Ангелина Чацкая - Дамы с заначкой
— Ну?!
— Ищу, ишу! Но не нахожу… Я сунула книжку в… А куда я ее сунула? — Клава беспомощно посмотрела на меня.
— А я откуда знаю? Может, ты ее опять потеряла? — предположила я.
— Мы ничего не теряем, просто далеко кладем, — ответила Клава.
— Значит, в другой раз, Аркадий Яковлевич.
— Договорились.
За окном стемнело, и наш новый приятель вдруг поинтересовался:
— А как насчет ужина, красавицы?
— Да не знаю, — замялась я, — у Клавдии собака не кормлена…
— Вот еще! — фыркнула Клава. — Сын придет и покормит. Он у меня мальчик ответственный.
Я поняла, что подруга решила действовать. Ну и пусть, к тому же Аркадий Яковлевич вызывал у меня расположение. Солидный человек с хорошей репутацией в юроде. Правда, он был лет на пятнадцать старше Клавы, но ведь не это главное?
* * *Домой из ресторана мы вернулись поздно.
Наш друг оказался интереснейшим собеседником, он принадлежал к тем мужчинам, рядом с которыми женщины сразу чувствуют себя маленькими беззащитными девочками. Клава, по-моему, окончательно подпала под его обаяние.
Мы решили, что я остаюсь ночевать у подруги.
Настя уже спала в своей комнате, а Филипп уехал с какой-то тусовкой к другу на дачу. Ночь грозила превратиться в концерт авторской песни, посвященный бесчисленным достоинствам Аркадия Яковлевича.
12
Аркадий Яковлевич набрал номер своего клиента еще в машине, не дожидаясь момента, когда подъедет к дому. Времени было в обрез. Тот ответил после первого гудка:
— Слушаю вас.
— Приезжайте прямо сейчас ко мне, есть интересные сведения.
— К вам в офис?
— Нет, домой. Пишите адрес…
Обычно Аркадии Яковлевич не занимался решением проблем своих клиентов дома, но сегодня он сделал исключение, слишком важным было дело, на которое он потратил уйму времени и сил и за которое ему щедро платили.
Дома он едва успел переобуться в домашние туфли, как в дверь позвонили. Адвокат сразу отметил нетерпение в глазах гостя. При этом тот не выглядел суетливо, в каждом движении этого безусловно привлекательного мужчины сквозила уверенность. «Женщинам нравятся такие парни», — подумал Аркадий Яковлевич, невольно сравнивая его со своим сыном, они были примерно одного возраста. Гость тем временем выжидающе смотрел на адвоката. Тот поведал ему о сегодняшнем разговоре с дамами, живущими напротив дома на Майской, так кстати заинтересовавшимися объектом их расследования и даже обнаружившими дневник Луки.
— Он у вас? — молниеносно отреагировал гость.
— Нет, они потеряли его где-то у себя в доме, теперь не могут найти.
— Не проблема. — Он уже собрался уходить, но на пороге оглянулся и спросил:
— А эти ваши знакомые нам не помешают?
— Они совершенно безобидны, — заверил адвокат, — и потом, они могут стать бесценным источником сведений.
— Вам виднее. Но как знать…
После его ухода Аркадий Яковлевич почувствовал себя неважно, хотя день нельзя было назвать неудавшимся. Чтобы отвлечься, он достал из комода подарочный набор карт и начал раскладывать пасьянс, однако тревога лишь усилилась. Пасьянс не складывался, и его мучило ощущение-" что он перетасовал карты в колоде как-то не так, и теперь игра пойдет совсем по-другому, с неожиданными поворотами и опасностями.
И только что он сам ввел в эту игру две новые карты: двух дам.
13
Измучив меня вопросами типа: «Ты думаешь, я произвела впечатление на Аркадия Яковлевича?» и «Как ты думаешь, он не стар для меня?», Клава наконец заснула, а я еще долго ворочалась на диване и никак не могла погрузиться в сон. Ситуация осложнялась тем, что Клава уложила меня к стенке под окно и мне, человеку, страдающему клаустрофобией, было неуютно. Кроме того, такой эмоциональной натуре, как я, требовалось время, чтобы случившееся за день перестало занимать мои мысли. Клавдия мирно посапывала где-то у меня в ногах, так как легли мы валетом.
Я наотрез отказалась спать в одиночестве в комнате, в которой не было решеток на окнах. Известно, что ночью все кажется гораздо таинственнее и страшнее.
Вот с такими мыслями я лежала на Клавкином диване у окна, считала до ста и пробовала все другие известные мне методы борьбы с бессонницей. Поэтому и не заметила, как уснула. Но длился мой сон недолго, что-то разбудило меня посреди ночи. Электронные часы показывали три пятнадцать. Ксенофонт рычал, сидя на полу аккурат в центре круга света, падающего от фонаря во дворе. Короткая шерсть ершиком встала вдоль всей спины. Он был похож на дикобраза, его явно что-то беспокоило. Но собака молчала.
