Маргарита Южина - Снимать штаны и бегать
– Хорошо, если вы приглашаете, пойдемте к вам… А вы далеко живете?
– Да нет же! Вот за этим забором. Мы соседями с Васильевыми были…
Вскоре две женщины сидели на просторной соседской веранде, заедали ароматный кофе пышными маленькими булочками, и Полина Геннадьевна рассказывала.
Дача эта досталась Полине Геннадьевне от свекра. Дед ее поставил именно в этой деревушке, потому что здесь когда-то жила его мать и в город уезжать никак не хотела. Сначала у Дорофеевых была большая дружная семья, с бабушками, дедушками, с целой кучей детишек и развеселых знакомых. На даче постоянно собирались шумные компании, веселые посиделки и любые праздники отмечались только за столом в их просторном дворе. В деньгах семейство Дорофеевых никогда не нуждалось, а после того, как муж Полины – Семен – высоко пошел в гору с прибыльным бизнесом, Дорофеевы и вовсе отвыкли считать деньги. Но потом как-то в один год все изменилось. Старики скончались, муж Полины затеял длительное строительство – дачу он видел только в форме кирпичного замка, и шумные гости стали появляться все реже. В новом роскошном особняке муж отдыхал совсем немного – погиб в автомобильной катастрофе. Все счета по наследству перешли к Полине, только радости ей это не прибавило – она вдруг поняла, что все друзья были вовсе даже не ее, а Семена, а лично к ней никто интереса и не думает проявлять. Да какой там интерес! Хоть бы кто заехал когда! Никто не заезжал, женщина томилась одиночеством и однажды вдруг поняла – надо самой искать друзей. Конечно, первыми, к кому направилась Полина, были ее соседи по даче – Васильевы. Сначала она долго ждала, пока они приедут, а потом, завидев, как проезжает знакомая машина, немного выждала, взяла блюдо с пирогом – в период кромешного одиночества она стала отменной кулинаркой – и отправилась к соседям знакомиться. Ей долго не открывали, потом к калитке выплыла неухоженная дама и хмуро буркнула:
– Кого вам?
– Мне… Видите ли… Понимаете, я ваша соседка… – несмело залепетала Полина. – Столько лет рядом живем, а до сих пор так и не познакомились…
– И чего? – так и не догадывалась впустить гостью во двор соседка. – От нас-то чего надо?
– Да, собственно, ничего… – пожала плечами женщина и собралась было уйти, как на дорожке появился широкоплечий мужчина с полотенцем на шее.
– Рая! Сколько же можно… – начал он, но, завидев даму, осекся, и глаза его загорелись. – А вы кто? Вы ведь наша соседка, правильно я понимаю? Рая, что же ты держишь гостью на самом солнцепеке?! Проходите, проходите! Ух ты! А у вас еще и пирог!
Мужчина гостеприимно засуетился, что явно не приглянулось его жене, однако она только скрипнула калиткой, а может, и зубами, и засеменила по дорожке, далеко отставая от гостьи и мужа.
Скоро первое неприятное впечатление забылось – сосед оказался на редкость радушным хозяином, потчевал даму вином собственного изготовления и сокрушался только о том, что они не удосужились познакомиться с такими прекрасными соседями раньше, когда еще был жив супруг Полины.
– Раньше на фиг бы тебе это знакомство сдалось, замужние бабы тебя никогда не волновали… – тихо буркнула Рая, наливая уже десятую рюмочку рубиновой настойки.
– Ха-аха-ха!! – навзрыд расхохотался Денис, представив ворчанье жены, как удавшуюся шутку.
Вечер прошел сносно. Правда, Васильев все время увивался возле Полины, а ей хотелось вовсе не флирта, а обычных дружеских отношений, но что делать – Рая на контакт поддавалась с большим трудом, в основном после того, как на нее прикрикивал супруг. Полина решила поводов для ревности не давать и ждать, когда ревнивица ей поверит и сама потянется дружить. Ждала она долго. Рая не тянулась. Полина очень переживала, ей хотелось прежних шумных посиделок, а сидеть было не с кем. Она уже решила подкараулить Раю, когда самого Васильева не будет дома, но они, как назло, приезжали и уезжали только вдвоем. Однажды, это было года два назад, Полина крутилась возле духовки с очередным пирогом и вдруг услышала позади себя покашливание.
– Это я… – стояла перед ней Рая и держала полную корзинку роз. – Ты… слышь чего… Денис велел тебе отнести, говорил, что ты их оценишь по-настоящему… Так ты бери…
Полина обрадовалась. Она мигом крикнула Дашеньку – горничную – и велела накрыть стол в гостиной, а пока принести им с Раей кофе и пирожные.
– Не надо пирожных… – пробубнила Рая, а потом, заметив, как опечалилась хозяйка, пояснила. – Меня с них прет.
Полина махнула рукой, и Дашенька принесла только кофе.
