Дарья Донцова - Концерт для колобка с оркестром
– Сними квартиру.
– Так на три месяца никто приличное жилье не сдает, – пожала плечами подруга, – а то, что предлагают, лучше не смотреть, чистый шалман!
– У нас тоже напряг вышел, – я подхватила тему, – давно хотели купить дачу, деньги собрали, но тут Сеня взялся за создание нового проекта, и все накопления ухнули в бизнес. Значит, предстоит снова снимать домик, Никитку-то нельзя оставить летом в городе, ребенок попросту задохнется.
– Так в чем проблема, купи газету объявлений, – посоветовала Аня, – предложений полно.
– У нас слишком много требований, – горестно ответила я. – Первое, чтобы имелись все удобства, ребенок, сама понимаешь, нужно постирать, приготовить.
Второе, дом должен находиться недалеко от Москвы, чтобы можно было спокойно ездить на работу. Третье, хочется леса, озера, красивого вида… Сколько искали, не нашли, за разумную цену, естественно. Коттедж по пять тысяч долларов в месяц нам совершенно не по карману.
– Слушай! – подскочила Аня. – Нас просто вместе господь свел. У меня есть полдома в ближайшем Подмосковье. Четыре комнаты, кухня, веранда. Места изумительные, деревня в лесу, воздух упоительный, газ, вода, сортир – полный комплект. Мебель, правда, старая, но очень приличная. Я дам вам ключи, живите все лето и радуйтесь. До столицы езды оттуда пятнадцать минут, электрички всегда останавливаются, а если вы на машине, то вообще классно, птицей по шоссе летать станешь. Райское местечко, недалеко от дороги, но в лесу. Станция в двух шагах, а тихо. Сейчас же едем ко мне за ключами.
– Неудобно как-то, – попыталась я сопротивляться, – ты же можешь сдать домик. Знаешь, сколько сейчас за такой просят?
– Противно мне посторонних пускать, – пояснила Аня, – а вы свои. Сколько лет мы с тобой дружим?
Я быстро произвела в уме расчеты.
– Лучше не вспоминать.
– Точно, – вздохнула Аня.
– И все равно мне неудобно пользоваться твоим гостеприимством! Бесплатно!
– Вы мне тоже можете помочь.
– Каким образом?
– Совершим бартерную сделку, – прищурилась Аня, – вы на конец мая и лето в мою деревеньку, а я на это же время поселюсь у вас в одной из свободных комнат. К сентябрю ремонт закончится, и все вернется на круги своя. Идет?
– Идет, – обрадовалась я, – а почему ты сама не хочешь на воздухе пожить, если дача близко от Москвы, можешь спокойно на работу ездить!
Аня сморщилась.
– Мне принадлежит лишь половина дома, с отдельным входом и пищеблоком, в другой части живет мой бывший супруг Альфред. Сама понимаешь, как мне охота с ним встречаться.
– Ты же вроде упомянула, что дача досталась тебе в наследство от родителей, при чем тут тогда муж, да еще покинутый? Разве он по закону имеет право на то, что завещала тебе мама?
– Мы с ним поменялись.
– В каком смысле?
– В прямом, – усмехнулась Аня. – Альфред не стал претендовать на мебель и квартиру. Выписался без писка из нашей «однушки», сказал, что давно хотел жить на воздухе. Впрочем, ему на работу не надо ходить каждый день.
– Он у тебя вроде редактор, – я попыталась вспомнить мужа Ани.
Моя подруга практически нигде не показывалась с супругом, и я видела его всего один или два раза.
– Ага, – хмыкнула Аня, – а еще поэт и музыкант.
Страшное дело! На службу является по вторникам, в остальное время кропает гениальные вирши.
– Один рабочий день в неделю? – изумилась я. – Небось зарплата невелика.
– Вообще никакой, – мотнула головой Аня, – две копейки.
– За счет чего же он живет?
– Раньше я его содержала, теперь не знаю, – сказала она.
– Навряд ли Альфреду понравится, что мы к нему в дом приедем, посторонние.
– Ему наплевать, он и не заметит никого.
– Ты уверена?
– Совершенно точно, не волнуйся. Фредька, – затараторила Аня, – жуткий скряга, он на две копейки способен месяц прожить, вечно меня куском яблока попрекал. Но к вам-то он привязываться не станет. А в быту Фред совершенный пофигист, хоть музыку на всю катушку врубай, хоть ори дурниной или циркулярной пилой орудуй, ничего не скажет. Он, когда свои стишки сочиняет, ничего вокруг не замечает. А поскольку творческий процесс у него ни на минуту не прерывается, то никаких претензий Фредька к вам иметь не будет. Ладно, хватит толочь воду в ступе, поехали сначала ко мне, я возьму сумку со шмотками и отдам тебе ключи, и двинем к вам.
