Илья Фальковский - Подсвечник Чпока
— Папа, может, поспишь? — робко спросила сестра.
— Это со мной говорят, со мной, ко мне обращаются, я должен слушать, чтобы ничего не пропустить, — тихо отвечал отец.
Сестра с испугу зарыдала. Наутро Чпок снова заглянул к отцу. Тот продолжал сидеть все в той же позе. Чпок собрался прикрыть дверь.
— Не закрывай, Чпок, — попросил отец. — Войдет наша собака, Тошка, и скажет, есть ли Бог или нет. Есть ли Бог или нет. Есть ли Бог или нет.
В тот день сестра вызвала санитаров. Когда отца увозили, он кричал:
— Чпок, они приехали меня убивать! Прыгай в окно!
Семья Чпока жила на последнем этаже пятиэтажного дома. Прыгать Чпоку не хотелось. Он сел на корточки и вжался в угол комнаты. Но спрятаться было негде.
Отец вернулся через пару месяцев. Он сильно изменился. Днем лежал на диване и глядел в потолок. А по ночам медленно бродил по квартире, держась за стены. Мир Чпока перевернулся вверх тормашками. Раньше отец был для него безусловным авторитетом. Он знал все, всегда и за Чпока. Чпоку не надо было принимать решения. Отец знал, что ему делать сегодня, завтра и после. Куда пойти и кем стать, когда Чпок вырастет. Даже на рыбалке отец знал, на какого червяка, какая и когда у Чпока клюнет рыба. Вся жизнь Чпока проходила в войне с этим знанием отца. И теперь оказалось, что его война была напрасной. Самый умный на свете человек оказался обычным психом.
— Теперь ты у нас глава семьи, — сказала Чпоку сестра.
Но Чпоку не хотелось становиться главой семьи. Ему просто хотелось сбежать. Куда глаза глядят. Окончательно, бесповоротно, чтобы всего этого не видеть. И вот сейчас, кажется, его час настал.
Изб силуэты темные проявились по сторонам дороги.
— Вот и Шкинь, — заприметил Чпок.
Где ж эта улица, Заветов Лысого? Старичок сегодня подарил школе пару незначимых медалек.
— Такой-то Порфирий Петропалыч, проживающий в селении Шкинь, Заветов Лысого, 17, безвозмездно преподнес в дар нашей школе то-то и то-то, — торжествующе провозгласила мужеподобная директорша по кличке Шиза.
Тогда-то Чпок и взял на заметку адресок, Заветов Лысого, 17. Чпок включил налобный фонарик и прочавкал по грязи к ближайшей избе. Наклонился к табличке на заборе. Она и есть, Заветы, только не 17, а 5. Недолго еще, значит, осталось. Выключил фонарик и снова захлюпал. Тишь сплошная, даже собаки не выли.
«Сдохли все небось с голодухи», — злорадно подумал Чпок.
Вот и заветная изба. Чпок перемахнул через забор. Подошел поближе к дому. Форточка в одном окне приоткрыта. Чпок забрался на подоконник и открыл ее пошире. Теперь тощий Чпок мог легко протиснуться в форточку. Чпок подтянулся рывком. Перевернулся в окне, так что оказался жопой на раме. Еще подтолкнулся. Вот и все. Осторожно спрыгнул. Снова включил фонарик и посветил по сторонам. Столярный стол, на стене на гвоздиках висят инструменты. Прихватил на всякий случай молоток со стены и прошел в соседнюю комнату. В углу на тахте тихо посапывал старик. У окна стоял старый письменный стол с выдвижным ящиком посередине.
«По ходу, здесь», — подумал Чпок.
Выдвинул ящик. Разгреб гору бумаг. И высветил черную, а днем, наверное, темно-красную коробочку. Открыл. Под документом маняще чернел Лысый. Чпок погладил его ладонью. Сзади раздалось сопение. Чпок повернулся назад и увидел старика, сидящего на кровати. В руке старик держал свечу.
— Э…, — удивленно пытался пробормотать старик.
Тогда-то Чпок и ударил его молотком в лоб. Потом в глаз, вплющивая его в черепную коробку, потом в нос, в зубы, ломая их и вдавливая внутрь.
«Ёёёйойоойоёптыть», — только и успел подумать Порфирий Петропалыч.
Скупщик
Оставшуюся часть ночи Чпок шел пешком. Утром вскочил в первый автобус и доехал до Райцентра. В Райцентре, он думал, легко можно найти Скупщика. Так и есть, долго рыскать не пришлось. На одном из первых попавшихся столбов увидал объявление с номером телефона. Позвонил из будки.
— Хорошо, через час буду на центральной площади. Как вы выглядите? Я подойду, — прошелестел спокойный голос.
Немолодой мужчина весь в черном подошел к нему ровно через час.
— Это вы? — Скупщик внимательно разглядывал Чпока.
