведут на расстрел.
– Идем, с тобой Мастер хочет поговорить.
Ах, вот оно что, значит, Мастеру не спится. Я обулась и последовала за ними, размышляя над тем, что сейчас улицезрю бандитского главаря и, следовательно, шансы выхода на свободу становятся вообще ничтожными.
– Может, вы мне глаза завяжете? – предложила я Виктору.
– Зачем?
– Чтобы я не видела, кто у вас там Мастер.
– Не имеет значения.
Ах, вот оно что, они, видать, уже все решили… Мне стало совсем грустно, просто грустнее некуда. Поднявшись на третий этаж, Виктор остановился у солидной двери и постучал.
– Входите!
Виктор толкнул дверь и, не выпуская моей руки (как будто я могла куда-то подеваться), вошел внутрь. Мы оказались в таком роскошном кабинете, что у меня просто в глазах защипало. За письменным столом сидел мужчина и что-то писал.
– Присаживайтесь, – сказал он, не поднимая головы.
Мы подошли к столу и сели в кожаные кресла, и тут я, наконец оторвалась от созерцания обстановки и посмотрела на мужчину. В этот момент я решила, что и вправду сошла с ума: за столом сидел Юрий Викторович, мой шеф, редактор нашей дурацкой газеты! Моя челюсть отвисла, а глаза вытаращились до невозможности. Дописав, он поднял голову и добродушно улыбнулся мне.
Здравствуй, Сена.
Вы… – пролепетала я, – вы что тут делаете?
– Я здесь живу, – пожал он плечами.
– Так вы этот… как его… Мастер?
– Да.
Он сделал знак Виктору и остальным, и они вышли, закрыв за собою двери.
– Сейчас у нас с тобою, Сена, будет разговор, – спокойно сказал он, – очень серьезный разговор.
– Опять про чемодан? – простонала я.
– Конечно. Понимаешь, вот в чем дело, этот чемодан ждут люди, большие люди, которые в свою очередь, должны отдать его другим большим людям. Если мы не предоставим его в срок, нарушится длинная цепочка, и все расстроятся, а некоторые заплачут, – объяснял он мне, как идиотке, – поэтому надо его очень быстро найти, а ты последняя, кто его видел. Пропал он из твоего дома, исчез всего за каких-то пару часов, поэтому очень хорошо подумай, прежде чем ответить и скажи, где он? Виктор, конечно, совершил огромную глупость, оставив чемодан в твоей квартире, ведь я порекомендовал ему тебя совсем для других целей…
– Вы… что? – выдавила я.
– Порекомендовал, я долго наблюдал за тобой, ты очень подходящая кандидатура, никто бы в жизни никогда не подумал, что ты можешь работать на нас, а Виктор все испортил, за это его, разумеется, накажут…
Я его почти не слушала. «Порекомендовал!» Вот это да!
– Сена, ты меня не слушаешь! – сказал он точь-в-точь, как говорил обычно на наших собраниях.
– Я слушаю, – машинально ответила я.
– А я жду, когда же ты мне ответишь. Если думаешь, что мне самому приятно вести этот разговор, то ошибаешься, поэтому давай поскорее закончим, ты ведь знаешь, как я к тебе хорошо отношусь.
– Ну, что мне вам сказать? – я тоскливо посмотрела на его пухлое, доброе лицо. – Ну, не знаю я, где он, ну не знаю, если бы я знала, неужели бы не сказала? Как будто мне нужна вся эта головная боль!
Шеф, или правильнее будет сказать Мастер, некоторое время молча смотрел на меня, а потом сказал:
– Ладно, даю тебе на раздумье два дня, больше не могу.
– А что потом? – не удержалась от вопроса я.
– К сожалению, независимо от результата, финал известен, – развел он руками, – сама понимаешь, я не смогу тебя отпустить на все четыре стороны. Поверь, мне очень жаль, что для такой хорошей девушки все закончится так плохо.
– Да ладно, чего уж там! – мрачно отмахнулась я.
– Прощай, Сена, или нет, пока еще до свидания.
Он вызвал одного из своих «верных сторожевых псов» и меня отвели в небольшую комнатку, больше похожую на кладовку, в которой ничего не было, кроме, простите, унитаза. Ничего, даже стула и окон. Я поняла, что именно здесь мне и предстоит провести эти два, скажем, не самых лучших дня в моей жизни. Я села на унитаз и задумалась. Побег исключался, наврать, что я знаю, где чемодан, тоже глупо, заставят показать место… А еще шеф! Это же надо, столько лет проработать с ним под одной крышей, в одной команде, обожать его, как отца родного, считая самым лучшим шефом из всех шефов, и на тебе! Находясь все в том же оглушенном состоянии, я «переваривала» события и факты. Переварив их как следует, я почувствовала самую настоящую тошноту и, устроившись на унитазе поудобнее, начала вспоминать лучшие моменты моей попусту прошедшей жизни.
