Маргарита Южина - Коза на роликах

– Подождите… Люся, нет… Товарищ Кислицын, куда одеваться? А я что, по-вашему, голая?

– Вася, да что же ты упираешься все время? – шипела Люся. – Иди, ты же слышала – семь занятий бесплатно! Да еще и оденут тебя! Беги давай!

Когда Василиса вывалилась из машины, куда пригласил ее Кислицын для переодевания, у Люси моментально перехватило горло. Василиса еле переваливалась в огромной, толстой фуфайке с длинными, как у Пьеро, рукавами, на ногах пузырились такие же толстые штаны, а лицо выражало муку и полную покорность тяжкой судьбине. Так вот что такое «фигурант»! На Васеньку сейчас станут травить всю собачью свору!

– Женщина… Как вас, кстати? А, неважно, – махнул рукой Кислицын. – Вы должны бежать во-он туда, видите, к маленькой пристроечке…

– Вася! – побежала Люся к подруге. – Вася! А пистолет?! Пистолет тебе выдали?

– Э-это еще зачем? – взъярился противный Кислицын.

– Как зачем… Отстреливаться. А последнюю пулю себе, я в кино видела.

– Никаких пистолетов! И собак не бойтесь. Во-первых, они почти все молодые, а во-вторых, они все будут в намордниках. Им главное – вас догнать и повалить. Так, все ясно? Хозяева! Всем надеть намордники!

Василиса с тоской оглядела повизгивающую рать, и даже то, что собак было всего семь, оптимизма не внушало.

– Ну дразните же! Бегайте, руками машите!

Василиса не могла махать руками. И ноги у нее отнялись. И вообще!..

– На счет «три» собачек спускаем! – вовсю разорялся руководитель. – Раз…

И Василиса медленно потряслась в сторону леса, припадая на обе ноги сразу. На счет «три» за ней дружно рванули четвероногие друзья. Василиса в ужасе обернулась, ее нагоняли быстро и весело, только носы сопели в тугих намордниках. Так же весело ее повалили в серую, жухлую траву. И тут у Василисы сердце подскочило к горлу – прямо перед собой она увидела огромную морду ротвейлера, с разинутой пастью и вывалившимся языком. Отчего-то хозяева решили не стеснять собачку намордником. Василиса на миг представила, что сейчас сотворит этот пес с ее макияжем, и ближайшие кусты вздрогнули от ее визга. Собак от «нарушителя» отбросило, точно взрывной волной.

– Съели!! Женщину съели!! – бежала к подруге, высоко перепрыгивая через траву, Люся. – Я ведь говорила – надо было ей наган дать!!

На визг бежали и остальные участники группы.

– Что с вами? Вас покусали? Как, как покусали-то, все же собаки в намордниках?! – наперебой спрашивали они, и только Кислицына интересовало совсем другое.

– Кто именно вас тяпнул? У собачки был хороший захват? Интересно, а почему она вас выпустила? Вот черт, не отработана хватка!

– Вы издеваетесь надо мной, да?! – чуть не плакала Василиса, валяясь в траве и не в силах самостоятельно подняться в тяжеленном костюме. – Какая-то морда была без намордника! А вы обещали, что всех собачек упакуют!! Никому верить нельзя!

– Какая собачка? – теребил Кислицын. – Назовите имя!

– Она мне не сказала! И вообще это был он! У него морда такая большая… кобелиная! Да вон он, чего вы меня трясете?!!

Собаки уже успокоились, подбегая к своим хозяевам, подбежал и виновник переполоха – молодой, здоровый ротвейлер с веселым оскалом.

– Олаф? Римма! Ты Олафа без намордника отпустила, что ли?! – удивился Кислицын. – Кстати, надо хватку у собачки отработать. Почему «нарушитель» так легко высвободился? Недоработка…

– Ничего! Я сейчас доработаю! – возмутилась Люся. – Сейчас вон хворостину отломлю, с этим… как его… с Олафом мне не справиться, честно скажу, но вас, уважаемый, по хребту протяну! Это надо же – ему еще хватка не нравится, чуть женщину не изувечил!!

– Женщина, успокойтесь, ну пожалуйста, – принялась нарезать круги вокруг пострадавшей хозяйка вольного пса. – Олаф еще ни разу никого не обидел. Он совсем не кусается, честное слово! Он вообще – добряк, каких поискать! А если еще с ним и поиграть, палочку ему бросить, так он про все на свете забывает, честное слово! А намордник я надевала! Вот посмотрите! Специально из Германии привезла, тут такое устройство, что сразу и поводок, и намордник получается. Вот, видите, здесь защелкивается, и намертво!

– Это еще большой вопрос – для кого намертво! – кипятилась Василиса. – «Защелкивается»! Чего ж это он у вас нещелкнутый носится?! Прямо на людей бросается?!

– Так Олаф научился намордник скидывать! – продолжала приседать хозяйка. – Я вам все возмещу! Он вам порвал что-то? Где?