Странно… Клава спала по-прежнему крепко.
Я сначала разозлилась на кота, прервавшего мой сон, но потом мне стало по-настоящему жутко.
Почудилось, будто я слышу чьи-то шаги. Они были рядом, но не в этой комнате. О ужас! Это шаги во дворе. Я медленно поползла под одеяло, которого никак не хватало, чтобы натянуть его на голову. Шаги звучали совсем отчетливо, как будто кто-то подошел к окну. Но ведь у окна стоит диван со спящей Клавой и мной? Я зажмурила глаза и протяжно завыла:
— Ма-а-ма!
— Что? — проснулась подруга. — Что случилось?
Мне было так страшно, что даже присутствие уже бодрствующей Клавы не успокаивало. Я села в постели, стараясь не смотреть в глубь комнаты, словно боялась, что половицы сейчас поднимутся, и оттуда в сизой дымке с окровавленными зубами и горящими глазами выйдет вурдалак.
В фильмах ужасов вся нечисть обычно так и просачивается в дом, где прячется обезумевшая от страха героиня. Вампиры и зомби протягивают к ней свои мерзкие руки, покрытые слизью, легко проламывая стены. «А мы ведь недалеко от кладбища!» — мелькнула мысль в моей голове. Я отвернулась к окну и.., заорала нечеловеческим голосом так, что Ксенофонт подпрыгнул на месте и заметался по комнате, взлетел по занавеске на карниз и сорвался на голову ничего не соображающей Клавке, которая неожиданно заревела басом, как пароходная сирена. С той стороны окна, прижавшись носом к стеклу, на меня полными ужаса глазами смотрел Бандерас.
Я моргнула, лицо исчезло. Клава продолжала орать уже слегка осипшим голосом. Я зажала ей рот ладонью:
— Хватит, соседи подумают, что включили сигнал гражданской обороны.
Клава послушно кивнула и на секунду замолчала. Потом она спросила:
— Что случилось?
Я рассказала ей в двух словах о мужчине за окном.
— Пойдем! — решительно сказала она.
— За ним? С ума сошла? — в ужасе пролепетала я.
— Пойдем проверим все окна и двери и разбудим Лорда, на всякий случай.
Мы нашли дога в коридоре, храпящим в углу на старом шерстяном пальто. Клава стояла над ним, скрестив руки на груди, и от возмущения не находила слов. Она слегка пнула пса в бок носком тапочки, Лорд заворчал во сне, затем открыл еще сонные глаза и зевнул во всю пасть.
— Какая огромная! — не удержалась я.
— Что? — очнулась Клава.
— Пасть, говорю, огромная, прямо капкан на волка. Не устаю удивляться.
— Толку от этой пасти — только жрет, а как защитить хозяйку и хозяйский дом, так только кот на страже.
Собака, словно понимая ее, поднялась на огромные лапы и виновато заскулила.
— Встал? Иди в комнату, будешь спать около моей кровати! — скомандовала Клава.
Лорд, покачиваясь, побрел в комнату.
Наконец, мы снова улеглись. Клава, свернувшись клубочком, засвистела носом. Я повернулась на правый бок и уткнулась взглядом в цветочки на Клавкином пододеяльнике. Вот черт, что же Бандерас делал под окном? Неужели он видел нас в доме? Значит, следит? А зачем? А что, если мы видели что-нибудь, чего не должны были? Я напрягла память, стараясь вспомнить, что мы могли там увидеть. Кроме мужского силуэта в дверном проеме и Клавы в тумбе, ничего в голову не лезло. Предположить же, что Бандерас появился ночью из романтических соображений, я не могла, он ведь меня никогда не видел, иначе, конечно же, увлекся бы. А вдруг я ошиблась, и это был не он? Я решила ничего пока не говорить Клаве: засмеет, скажет, что я уже вышла из того возраста, когда поклонники бросают камешки в окошко. Но помечтать хотелось! Я иду по улице в сногсшибательном платье, за мной неторопливо едет серебристый «БМВ», притормаживает, я оборачиваюсь с улыбкой, а машина вдруг резко трогается с места и несется прямо на меня. Ужасная тяжесть сдавливает мою грудь, я пытаюсь вдохнуть и.., просыпаюсь. Лорд, желая компенсировать то, что его потревожили посреди ночи, решил устроиться с комфортом, залез ко мне, придавив меня своим мускулистым телом.
* * *Привалова проснулась за несколько минут до звонка будильника и посмотрела на спящего рядом Анатолия. Во сне он казался еще моложе Она не удержалась и, осторожно убрав прядь темных волос с его лица, легонько прикоснулась губами к виску, — Ну, мама.., я еще немножко посплю, не мешай, — пробормотал он сквозь сон.