– Вы себе не представляете, как я рада, что вы тоже избегаете мучного! – защебетала Полина. – Мне с вами легче будет сесть на диету! Хотите, я сейчас принесу вам замечательную диету? Совсем не тяжелая и…
– Не хочу… – набычилась Рая и вдруг добавила. – Я ведь чего пришла… Ты не ходи к нам больше. Не дело это замужним женщинам со вдовами водиться…
Это было произнесено таким оскорбительным тоном, что у Полины от наглости соседки перехватило дыхание.
– И с Денисом того… не советую встречаться… – ничего не замечая, продолжала Рая. – Он дурак, конечно, за каждой юбкой носится, только… уйти от меня не уйдет, верно тебе говорю, так что не тешь себя надеждами, а козлом прыгать я ему не позволю.
Рая встала и не спеша удалилась, а Полина долго еще потом сидела вместе с Дашенькой и жаловалась на невоспитанную гостью.
– А вы заметили, Полина Геннадьевна, – шепотом спрашивала горничная. – Вот Васильев-то, вон какой лощеный, манеры, как у графа, а жена, Раиса эта, – тьфу! Коровья лепешка по сравнению с ним!
Дашенька была права. Насколько галантен и воспитан был хозяин дома, настолько его жена поражала грубостью и дурными манерами. Рая могла запросто рыгнуть во время общей беседы, сидя за обедом, демонстративно ковырялась в зубах, а пару раз Полина замечала, как дама сморкается в собственный подол. Васильев багровел со стыда, покрывался бурыми пятнами, надушенным платком утирал пот и, как мог, старался не придавать этому значения. Полина же так хотела завести друзей, что невоспитанности Раи охотно не замечала. Но вот теперь выяснилось, что о грубости и дремучести хозяйки дачи легенды ходят даже в деревне.
– Ну и чего дальше? – снова направила речь Полины в нужное русло Любочка. – Потом-то вы как с ними встречались?
– Никак… – вздохнула Полина Геннадьевна и закурила длинную тонкую сигарету. – Не стала я больше с ними встречаться. Зачем? Если кому-то неприятно тебя видеть, зачем навязываться?
– Так, я так понимаю, Васильеву-то очень даже было приятно с вами видеться…
– А что Васильев? Я же говорю – мне нужна была теплая компания, а не горячая постель, а Васильев… Я где-то понимаю Раю – он приятный, видный мужчина, работает в престижном месте, вокруг него постоянно люди, она и так, наверное, каждый день себе места не находила, может, поэтому и на дачу его увозила от людей подальше, а тут я!
– А что же, кроме вас, на даче у них и не было никого, что ли?
Полина посмотрела на гостью с интересом и, будто бы впервые придя к выводу, изумленно подтвердила:
– Вы правы! Никогда и никого… Хотя, кто его знает, может, я просто не видела, у нас же, видите, какой забор, а подглядывать в дырочки я никогда не стану. Да и не надо мне это. Вы знаете, я нашла себе замечательного друга…
– Собаку? – догадалась Любочка.
– Ну отчего же сразу собаку? – обиделась хозяйка. – Дашенька, моя горничная, познакомила меня со своей родней и… У нее замечательная семья! Прекрасной души человек мама, папа добрый такой… брат… Кстати, с братом мы великолепно поладили!
– Еще бы! – не удержалась Любочка. – Да будь я мужчиной, наизнанку бы вывернулась, чтобы с вами поладить! Вон хоромища-то какие! Да и, сами говорите, денежки на счетах бока пролеживают…
Полина грустно усмехнулась, подошла к окну и засмотрелась на соседский особняк.
– Зачем вы так… Хотя… я вас понимаю, только… Я вот снова Васильевых вспомнила. Мы ведь все соседи тоже думали, что деньги Раи мужику голову вскружили, женился, а теперь не знает как вырваться… Да чего там, были у Дениса Игоревича вспышки раздражения, даже гнев случался, правда, он всегда успешно с ним справлялся… а вот перед их гибелью… То ли чувствовал он что-то, то ли настоящие чувства к жене не стал прятать, только любовь у них была настоящая. Даже я бы сказала, не у них, а у него. Видеть я их больше не видела, а иногда слышала. Да и чего там, забор хоть и кирпичный, а все равно – от людей не скроешься. Так вот он в последние месяцы Раей прямо надышаться не мог. И, заметьте, он ведь думал, что никто их не видит и не слышит, то есть не на публику играл. Как он только ее ни называл! И рыбкой, и куропаточкой… Ей-богу, даже повторять неловко. А вот она к нему не так трепетно стала относиться. Пробубнит что-то – и все. Вот и пойми их… Нет, чужая семья – потемки, тут в своей бы разобраться… Кстати, – вдруг встрепенулась Полина. – Я наконец решила завести свою семью! Замуж выйти.