– Да! – гордо поднялась-таки незадачливая фигурантка. – Да, он мне порвал… Носки вот порвались из-за него, свитер весь изодрался!

– Так вы же не в свитере, – язвительно усмехнулся Кислицын.

– Ну и что? А я говорю – порвался! Меня спросили, я ответила!

– Ладно, чего нам ссориться, вы приходите ко мне завтра, а? – принялась успокаивать спорщиков хозяйка Олафа. – Придете? Я тортик состряпаю, чаю попьем, у меня есть здоровенный пакет сухих кормов, самого лучшего качества, вы не думайте! Я возмещу! Все убытки возмещу, честное слово! Придете?

– Придем! – грозно пообещала Люся. – И к вам придем, и к вам, уважаемый! Не забывайте, вы нас теперь бесплатно дрессировать должны!

По дороге домой Василиса надрывно вздыхала, часто останавливалась, закатывала глаза к небу, то есть страдала по всем правилам. Правда, она уже успела проболтаться подруге, что собака ее не тронула и даже не сильно напугала, но успешно об этом забыла и теперь старалась вовсю.

– Вася, что ты кряхтишь всю дорогу? Сама говорила, ущерба тебе никакого, зато завтра нам бесплатно пакет с кормами подарят, дрессировку опять же выторговали, тут радоваться надо, а ты скривилась, будто у тебя челюсть украли! Завтра нас тортиком угостят…

– Так вот я и думаю… – остановилась Василиса, оглянулась на кусты и зашагала быстрее. – Вот я и думаю… Пошли побыстрее, скоро темнеть начнет. Что-то мне не сильно за этим тортиком идти хочется. Ты понимаешь, какая-то странная эта Римма, хозяйка собаки. Я только носки порвала, а она сразу – «подарки», «подарки»! Что она – Дед Мороз, что ли? И потом, Люся, ты так себя вела, что я тебе не то что дарила бы, а последнее бы отобрала. Ну чего ты с Малышом все к собакам лезла?

Хлипкая Людмила Ефимовна не ожидала от подруги критики, а потому оскорбилась на совесть:

– Это я-то лезла?! Да я… А знаешь, как они меня приняли? Как родную! А ты!! Да от тебя все псы поразбежались! Даже кусать тебя посчитали неприличным! И девушка такая милая! Тортик состряпает…

Они уже подходили к остановке, когда Василиса отважилась. Задумчиво глядя куда-то на далекие мусорные баки, она выдохнула:

– Я заметила мужчину. Он за нами следит, это я точно знаю. Правда, еще не знаю, что ему от нас нужно, но он за нами наблюдает. У меня только два предположения – либо это мой очередной воздыхатель, либо маньяк-насильник. Пока только известно, что это молодой мужчина, лет шестидесяти, с плешью, с эдаким крючковатым носом и без двух передних зубов. А еще у него трясутся руки.

Люся не собиралась тревожиться из-за таких мелочей, как маньяки-насильники.

– Вася, тебе, сколько я помню, везде мужчины мерещатся. Правда, раньше они выглядели достойнее.

– Люся!! Мне? Мужчины? Я тебя умоляю! Ты же знаешь, как я к ним отношусь!

Люся знала. Подруга была замечательным человеком. Она могла гордиться добрым, отзывчивым сердцем, широкой душой и даже изворотливым умом, но красотой Василиса никогда похвастаться не могла. Может, именно поэтому она долгие часы проводила перед зеркалом, дабы хоть с помощью косметических хитростей выглядеть приятно. Но мужчины обходили ее стороной. Василиса нервничала, злилась (страшно хотелось быть предметом обожания) и при знакомстве с новым представителем мужского пола снова и снова кидалась его завоевывать. И все же… уже давно было решено считать, что мужчин на свете для подруг не существует.

Вечером Люся устроилась на диване и подробно описывала дочери, как прошел их первый учебный день. Похоже, у Ольги кто-то был в гостях, потому что дочь все время отвлекалась:

– Мам, тут у нас пожар у соседей! – взволнованно кричала она в трубку. – Пожарным по какому номеру звонить?

– Ноль один, так я что тебе хотела рассказать! Наш Малыш…

– Мама! Им телефон нужен!

– Так я же дала! Ноль оди-ин, ты что, плохо меня слышишь?

– Им позвонить нужно, у них пожар!.. Я потом сама тебе перезвоню!..

А в это время Василиса прела в горячей ванне. У них с Люсей появился новый круг знакомых – собаководы, и Василиса даже отметила одного милого господина с бульдогом, а это означало, что надо спешно приводить себя в порядок: кожа должна стать молодой и упругой, волосы – пышными и густыми, глаза должны сиять, губы улыбаться, и тогда Василису будет провожать взглядом не только тот трясущийся алкоголик, но и, вполне вероятно, господин с бульдожьей мордой. В смысле, с бульдогом. Василиса совсем уже успокоилась, однако на следующее утро, вспомнив о приглашении, она отчего-то стала быстро набирать знакомый номер.