Не успела я ничего возразить, как Анька мгновенно подхватила меня со стула, дотащила до своей машины и привезла на новую квартиру. Пока она быстро запихивала в сумку вещи, я стояла, зажав уши руками. Подруга права, жить в подобной обстановке просто невозможно. Кажется, то, чем занимаются сейчас тут рабочие, называется «штробить стены».
Через неделю я, Кристина, Томочка и Олег подъехали к небольшому указателю на развилке. За нами катил Семен в джипе, до отказа набитом вещами. Думаю, многие из вас хоть раз в жизни да переезжали на дачу, поэтому вы очень хорошо знаете, каково собираться на три месяца за город, а уж если еще при этом имеете на руках крошечного ребенка… Десятки сумок, сотни узлов, шеренги коробок. Еще хорошо, что сейчас в нашей стране нет проблем с продуктами, а то в прежние времена приходилось еще тащить с собой банки тушенки, упаковки макарон, пачки масла.
– Пырловка, – прочитал Олег, – нам сюда?
– Ага, – подтвердила я, – она самая.
– Поэтичное название, – восхитился Куприн, – звучит, как песня! «Вы где живете? В Пырловке». Интересно, как называют себя местные жители: он пырловец, она пырловка?
– Нам же здесь не всегда обитать, – резонно заметила Тамарочка, – и потом, не все ли равно, как кого звать, главное, лес вокруг и до Москвы рукой подать.
– И куда теперь? – спросил Куприн.
– Наверное, влево, – сказала я.
– Адрес есть? – разозлился Олег. – Или мы приехали неведомо куда?
– Улица Интернациональная, дом семь, – сообщила Томочка.
Мы свернули было на проселочную дорогу, и тут Олег заявил:
– Вылезайте из машины и топайте пешком.
– С какой стати? – возмутилась я.
– Много вас, сейчас днищем по гравию заскребу, впрочем, Никитку можете оставить, – ответил Куприн.
– Собаку Дюшку тоже вытаскивать? – поинтересовалась я. – Она разъелась до пятнадцати килограммов, и небось это под ее весом «жигуль» просто перекосился!
Но Олег не заметил моего ехидства.
– Да, – кивнул он, – бери Дюшеса, пусть лапы разомнет!
Переглянувшись, мы с Томочкой пошли по дороге, Кристина бежала впереди.
– Здесь всего две улицы, – закричала она, – эта называется Октябрьская, а та, за синим домом, Интернациональная – Хорошо, – кивнула Томочка, – сейчас разберемся.
– А не надо, – заорала Кристина, – мы уже пришли! Этот дом, синий, нам и нужен.
Мы с Томочкой уставились на крепкую деревенскую избу, обшитую вагонкой цвета берлинской лазури. Маленькие окошки украшали резные наличники.
В неухоженном дворе буйно росли какие-то желтые цветочки. Чересчур теплая для мая погода стоит уже десять дней, и растения, решив, что настало лето, бурно полезли из земли к солнцу.
– Смотрите, вполне симпатично, – осторожно заметила Томочка, – похоже, нам в эти ворота, левые.
– Почему? – нахмурился Олег.
– На них нарисована цифра «семь», – объяснила Тома.
– На соседних то же самое, – начал спорить Куприн.
– Там «семь а», – спокойно возразила подруга.
Дальнейшие события разворачивались быстро, словно в мультфильме. Дверь отперли мгновенно, и пока мужчины затаскивали вещи, мы с Тамарочкой осмотрели помещение. Комнаты оказались маленькими, квадратными и даже уютными. Мебель тут, как, впрочем, и предупреждала Аня, была старой, но вполне чистой. На стенах висели незатейливые картины: пейзажи средней полосы. Очевидно, хозяева, не мудрствуя лукаво, просто купили полотна у ближайшей станции метро за скромные деньги. Но почему-то яркие картинки не раздражали, может, потому, что они не претендовали на «нетленку».
– Даже занавески есть, – радовалась Томочка, – и ванная, смотри, хорошая, совсем новая.
– Мы поехали, – крикнул Сеня.
– Куда? – удивилась я.
– На работу, – хором ответили мужчины.
– Сегодня воскресенье, – сурово напомнила я.
Олег и Сеня переглянулись.
– Полноценные выходные для нормальных людей, – сообщил Куприн, – а у нас с Сеней вечная круговерть.
– Да, – быстро подхватил тот, – ни на минуту руль из рук выпустить нельзя.
– И потом, мы вам просто помешаем, – завел Олег, – что-нибудь не туда положим или поставим…
Я раскрыла было рот, но наши мужчины уже опрометью бросились к дороге. Две машины взревели моторами и скрылись из виду.
– Знаешь, – хихикнула Томочка, – иногда мне кажется, что у Сени и Олега не так уж много дел на работе, просто им неохота сидеть дома.
Я промолчала, хотя в глубине души была согласна с подругой. На службе вполне можно отдохнуть, попить чаю, кофе, поболтать с коллегами. И вообще, если бы все мы вкалывали, не отрываясь, положенное время, то уже давным-давно обогнали бы по уровню жизни Объединенные Арабские Эмираты.
