Дарья Донцова - Контрольный поцелуй
– Ты заболела? – спросила я, входя в просторный холл, который с весьма своеобразным вкусом Андрюша отделал под «охотничий зал». Пальто и куртки предлагалось вешать на оленьи рога, на стене – картина, изображающая гору битой дичи, тут и там чучела: утка, сова, белка… Полный мрак. Но Артамонов в телячьем восторге.
Лида молча смотрела, как я вешаю куртку и достаю из сумки несколько «Киндер-сюрпризов».
– А где девочки?
– В школе, – сухо уронила подруга.
В школе? В воскресенье? И полуторагодовалая Поля тоже? Да что происходит?!
По старой привычке мы пошли не в гостиную, а на кухню. Я с удивлением осмотрелась. Полный беспорядок. В мойке гора грязной посуды, на столиках громоздятся самые невероятные вещи – крем для обуви, бритвенный станок, пузырек с чернилами… Похоже, Лидуся и впрямь заболела, обычно у нее тут хирургическая чистота.
– Ладно, – покладисто отозвалась я, – в школе, так в школе. Пойду яйца на кровать положу.
Следующее удивление поджидало в комнате у старшей дочери Артамоновых. Восьмилетняя Надюша – вдохновенная неряха. Чтобы без конца не ругаться с ребенком, Лидочка приняла соломоново решение: просто не обращать внимания на разбросанные повсюду книги, конфеты, игрушки и фломастеры. Раз в неделю няня раскладывает все по местам, но уже через полчаса артистический беспорядок плавно переползает с письменного стола на пол…
Сегодня же Надюшина детская выглядела словно выставочный образец. На письменном столе стопочки учебников и тетрадей, мишки, зайчики и жирафы аккуратным порядком восседают на полках, кукольный дом «Лего» скромно стоит в углу, книжки выстроились по росту, и нигде не видно конфетных бумажек, пустых пакетиков из-под чипсов, оберток от мороженого…
Я распахнула дверь комнаты напротив. Полина пока спит вместе с няней, поэтому в большом тридцатиметровом помещении две кровати. И снова – изумительный, идеальный, невероятный порядок. А на том месте, где ночью лежит няня, нет подушки, просто ровно натянутое сиреневое покрывало.
– А где Зина?
– Отправилась к матери, там что-то случилось, – нехотя сообщила Лида, явно тяготясь моим любопытством.
Я поглядела на ее безжизненное лицо, еще раз обозрела идеально убранные детские и резко сказала:
– Хватит врать! Говори быстро, что у вас случилось?
Лида судорожно зарыдала и плюхнулась на застеленную покрывалом детскую кровать. Я побежала на кухню за водой.
Минут через десять Лидуся кое-как утерлась рукавом халата и, продолжая время от времени всхлипывать, рассказала жуткую историю, приключившуюся с ее семьей ровно десять дней назад.
Поля и Надя практически никуда не ходят одни. Старшую в школу водит отец, на плавание и к художнику – домработница. Учителя английского и немецкого приходят на дом.
В тот страшный день около четырех часов дня девочки вышли погулять вместе с няней Зиной во двор. Они рисовали мелом на асфальте, когда Валерия Петровна позвала няню. Зинаида поднялась домой буквально на пять минут, велев сестрам не отходить от подъезда. Когда она спустилась вниз, детей не обнаружила. Няня выскочила на улицу – никого. Во дворе играли ребятишки, живущие в доме, но никто из них не заметил, куда подевались Поля и Надя.
Обезумевшая нянька прибежала домой. От ужасного известия у Валерии Петровны случился сердечный приступ, и несчастная Зинаида вызвала «Скорую». Родители узнали о случившемся только около двенадцати ночи. У Лиды в этот день был спектакль со сложным гримом, а Андрюша засиделся на репетиции. И отец, и мать имеют мобильные телефоны, но перепуганная Зинаида никак не могла найти записную книжку, а Валерия Петровна только стонала и плакала.
Пока убитые горем родители собирались с духом, чтобы идти в милицию, в полночь раздался звонок.
– Мамочка, папочка, я жива, – кричала в трубку Надя, – и Поля тоже, мамулечка!..
Но тут ее голосок оборвался, и Лида услышала хриплый типично украинский говор:
– Слушай сюда, тетя. Дитятки твои у нас. Если шуметь не станешь – получишь назад живыми, обратишься в милицию – пиши пропало, разберем на запчасти.
Дальше Лидочка не дослушала, потому что грохнулась в обморок. Трубку перехватил Андрей и, не обращая внимания на валяющуюся на ковре жену, принялся спрашивать:
– Что вы хотите?
– Пока подождешь, – издевательски сообщил собеседник, – придумаем – позвоним. А ты попомни, поднимешь шум – покойницы твои дочки. Будешь молчать – вернем.
– Когда? – завопил Андрей. – Зачем они вам?