Неторопливо протянул ему свою мягкую руку. Этот парень, Добытчик, с продолговатым лицом, высоким лбом, широкими, выдающимися вперед надбровными дугами и узкими скулами, с угрюмым и мечтательным выражением лица, внушал ему доверие. На него можно было положиться. В лице парня было что-то восточное. Скупщик любил Восток.
— Кавказец? — поинтересовался Скупщик.
— Я — русский, — ответил Чпок.
«Значит, татарин», — подумал Скупщик.
Размеренными движениями он отсчитал причитавшиеся Чпоку деньги.
— Не знаете, где здесь остановиться? — с деланным равнодушием спросил Чпок.
— Знаю, — после минутного раздумья ответил Скупщик.
Он привел Чпока в дом через дорогу от своего.
— Устраивайся, отдыхай, а вечерком заходи, потолкуем, — сказал Скупщик у забора и ушел.
Дородная баба встретила Чпока в сенцах.
«Бочка», — тут же дал ей кличку Чпок. Дом был ладный и чистый. Поднялись в горницу. На столе стояла банка огурцов, на стене висели нунчаки. Трое ребятишек резвились на полу.
«Муж, видать, на работе служит, а Бочка по хозяйству скребет», — подумал Чпок. Хозяйка взяла ключи и повела Чпока в другой дом на участке, поменьше. Собственно, это был не дом, а надстроенная баня. В комнате наверху стояли продавленный посередине диван и шкаф.
— Подходит, — пробурчал Чпок и улегся на диван.
Хотел подумать о том, о сем, но сразу же провалился в тартарары.
Проснулся внезапно от нагрянувшей духоты. Снилось ли что-то, вспомнить не смог. Назойливо гудящая муха приземлилась на нос. Ударил по ней, промахнулся, встал и пошел к Скупщику.
Вечерело, телевизор работал беззвучно. Скупщик его не смотрел, но ему нравилось мельтешение картинок на экране, это успокаивало его перед сном. Скупщик готовился к ужину. Налил себе и Чпоку по стопке водки. Достал кастрюлю вчерашних щей, поставил на плиту и разогрел. Заговорили. Скупщик любил потолковать с молодежью. Рассказать историю из книжки прочитанной, байку про жизнь свою былую или дать совет дельный. Чпоку тоже некуда было торопиться. У Скупщика в доме было спокойно, не шустро.
Время текло незаметное, плавное. Скупщик приоткрыл дверь в соседнюю комнату. — Это моя мастерская, — сообщил горделиво.
Прошествовали на осмотр. Комната была полна невиданных предметов. Какой-то странный прибор, напоминающий смесь микроскопа с телескопом, стоял на столе у окна. Длинная металлическая палка с кругом на конце прислонилась в углу.
— Что за прибор-то? — ожидаемо полюбопытствовал Чпок.
— Пойдем на крыльцо, поймешь.
Вышли.
— Видишь ее? — обвел по сторонам руками Скупщик.
Вокруг никого не было. Стрекотали цикады, урчали лягушки. Вдали поблескивали кошачьи глазки звезд.
— Кого? — удивился Чпок.
— Кого, кого, ни кого, а что! — рассмеялся Скупщик. — Ее, мать честную, Паутину!. Чпок в недоумении попялился на Скупщика.
— Вот физики дурные думают что-то про преломление света или там, что звезды излучают тепло, — продолжал тот. — А на самом деле, почему звезды меняют свой цвет? Из-за нее, из-за Паутины. Она повсюду, висит над травой, на ветвях деревьев, стелется по земле, видишь ее?
— Вижу, — из вежливости просипел Чпок и пригляделся.
Они стояли так долго и молча смотрели вдаль. Ему и правда казалось временами, что он видит ее. Вернулись в дом.
В семидесятые годы Скупщик работал в секретной лаборатории. Там они с другом по имени Лях синтезировали кислую. Заморских дел они знать не знали, про марки нежные слыхом не слыхивали, получились у них таблетки, крупные мякиши размером с пуговицу. Первую партию пробовали сами. Тот раз Скупщик запомнил на всю жизнь. Они сжевали по горстке колес, запили водицей. Прошло полчаса, не больше. Потом он глянул на Ляха и… И ужаснулся. Вместо лица друга он увидел череп с пустыми впадинами глазниц. Перевел взгляд на свою ладонь. На пальцах чернела Паутина.
Лаборатория была где-то в горах. В закрытом помещении Скупщик почувствовал себя нехорошо. Выбежал на улицу. В небе, переливаясь всеми красками, ярко горели звезды. Повсюду висела Паутина, отделяя его от звезд.
Вскоре после этого случая они с Ляхом уволились с работы. Лях с тех пор стал совершенным Антисоциалом, невидимкой. Из дома он выходил теперь крайне редко, только по ночам, почему-то в широкой, прикрывающей лицо шляпе и темных очках. Держась за стены домов, он крался по улицам, постоянно озираясь по сторонам. А Скупщик стал Скупщиком. Но все свободное время он посвящал Паутине. Отныне он хотел научно доказать ее существование, зафиксировать этот факт и должен был изобретенный им телемикроскоп.