Но в ухо уже неслись настойчивые гудки. Больше таинственные похитители на связь не выходили. Лида хотела тут же бежать в милицию, но Валерия Петровна остановила невестку.
– Слышала, что пообещали негодяи? – всхлипывая, бормотала разом постаревшая свекровь. – Если будем вести себя тихо, девочек вернут.
И вот теперь Лидуся боится выйти из дома даже на минуту, чтобы не пропустить звонка. Похититель воспользовался их квартирным телефоном, скорее всего не зная про мобильные. Андрей целыми днями пропадает на работе, дома старается бывать как можно реже. Валерия Петровна бродит по квартире, как тень. Няньку Зинаиду моментально рассчитали. Андрей пригрозил женщине, что, если та хоть пикнет о происшедшем в семье Артамоновых, ей несдобровать. Всем знакомым сообщили об отъезде девочек в лесную школу. Мол, плохо стало со здоровьем, вот и отправили в санаторий.
За десять дней Лида похудела на восемь килограммов, перестала спать и находилась на грани безумия…
Ее ужас передался мне, я заметалась по огромной комнате, вытаскивая из кармана телефон.
– Как вы могли пойти на поводу у мерзавцев! Ведь они специально пугали вас, чтобы, не дай бог, не побежали в милицию! Надо немедленно искать детей! Сейчас позвоню одному знакомому, он в системе МВД…
Но Лидочка повисла у меня на руке, лихорадочно умоляя:
– Нет-нет, узнают, убьют девочек. Оставь, не надо!
Я посмотрела в безумные глаза подруги, на мелко трясущиеся руки и дергающуюся левую щеку. Бедняжка совсем потеряла рассудок. Хотя неизвестно, как бы повела себя я, окажись, не дай бог, на ее месте.
– Послушай, – попробовала я урезонить Лидусю, – это мой добрый, старый приятель, полковник милиции.
– Нет-нет, – трясла головой несчастная мать, – только не это…
– В конце концов, можно нанять частного детектива.
– Ни за что, – угасающим голосом запротестовала Лида, фаза отупения пришла у нее на смену нервному возбуждению. Подруга начала судорожно зевать, потом, еле-еле ворочая языком, пробормотала: – Дашута, посиди у телефона, вдруг позвонит.
В ту же минуту глаза ее закрылись, и она кулем повалилась на Надюшину кроватку. Я села в ногах и постаралась собраться с мыслями. Нет, так нельзя. Конечно, сволочь, укравшая детей, запугала родителей и бабку до потери пульса. Но я-то в полном разуме и, кстати, являюсь Наденькиной крестной матерью. Неужели тоже буду сидеть, сложив руки и проливая слезы? Мне всегда казалось, что в подобных случаях следует как можно быстрее обратиться к профессионалам. Любое преступление легче всего раскрыть по горячим следам, и так уже десять дней прошло!
Я поглядела на Лидочку и, удостоверившись, что она крепко спит, набрала номер полковника.
ГЛАВА 2
Домой я собралась только около девяти вечера. Все не хотела будить измученную подругу. Наконец та раскрыла глаза, села на кровати и тут же заплакала.
«Ну не сволочи ли ее муженек и свекровь», – со злостью подумала я, протягивая Лидусе стакан с валерьянкой. Бросили бедняжку одну дома! Да ей в клинике следует лежать под постоянным присмотром, а не изводиться в одиночестве, в пустой детской! В конце концов после недолгих колебаний я угостила несчастную мать стаканом чая, где растворила две найденные в аптечке таблетки родедорма. Пусть поспит до утра спокойно, а там станем разбираться на трезвую голову.
Удобно устроив подругу на кровати, я написала Андрюшке все, что про него думаю, и спустилась к «Вольво». И тут позвонила Маша.
– Мусечка, ты где? – вкрадчиво завела дочь.
– Скоро буду, а что?
– Видишь ли, – продолжала мяться Манюня, – задали на завтра доклад «Размножение обезьяны».
– Но при чем тут я?
Выяснилось, что очень даже при чем. Забывчивая Маша не захватила из академии книгу «Жизнь приматов». И теперь мне предлагалось заехать за книгой к дочкиной одногруппнице.
– Совсем недалеко, – виновато просила Марья. – Алтуфьевское шоссе, сейчас уже вечер, народу мало, быстренько смотаешься. А то поставят незачет…
Чертыхаясь, я принялась искать неведомую ранее магистраль. Машка твердо решила стать после окончания школы собачьим доктором и три раза в неделю исправно посещает занятия в Ветеринарной академии. Преподавание там поставлено серьезно, от детей требуют бесконечные рефераты, доклады и сообщения. Вечно она готовится к каким-то семинарам, коллоквиумам, экзаменам. Мне просто стало дурно, когда случайно увидела таблицу «Строение собачьего уха». Нет, такое выучить невозможно! Но Маня упорно продирается сквозь колючие заросли науки.
